Дорога королей (Конан-мятежник) - Вагнер Карл Эдвард - Страница 16

Каллидиос пожал плечами.

- Ты угадал, мне нельзя возвращаться в Стигию. Будь я одним из лордов Черного Кольца, я никогда бы не пал так низко. Но у меня есть основания скрываться в ваших подземельях.

Он плеснул себе вина в кубок и откинулся в кресле, не пролив при этом ни капли.

- Мой отец был одним из жрецов замка Сет. Однажды он возжелал прекрасную рабыню, завезенную из Офира для участия в ритуалах жертвоприношения. Вскоре она уже не могла выполнять своих функций, так как лишилась девственности. Мой отец был достаточно влиятельным человеком, но на этот раз не смог избежать немилости. После моего рождения враги не давали ему покоя, и он считал меня главным виновником своего падения.

Моя мать умерла. Мне пришлось много скитаться, выпрашивая милостыню. Меня терпели, как терпят бродячую собаку, пока она не надоест. Живя в замке Сет, я многому научился. Мне открывались древние, забытые тайны, а также запрещенные знания, которые я собирал по крохам у бесстрастных хранителей. В конце концов, я был вынужден бежать из Стигии, но к этому времени успел узнать для себя много полезного. И то, что я сейчас сижу здесь, перед вами, лишний раз доказывает, что мои слова - не простая бравада...

Из Луксура я бежал в Шем, где попал на отходящее судно, направлявшееся в Кордаву. Уже несколько недель я обитаю в Преисподней, но не потому, что вынужден скрываться от кого-либо. Подземелье - ненадежное убежище от колдунов Стигии; если им понадобиться, они разыщут вас на дне моря. Я пришел сюда в надежде найти способ применить свои познания. Я нашел его. Когда я услышал разговоры об удачной вылазке Мордерми, я поразмыслил и пришел к выводу, что наш союз может быть выгоден нам обоим.

- Я уже говорил, Каллидиос, - засмеялся Мордерми. - Для колдуна-самоучки ты слишком нагл и ведешь себя, как обыкновенный плут. Если бы ты был хотя бы наполовину могущественен, как ты говоришь, ты бы уже давно правил Стигией. Но все же в твоих словах что-то есть, и я готов принять к себе еще одного ловкого мошенника. Может ты еще умеешь пользоваться шпагой, или ты сначала усыпляешь своего противника, а потом быстро убегаешь?

- Об этом мне трудно судить, - спокойно отозвался Каллидиос, - но я могу поднять армию против которой не устоит ни одно войско.

- Армию ? - удивился Мордерми. В тоне стигийца было столько ледяной самоуверенности, что он даже не улыбнулся.

- Да, армию, которую я могу собрать при помощи заклинаний, - ответил ему Каллидиос. - Так же, как ты можешь собрать армию при помощи денег. Давай станем союзниками, Мордерми, ты и я.

В серо-зеленых глазах колдуна плясали насмешливые огоньки, и Мордерми внезапно понял, что еще неизвестно кому в этом спектакле отведена роль дурака.

Море лениво лизало подгнившие сваи. Вдали звенели колокола. Конан смотрел на Сандокадзи, сидевшую на краю лодки, свесив ноги в воду, и представлял себе, о чем она думает.

- Нам понадобится лодка, - предупредил вчера Каллидиос, - кто-нибудь на веслах и хороший ныряльщик.

Конан сделал сильный гребок, и лодка заскользила по поверхности моря. Каллидиос сидел на носу в своей излюбленной неуклюжей позе и отдавал приказания. Сандокадзи находилась на корме. Конан согласился на эту прогулку, в душе борясь с желанием привязать стигийцу на шею якорь и утопить в самой глубокой части гавани.

Мордерми и Сантиддио всю ночь заседали вместе с главарями банды и предводителями Белой Розы. К удивлению Конана они согласились со всеми предложениями стигийца, причем Мордерми, во всеуслышание объявил, что Каллидиос высказал те мысли, которые он сам давно вынашивал в голове.

Каллидиоса подробно расспросили о его колдовском искусстве и тех могущественных силах, которые он может вызвать на помощь восставшим. Возможно, все что он говорил было бредом, вызванным наркотическим действием цветов лотоса, но не прислушаться к его словам было нельзя. От стигийца потребовали доказательств. Проверить все это поручили Конану, а Сандокадзи присоединилась к ним, чтобы киммериец не воспользовался случаем отправить Каллидиоса к праотцам.

