Гражданская кампания - Буджолд Лоис Макмастер - Страница 12
- Предыдущая
- 12/125
- Следующая
– Не думаю, что дело дойдет до свахи, – честно ответила она.
– А! – Па с явным облегчением откинулся на сиденье.
– А он действительно так разжирел на Колонии Бета? – жизнерадостно поинтересовалась Оливия. – Мне почему-то казалось, что бетанский врач не должен был ему это позволять. Я думала, они должны излечить его от этого. Ну, то есть ведь он уже был жирным здесь.
Карин подавила желание дернуть себя за волосы, а еще лучше – Оливию.
– Где ты это услышала?
– Мама сказала, что ей сказала тетя Корделия, а той – ее мама, – четко изложила Оливия цепочку слухов. – Когда тетя Корделия приезжала сюда в Зимнепраздник на помолвку Грегора.
Весь этот год бабушка Марка была доброй бетанской крестной для обоих ошарашенных барраярских студентов. Карин знала, что бабушка Нейсмит все время поддерживает контакт со своей дочерью, которая тревожится за странного клон-сына, и снабжает ее информацией такой степени откровенности, какая возможна лишь между бетанцами. Бабушка Нейсмит часто пересказывала сообщения, которые отправляла или получала, а также передавала новости и поздравления. Карин сообразила, что как-то не предусмотрела возможность беседы между тетей Корделией и мамой. В конце концов, тетя Корделия ведь на Зергияре, а мама тут… Она вдруг поймала себя на том, что отчаянно подсчитывает, сравнивая два планетных календаря, стали ли они уже с Марком любовниками к прошлому Зимнепразднику, когда Форкосиганы в последний раз были дома. Уф, нет! Что бы ни было известно тете Корделии сейчас, тогда она этого еще не знала.
– Я думала, бетанцы просто перетряхивают тебе мозги так, как им нужно, – сказала Марсия. – Разве не могли они просто привести его в норму? Раз – и все! Почему на это уходит так много времени?
– В том-то и дело, – пояснила Карин. – Большую часть жизни Марку насильственно перекраивали тело и душу. Ему требуется время, чтобы разобраться, кто он есть, без вмешательства извне. Время, чтобы установить базисную черту, как говорит его врач. Видишь ли, у него сдвиг на тему лекарств. – Что явно не относится к тем, которые он добыл у беглецов с Архипелага Джексона. – Когда он будет готов… ладно, не важно.
– Но его лечение дает какой-то прогресс? – с сомнением поинтересовалась мама.
– О да, и огромный! – Карин обрадовалась, что наконец-то может сказать о Марке хоть что-то положительное.
– И какого рода? – вопросила озадаченная мама.
Карин представила, как лепечет: «О, он полностью излечился от спровоцированной пытками импотенции, и его научили быть ласковым и внимательным любовником. Его врач говорит, что она ужасно гордится им, а Пыхтун так просто в восторге. Обжора вел бы себя вполне умеренно, если бы Рева не привлекал его к своим нуждам, и это именно я сообразила, чем вызваны приступы обжорства. Врач Марка похвалила меня за догадку и наблюдательность и дала каталоги пяти различных бетанских курсов по подготовке психотерапевтов. И сказала, что поможет мне подобрать лучшие, если меня это заинтересует. Она еще пока не знает, что делать с Убийцей, но Убийца-то как раз меня беспокоит меньше всего. Я никак не могу совладать с Ревой. Вот, собственно, то, чего удалось достичь за год. И ах да! Невзирая на все эти внутренние стрессы и напряги, Марк – лучший студент самого сильного на Колонии Бета финансового института, если это, конечно, кого-нибудь интересует».
– Это довольно трудно объяснить, – только и смогла она выдавить наконец.
Пора менять тему. Наверняка можно спокойно обсудить дела на любовном фронте кое-кого другого.
– Делия! А твой комаррский жених знаком с комаррской невестой Грегора? Ты уже встречалась с ней?
Делия мгновенно заглотила наживку.
– Да. Дув знал Лаису еще на Комарре. У них были общие… э-э-э… научные интересы.
– Она умненькая, низенькая и пухленькая! – встряла Марсия. – У нее совершенно поразительные сине-зеленые глаза, и она введет моду на лифчики с прокладками. А ты и так впишешься. Ты что, набрала вес за этот год?
– Мы все познакомились с Лаисой, – вмешалась мама, прежде чем разговор перерос в свару. – Она очень милая. И очень умная.
