Мастера острых сюжетов - Уоллес Эдгар Ричард Горацио - Страница 76

— Без малейшего колебания, — холодно ответил Кара.

— Вы готовы поклясться, что в течение недели не видели Вассаларо?

— Конечно, — улыбнулся грек.

— А не вы ли встречались с ним вчера вечером на платформе железнодорожной станции Льюис? Не выли, выехав оттуда в Лондон, через некоторое время вернулись на своей машине в район Бестон Трейси?

Губы грека побелели, но он искусно скрывал свое волнение.

— И вы также готовы поклясться, что не съезжали с шоссе на грунтовую дорогу и не наблюдали из-за кустарника за разыгравшейся на перекрестке трагедией?

— Да, — голос Кары дрожал от напряжения.

— Вы можете назвать точное время вашего прибытия в Лондон?

— Между десятью и одиннадцатью вечера, — ответил грек.

Мередит повеселел.

— Тогда поклянитесь, что вы не заправляли машину в Гилфорде в половине первого ночи.

Кара вновь взял себя в руки и поднялся.

— Вы очень разумный человек, мистер Мередит. Если я не ошибаюсь, вас зовут именно так.

— Да, и в отличие от вас я ни разу в жизни не испытывал необходимости менять свое имя.

Мередит увидел, как гневно загорелись глаза собеседника, и понял, что удар попал в точку.

— Боюсь, мне пора идти, — поднялся Кара. — Я хотел навестить миссис Лексман и, правду говоря, не думал, что встречу здесь полицейского.

— Мой дорогой мистер Кара, — добродушно заметил комиссар, вставая и прикуривая сигарету. — Отныне вам придется испытывать подобное неудобство до конца ваших дней.

— Что вы имеете в виду?

— То, что сказал и не более. В надежде встретить одного человека, вы всегда будете встречать другого, и, как правило, этот другой будет полицейским.

Глаза Мередита заблестели, он уже оправился от приступа ярости, нахлынувшей на него во время разговора с греком.

— Для того чтобы спасти беднягу Лексмана от серьезных неприятностей, мне нужны два материальных доказательства. Первое — это письмо, которое, как вы знаете, сгорело.

— Да, — ответил Кара.

— Откуда вы это знаете? — резко выдохнул комиссар, наклонившись над столом.

— Кто-то мне говорил об этом, вот только не припомню, кто именно.

— Вы лжете, — парировал Мередит. — Кроме меня и миссис Лексман об этом не знает ни одна душа.

— Мой дорогой друг, — медленно произнес Кара, натягивая перчатки, — да вы сами спрашивали, не я ли сжег письмо.

— Я говорил о конверте, — коротко рассмеялся Мередит.

— Какое же второе доказательство вы ищете? — спросил Кара.

— Револьвер!

— Револьвер Лексмана?

— Этот у нас уже есть, — ответил комиссар. — Мне нужно оружие, которым ростовщик угрожал Лексману.

— Боюсь, в этом я вам помочь не смогу, — с этими словами Кара направился к двери. Комиссар последовал за ним.

— Я хочу поговорить с миссис Лексман, — обронил Кара.

— Не думаю, что вам следует это делать, мой друг.

— Вы что, и ее арестовали? — прорычал Кара, повернувшись к полицейскому.

— Ведите себя как подобает, — отрезал комиссар, — я провожу вас к машине. — И насмешливо поинтересовался: — У вас сегодня новый шофер, не так ли?

Вне себя от ярости Кара забрался в машину.

— Если вы будете писать вашему прежнему водителю, передавайте ему от меня привет, — сказал напоследок Мередит. — Да, и не забудьте справиться о здоровье его бедной матушки.

Кара промолчал. Когда машина удалилась от “Бестон Прайори” на солидное расстояние, он упал спиной на подушки заднего сиденья и разразился проклятьями.

Прошло шесть месяцев. Комиссар Мередит сидел за столом и скрупулезно изучал военно-геодезическую карту Сассекса. Дверь открылась, и в кабинет вошел начальник полиции.

Сэр Джордж считал Мередита образцом государственного служащего и никогда не упускал возможности пообщаться с ним в свободную минуту.

— Чем это вы занимаетесь? — спросил он своим хриплым голосом.

— На сегодня у меня занятия с картой, — ответил Мередит» не поднимая глаз.

