Жизнь Иванова (СИ) - Григорьев Константэн - Страница 11

40. ОТЛЫНИВАНИЕ

Любил Иванов отлынивать от всякого неприятного. Любил отгораживаться. Потому что слишком высоко ценил каждый миг своей жизни. Зачем портить неповторимость этих мигов лишними и вредными для нервов суетами? От чего–то увильнуть было трудно — ну, например, от похода в милицию с документами (надо продлить временную регистрацию, что вообще–то оскорбительно для статуса Ивана, 17 лет прожившего в Москве). Ладно, он сходит. Попутно что–нибудь приятное себе купит. Даже курочку–гриль, если дело будет вечером. Другая проблема — поиск работы. Само по себе дело тоскливое и муторное. Да и не слишком–то перспективное. Даже если он сейчас пойдёт сдаваться куда–нибудь в офис редактором–корректором, положат ему жалкий оклад в 400–500 баксов. А жить–то на что? Нет, надо искать другие варианты. Тянуть и отлынивать. Петров советовал начать обзвон знакомых — что–то может нарисоваться в перспективе. Позвонить можно, но работа есть вроде, нужен буквально приработок. Как бы не вляпаться в афёру и не ухудшить и без того несладкую ситуёвину. Все ведь хотят полной отдачи от человека, чтоб вкалывал без отговорок. Но Иванов совсем не рвался на службу, он ценил свою относительную свободу и возможность ежедневно сочинять. Уж если на то пошло, мог в крайнем случае залезть в тайные сбережения ради своевременного внесения квартплаты — лишь бы мир оставил его в покое. Но это в крайнем случае, не хватало ещё последних денег лишиться. День шёл за днём, а Иван всё отлынивал от поиска работы. Ну, почему, почему он не сын миллионера? Какого чёрта он должен так унижаться? Ситуацию могли исправить денежные гастроли и выступления на корпоративках с чтением стихов. Предложений, однако, не поступало. И решил Иван — в который уже раз! — искать работу в своём районе. Такую, чтобы и заказы на ней успевал писать, всякие поздравления. Поспрашивать–то можно. Действительно, уж очень он сладко сейчас живёт — весь день музыка да кино плюс сочинительство. Удалось так устроиться. Но всему приятному приходит конец. Успокоился после пахоты в офисе, но теперь отлынивать стало невозможно. Остро нужны были деньги. Много, много денег.

41. ОЧЕРЕДНОЙ МОЗГОВОЙ ШТУРМ

В тяжёлые времена Иванов устраивал мозговой штурм. Вот и сейчас занялся тем же самым. Проснулся 10 ноября поздно, к одиннадцати утра (спал почти двенадцать), хотя обычно вставал в девять, не спеша сделал зарядку, не спеша собрался на концерт — ведь сегодня они с Петровым должны были дать жару в музее Маяковского — и стал думать, как ему жить дальше. Не просто думать, а очень активно разбирать бумажки с идеями, имена и телефонные номера всяких людей. Кто поможет, кто что посоветует? Деньги очень уж нужны. Дело житейское, с каждым порой такое случается. Тут паниковать вредно, лучше семь раз отмерить, а один отрезать. На сегодняшний день Иванов мог уплатить квартплату за декабрь, а что дальше? Ох, даже думать боялся. Но выход надо было искать. Буквально сегодня переговорить с людьми, что придут на концерт. Кстати, нежелательно напиваться. Это всегда успеется. А на днях надо начать обзванивать ряд знакомых. Кстати, уж если найдётся работа, то желательно, чтобы в своём районе — тогда не надо будет тратиться на транспорт. А это же серьёзные траты! В офис на Курской Иван ходил пешком. Вот что–нибудь такое его бы устроило. А вообще так ломает ходить на службу за мелкий прайс! Как же выкрутиться? Радует наличие спасительных сбережений, однако этих денег хватит лишь на то, чтобы дотянуть с грехом пополам до весны. Деньги нужно зарабатывать, не влезая в свои скромные сбережения. Итак, необходимо пахать на работодателя и при этом стричь купоны где только можно. Только с одним условием — никакого криминала, всё по–честному. Ещё не хватало вляпаться в полное дерьмо. Так что нужно смело говорить «нет» людям, в которых сомневаешься. Пока нет долгов, хотя бы это радует. Нельзя брать в долг, ни в коем случае — чем отдавать–то? Не стоит брать и кредитов — по той же причине. Нет смысла и в озлоблении. Проходили всё это уже. Надо зарабатывать. Самый логичный и удобный пока вариант — тихо сидеть в каком–нибудь книжном магазине за 7500 рэ, режим «два на два», сочиняя всякие поздравления при этом — и свои стихи, конечно. Вот и надо этот вопрос обсудить. Много местечек на Таганке…