Утро было холодным. Туман рассеивался, предвещая солнечный день. Конан знал, что люди Корста тщательно охраняют гавань, и снова про себя обругал Каллидиоса за его сумасшедшую прогулку близ порта. Было время отлива, и разноцветные паруса торговых кораблей и рыбацких шхун маячили далеко от берега. Это немного успокоило Конана: можно было проскочить незамеченным.

- Конан, смотри! - позвала Сандокадзи. - На дне люди!

Каллидиос поспешно перегнулся через борт, и вгляделся в воду.

- Статуи, - сказал он с видимым облегчением. - Обыкновенные садовые статуи. Я покажу вам кое-что получше.

Конан поднял весла и посмотрел за борт. Утренние лучи солнца проникали в самую толщу воды, и на дне ясно угадывались руины старой Кордавы. Среди развалин и обломков затонувшей виллы стояли статуи, погребенные в лесу водорослей. Стайки серебристых рыбешек, как птички, мелькали вокруг разъеденных морской водой камней.

- Не понимаю, как случилось, что во время землетрясения старый город оказался под водой, - сказал Конан. - Я думал, море поглотило только прибрежную его часть, а мы уже отъехали от города на добрую милю.

- Мы находимся за стенами старого города, - отозвался Каллидиос. Этот длинный полуостров когда-то находился на месте нынешней гавани Кордавы. В результате землетрясения его полностью залило водой. Когда-то здесь селились богатейшие люди города, теперь мы проплываем над останками их роскошных вилл.

По его указанию Конан направил лодку в открытое море, где сильное течение создавало сильную рябь на поверхности воды.

- Хорошо, мы идем правильным курсом. Правь вон туда, на мель. Гробница расположена дальше в море, но теперь мы ее отыщем без труда.

- Ты ведешь нас к гробнице? - саркастически осведомился Конан. - А я думал, ты покажешь нам свою армию.

- Я покажу тебе все, что ты пожелаешь, киммериец.

Конан направил лодку в море и налег на весла. Он слабо верил словам Каллидиоса. Возможно, думал он, у стигийца действительно есть какая-нибудь банда, которая поджидает их в море на корабле или лодках, а может скрывается на одном из островков в дельте Черной реки.

- Чья это гробница, которую мы ищем? - спросила Сандокадзи, чтобы нарушить тягостную тишину.

- Короля Калениуса.

- Он тебе, наверное, приснился. Я не помню такого имени среди зингаранских королей.

Конан хмыкнул, прикидывая, где бы найти место поглубже, чтобы привести в исполнение свой замысел.

- Калениус был одним из величайших Турианских королей, - надменно проговорил Каллидиос. - Он жил в те времена, когда еще существовали Лемурия и Атлантида. Калениус правил Верулией, Фарсуном и Валузией, а рождения Зингары следовало ожидать только через тысячелетия.

- Но я никогда не слышала ни о таком короле, ни о его гробнице, ни, даже, о его королевстве, - рассерженно сказала Сандокадзи.

- Древняя Турия теперь обратилась в прах. Гордая гиборийская цивилизация, которая поднялась на обломках ее величия, начисто стерла память о ней, - ответил Каллидиос. - Я думаю, придет время, и мы тоже обратимся в прах, и те, кто будет танцевать на наших истлевших костях, будут вспоминать о нас только по легендам.

- Какая чушь! - рассмеялась Сандокадзи. - Короли смертны, но как могут исчезнуть государства, народы?

- Посмотри на дно, и ты найдешь там ответ.

Конан не вмешивался в спор. Если Сандокадзи хочет браниться с сумасшедшим, пусть. Веревка якоря, накинутая на шею Каллидиоса, и несколько сотен футов воды успокоят его непоседливый язык.

- Спустя несколько веков как Кулл захватил трон Валузии, турианские королевства были ввергнуты в серию жестоких междоусобных войн. И только Калениус сумел восстановить мир и согласие к северу и западу от Грондара, а также в Потерянных Землях. Он создал империю, о которой честолюбивый турнианский князь Ишедигерд и мечтать не смел. Все народы и правители Континента склоняли свои головы перед волей и желаниями Калениуса. Он объявил, что его империя будет существовать тысячелетия, и память о ней никогда не исчезнет.