Сэр Джордж встал за спиной своего помощника и опустил глаза на стол.

— Зачем вам понадобилось это старье?

— Карта 1876 года. На ней сохранились мелкие речушки и ручейки, на которые современные геодезисты не обращают внимания. Я уверен, то, что я ищу, покоится на дне одного из этих ручейков.

— Вы еще надеетесь повернуть дело Лексмана в иное русло?

— Я не оставлю этого дела до самой смерти, а может быть, и после нее.

— Сколько ему дали? Пятнадцать лет?

— Пятнадцать, — подтвердил Мередит. — Можно считать, что ему повезло. Могли бы и повесить.

Сэр Джордж подошел к окну и уставился на Уайтхолл, мысленно сравнивая его с муравейником.

— Мне докладывали, что вы вновь подружились с Карой.

Комиссар недовольно зашелестел картой, как бы высказывая свое отношение к заявлению начальника полиции.

— Надеюсь, вы знаете, какие героические усилия он приложил, чтобы добиться вашего увольнения?

— Ничего удивительного, — отозвался Мередит, — так как я приложил не менее героические усилия, чтобы отправить его на виселицу. Так что мы квиты. Он что, жаловался министру?

— Да, — кивнул головой сэр Джордж.

— Глупый осел, — усмехнулся Мередит.

— Я могу понять все, — продолжал начальник полиции, — кроме одного — почему вы ему все-таки не отомстили?

— Если бы вы не понимали только этого, сэр Джордж, — с сарказмом заметил комиссар, — с этим еще можно было бы смириться,

— Грубиян, — проворчал Джордж Хейли. — Пора на обед.

— Куда вы меня приглашаете на этот раз? — осторожно поинтересовался Мередит.

— В мой клуб.

— Ну уж нет, — с напускной вежливостью отказался Мередит, — однажды я отобедал в вашем клубе. С меня будет.

Сэр Джордж откланялся. Мередит остался в одиночестве, и на него нахлынули воспоминания. Кара. Как мастерски тот скрывал свои чувства! Он улыбнулся. С таким соперником приятно иметь дело!

Кара был очень тщеславным и самодовольным человеком. Уверенный в себе, в своей мужской красоте, не стесняясь в расходах, он вел себя, как подобает представителю высшего общества. Он не только принял извинения комиссара Мередита, но и сделал все, чтобы произвести на человека, который его смертельно обидел, хорошее впечатление.

Мередит принял приглашение грека погостить недельку в его “скромном” деревенском домишке и с удивлением обнаружил, что там собиралась выдающаяся компания — видные политики, которые могли бы оказать не одну услугу молодому комиссару полиции, прекрасные юные леди, от которых мужчины не могли отвести глаз, и так далее… Однажды Кара разошелся и пригласил театральную труппу, которая и сыграла под аплодисменты присутствующих “Сладкую лаванду” в специально реконструированном по этому поводу бальном зале.

Уже перед сном, в своей спальне, Мередит вспомнил, как однажды сказал Каре, что “Сладкая лаванда” — его любимый спектакль, и понял, что представление было устроено в его честь.

В дальнейшем всеми возможными способами Кара старался укрепить их дружбу. Он посоветовал Мередиту приобрести упавшие в цене акции железнодорожной компании в Малой Азии. Молодой помощник начальника полиции поблагодарил за совет, но пренебрег им. Правда, когда через несколько недель акции вздорожали на три фунта, Мередит принял информацию к сведению, но совершенно не расстроился по этому поводу.

Он помог Грейс Лексман продать “Бестон Прайори”, приобрел для нее квартиру в Лондоне и перевез туда всю необходимую мебель.

Гонорары от книг Лексмана (его популярность значительно возросла после суда) обеспечили Грейс довольно безбедное существование.

— Пятнадцать лет, — присвистнул комиссар, не отрывая глаз от карты.

С самого начала судебного разбирательства у Джона не было ни малейшего шанса. Он убил своего кредитора. Версию о существовании письма с угрозами невозможно было подтвердить. Револьвер, которым, по его словам, ему угрожали, также не удалось найти. Двое из присяжных поверили Джону безоговорочно. Министр внутренних дел также с сочувствием отнесся к подсудимому и заявил, что если Мередит найдет револьвер ростовщика, Лексман наверняка будет помилован.