42. ОЧЕРЕДНОЙ КОНЦЕРТ

10 ноября Иван вышел из дому в пять вечера. Доехал до метро «Пролетарская» на трамвае и вскоре оказался на Лубянке. Денег брал с собой мало, всего 300 рублей, настроившись экономить. На Иванове были чёрные узкие брюки, чёрные туфли, чёрный плащ, чёрная зимняя шапочка с надписью «Пантера». Под плащом была чёрная майка, а поверх неё — опять же чёрный вязаный свитер. Чёрный цвет шёл Ивану, а к тому же стройнил его. И он хотел сегодня выглядеть подтянутым, бодрым и сильным. В музее он встретил друзей — и Петрова, принесшего ему разные книги стихов, и друга Серёгу, принесшего много водки,

и хорошую девушку Лиду, приведшую за деньги людей. Кстати, по старой привычке Иван закрыл унитаз, уходя из дому. Так по фэн–шую он мог хоть что–то заработать. Взял воду и большую сумку. Народу сначала было мало, потом вдруг набежали. Был почти полный зал. На продажу Иван выставил 5 своих дисков и 5 своих книг. Много было новых лиц! Иван спросил — откуда узнали о концерте? Из Интернета. То есть, остальные методы привлечения не очень–то работали (Иван клеил афиши, Петров выступил на радио). Хм. Сказал Иван про 14‑е декабря — это дата следующего концерта. Был трезвым сначала — в первом отделении. Читал с успехом и пел. Затем тяпнул водки — в антракте. Его, кстати, всё же похвалили за то, как он похудел. Домой Иван поехал на метро и трамвае. Не стал брать тачку, как обычно после концерта. Заработал он 1100 рублей ровно. Дома тяпнул. «Камеди клаб» записал с ТВ. Ужинал. Сунул вату в уши, съел «Терминатор жира». И лёг до 24.00. Это был День МВД. Лиде Иван отдал два своих текста — пообещала отксерить и вернуть. Много кто не пришёл, увы, из ожидаемых гостей. Но по энергетике, по приёму новых стихов и песен, по дружеской попоечной атмосфере и по многим другим причинам Иван счёл концерт одним из самых лучших в своей жизни. Они с Петровым вдвоём уже могли раскачать любой почти зал. Конечно, Иван лёг спать довольным собой — но вовсе не этим жестоким миром, где он, действительно одарённый поэт и музыкант, вынужден был думать, как бы устроиться на зарплату в тыщу баксов. Не перестанет ли он сочинять?

43. ЧТО МОЖЕТ СТРЯСТИСЬ?

Думал Иванов о возможности вообще всё изменить. Может быть, всё же свалить ему из Москвы? А что? Ну что он так прицепился к этому мегаполису (кстати, одному из самых дорогих в мир!), а? И что плохого с ним может стрястись здесь? Многое. Уже не раз Иван снимал квартиры и комнаты, теперь боялся съезжать. Угодишь опять к какому–нибудь алкашу–соседу, да в квартиру, кишащую тараканами… Оброс Иванов вещами за десять лет проживания на Таганке. Компьютеры, большой гардероб, телевизоры, гитары, обувь, мебель, видео– и аудиоколлекции, книги, прочее — даже страшно представить, как нынче переезжать куда–то. И никто ведь не поможет. Это в 1988 году у него был чемоданчик, и всё. А теперь страшно. Надо держаться насиженного места. А если уж совсем прижмёт, то можно поехать в Казахстан к маме или к сестре в Омск. А как грузиться? Контейнером он вещи никогда не отправлял. Да и другая есть проблема — боялся Иван насовсем уезжать из Москвы, боялся лишиться литературной среды, регулярных концертов. Казахстан далеко, как и Омск, и Иван в случае чего сможет приезжать пару раз в году выступить в Москве. Есть такой хороший поэт, друг Иванова и Петрова, Сидоров. Он вообще–то живёт в Нижнем Новгороде, но в Москву именно пару раз в год выбирается. Во все общие антологии его стихи друзьями включаются, он активен в Интернете, но — два раза в год уже не совсем то, как думалось Иванову. Хотя… если прижмёт совсем… Мама, видимо, будет рада его насовсем принять в Казахстане, Омск — другое дело. А где и кем работать в другом городе? А вдруг придётся на завод пойти? Терпимо, конечно, но пока даже думать об этом не хочется. А так–то рисуются идиллические картинки — отдых летом на озере, красоты родного города, новые знакомые… Ностальгия опять же — очень давно не бывал Иван у родного озера. Всё мечтал покорителем Москвы приехать в гости, с кучей денег и непременно в белом пиджаке. Эдаким барином… Что ещё может стрястись? Да что угодно — медицинской страховки у Иванова нет, и если зубы заболят, если аппендицит проявится, придётся туго. Так туго, что лучше не представлять себе этого. Страшно жить!