– Да, – сказала Делия, метнув на Марсию испепеляющий взгляд. – И мы с Дувом очень надеемся, что Грегор не станет впустую растрачивать ее таланты на всякие светские мероприятия, хотя, конечно, кое в чем ей придется участвовать. У нее комаррианская подготовка в экономике. Дув говорит, она могла бы возглавить министерские комитеты, если бы ей позволили. Во всяком случае, старым форам не удастся свести ее до уровня кобылы-производительницы. Грегор с Лаисой уже ясно всем дали понять, что намерены воспользоваться маточными репликаторами.
– А приверженцы традиций им ничего на это не возразили? – поинтересовалась Карин.
– Грегор сказал, что, если они начнут выступать, он отправит их дискутировать с леди Корделией, – хихикнула Марсия. – Если они осмелятся!
– Пусть только попытаются! Леди Корделия вручит им их же собственные головы на подносе, – весело заметил па. – А им отлично известно, что она на это способна. К тому же мы всегда можем предоставить в лице Оливии с Карин доказательства, что маточные репликаторы дают отличный результат.
Карин ухмыльнулась. Улыбка Оливии была более сдержанной. Демография их собственной семьи отражала появление на Барраяре галактической медицины, поскольку Куделки первыми из простых барраярцев воспользовались новым методом для двух младших дочерей. Через какое-то время девочкам до смерти надоело, что их демонстрируют всем и вся, как призовые овощи на окружной ярмарке, но Карин полагала, что это шло на пользу делу. В последнее время нужда в подобных демонстрациях практически отпала, поскольку новый метод стал принят повсеместно. По крайней мере в городах – и теми, кто мог себе это позволить. И тут она впервые задумалась, как себя чувствовали при этом «контрольные сестры» – Делия с Марсией.
– А твой Дув не говорит, как относятся комарриане к этой свадьбе? – спросила Карин Делию.
– Отношение всякое, но что еще можно ожидать от завоеванного мира? Императорский Дом, разумеется, намерен использовать все возможные пропагандистские методы. Вплоть до проведения еще одной церемонии бракосочетания на Комарре в комаррианских традициях. Бедные Грегор с Лаисой! В СБ все отпуска отменены до окончания этой самой второй церемонии, а значит, наша с Дувом свадьба откладывается до лучших времен. – Делия горестно вздохнула. – Что ж, зато, когда я наконец заполучу Дува, его ничто не будет отвлекать от меня. А сейчас он по уши занят своей новой работой. Он ведь первый комаррианин, возглавивший департамент по делам Комарры, и отлично знает, что сейчас он у всех на виду. Особенно если что-то пойдет не так, – скривилась Делия. – К вопросу о головах на подносе.
За этот год Делия изменилась довольно сильно. Раньше, когда она говорила о происходивших в Империи событиях, весь разговор крутился лишь вокруг того, что надеть (впрочем, эта тема в семействе Куделка всегда была животрепещущей). Карин уже начала думать, что этот малый, Дув Галени, вполне может ей понравиться. Зять, хм. К этой мысли еще надо привыкнуть.
Лимузин обогнул последний угол, и показался их дом. Куделки жили в последнем доме по улице, занимая симпатичное трехэтажное строение с окнами, выходящими в парк – зеленый квадратик в центре столицы и буквально в десятке кварталов от резиденции Форкосиганов. Молодая пара купила особняк двадцать пять лет назад, когда па был личным военным помощником регента, а мама уволилась с должности телохранителя Грегора и его приемной матери, леди Корделии, чтобы родить Делию. Карин не могла сообразить, насколько за эти годы возросла цена дома, хотя могла дать голову на отсечение, что Марк с легкостью бы это подсчитал. Несколько академический интерес: у кого рука поднимется продать любимый старый дом, каким бы развалившимся он ни был? Карин радостно выпрыгнула из машины.
Лишь поздним вечером Карин подвернулась возможность поговорить с родителями наедине. Сперва нужно было распаковать вещи, затем раздать подарки, потом востребовать обратно свою комнату, которую сестрицы в отсутствие Карин нахально превратили в гардеробную. Потом последовал длинный семейный ужин, на который пригласили всех трех ее лучших подружек. И все говорили и говорили, кроме па, естественно, который молча потягивал вино и казался несколько удрученным тем фактом, что вынужден сидеть за ужином в окружении восьми женщин. И за всей этой словесной шелухой Карин не сразу заметила, что никто ни слова не говорит о самых важных для нее вещах. И это показалось ей очень странным.
- Предыдущая
- 12/125
- Следующая
