Тропа первая - Бродских Татьяна - Страница 6
- Предыдущая
- 6/48
- Следующая
Так повелось, что Ривен приходил ко мне каждый вечер и задерживался все дольше и дольше. Умом я понимала, что таким путем от моей репутации в замке ничего не останется, но и прогонять единственный источник информации не собиралась. К тому же, ни с кем другим я не общалась и знаки внимания ни от кого не принимала. Да и не было этих знаков, чему я очень радовалась. Умом понимала, что ко мне никто не пристает только потому, что я провожу все время на кухне или в своей комнате. Но вряд ли такое положение продлится долго, я заметила, что воины, которые нам носят воду и уголь, регулярно меняются. Казалось бы, зачем носить воду, имея водопровод? Меня эта мысль мучила несколько дней, водопровод работал как?то мудрено: в огромный металлический чан наливают ведрами воду, она в нем нагревается и поднимается вверх по трубе, а вот дальнейший механизм для меня оставался загадкой.
Первую неделю воду носили сплошь молоденькие пареньки, у которых только начали расти усы, а с недавних пор стали приходить матерые мужики. Один был очень харизматичный — высокий (в этом мире низкорослых людей я пока не видела), жилистый, кожаная одежда на мужчине не оставляла простора для фантазии, глаза пугающие своей бесцветностью на загорелом лице, белые волосы, обрезанные коротко и криво, будто их кромсали ножом. И самое главное ожог на шее, он немного заходил на левую щеку, явно застарелый и почти незаметный. Так вот этот «красавчик» зачастил к нам на кухню в последние дни. И если другие воины весьма шумно сообщали о своем приходе, шутили с Петросом, заигрывали с кухаркой, шпыняли мелких поварят и старались повернуться ко мне выгодной стороной, то блондина я замечала только когда он оказывался рядом. Да он вообще выгодно отличался от других, с моей точки зрения, ходил тихо, молчал, имел серьезный вид. Единственное, что меня настораживало — это отношение к нему окружающих, его сторонились и побаивались. А мужчина будто не замечал этого, сделав работу свою работу, садился с края стола и ждал, когда ему нальют кружку чая. На самом деле та трава, что заваривали в этом мире, на чай совершенно не походила, поэтому я его так называла больше по привычке.
Кстати, подавать чай приходилось мне. В первый раз меня попросил сделать это Петрос, а потом уж так повелось. Наверное, за кем?то другим я бы отказалась ухаживать, как постоянно делала, когда Петрос посылал меня накрыть на стол для магов или что?то отнести им в комнаты, коверкая слова: «Милорд сказать кухня». Но внимание блондина было ненавязчивое, он просто пил свой чай и следил за моей работой, а еще вокруг него витала аура спокойствия. То есть мне он совершенно не мешал, более того, я про него постоянно забывала, увлекшись своим делом. А вот как он уходил, я замечала сразу, на кухне возобновлялись разговоры и смех, сыпались распоряжения, в общем, о спокойствии можно было только мечтать.
С готовкой у меня проблем не было, продукты были почти все те же, только вкус у них был более насыщенный, как у бабушки в деревне. Помню в детстве, пока она была жива, меня каждое лето отправляли в деревню, бабушка учила меня готовить, вышивать, вязать и даже штопать. Вот уж не думала, что мне это когда?то пригодится. Но заниматься приготовлением пищи мне всегда нравилось, поэтому и выбрала такую специальность. В первую неделю на меня смотрели и доверяли только чистку овощей, их мойку и нарезку. А со второй недели я стала готовить для воинов. В начале пришлось придерживаться рецепта, если так можно назвать разваристую кашу с мясом. А недавно стала экспериментировать, доводя кашу до приемлемого качества. Ну и разнообразие кое — какое внесла. Причем я не отклонялась от тех продуктов, что мне выделяли. Эффект не замедлил сказаться, именно после этого блондин стал регулярно наведываться на кухню. Интересно, а как его зовут? Бросила взгляд на то место, где он сидел и вздрогнула от неожиданности — мужчина пристально наблюдал за мной, он даже не делал вид, что пьет чай. Может, он голоден? Посмотрела на дело своих рук, я как раз нарезала хлеб для обеда. Все?таки я не особо внимательна к нуждам людей, да и гостеприимства у меня в крови нет, иначе бы догадалась, что нормальному мужику после физической работы хочется не чай, а чего?то сытного и мясного. Кстати, обед должен быть совсем скоро, вряд ли я что?то нарушу, если накормлю нашего блондинистого помощника.
Долго думать я себе не позволила, быстро налила в миску суп, сегодня захотелось побаловать своих подопечных, кинула туда внушительный кусок мяса и поставила перед блондином. Он растерялся, по — другому его состояние назвать было нельзя, пока он переводил взгляд с меня на тарелку с едой, я принесла ложку и хлеб. В этот раз мужчина среагировал быстрее, поймал мою руку и приложился к ней поцелуем. Я нахмурилась, давая понять, что мне его вольности не нравятся, и сразу же отошла к своему месту, надо было еще кое?что успеть сделать перед обедом.
— Петрос, как дела на вверенной тебе территории? — с порога спросил Ланьер, заходя на кухню. Зачем он вообще пришел сюда, маг не знал или, если быть честным с собой, старательно гнал мысли о том, что поводом его прихода послужила иномирянка. За две декады он успел успокоиться, проникнуться мыслью, что не только вернулся домой, но и с магией опять нет проблем. Единственное, что его не устраивало, это отсутствие любовницы. Прошлая успела выйти замуж и уехать в город, пока он выживал в чуждом мире. В замке же остались только две относительно молодых и незамужних девиц, но они не гнушались принимать в своих комнатах всех, кто мог им заплатить за ночь. Ланьер пользоваться продажными девками брезговал, поэтому первым делом объехал окрестные села, но никого по вкусу себе не присмотрел. После иномирных женщин: красивых, ухоженных, раскованных — дородные селянки с волосатыми ногами и другими частями тела, вызывали отвращение. Ланьер за две декады успел забыть, что мечтал о покорной и услужливой девушке. Вечера вечером он выпивал с друзьями и разболтался больше обычного, в частности речь зашла о чужом мире и женщинах. Неудивительно, что возвращаясь в свои апартаменты он, увидев мелькнувшую за углом юбку, бросился вдогонку. Мозг лихорадочно пытался понять, почему ему совершенно незнаком этот женский силуэт. Маленькая хрупкая фигурка двигалась легко и плавно, будоража фантазию и желание. Он поймал девушку у лестницы, которая вела на этаж прислуги.
«Попалась, красавица, — Ланьер добавил в голос магии, зная, как она действует на женщин. — Пойдешь со мной, малышка?»
Какого же его было удивление, когда вместо согласия или кокетливого «не знаю», в ответ он получил твердое «нет» и удар острым локотком в бок. От неожиданности он выпустил девушку из рук. Она развернулась и на русском языке, который в этом мире знала только одна девица, произнесла, одаривая его неприязненным взглядом: «Идите проспитесь, милорд». Иномирянка, настоящее имя которой он так и не узнал, убежала, а он все стоял и смотрел ей вслед. Впервые ему пришла мысль, что он, возможно, не зря притащил эту девку. Как оказалось, она молода, привлекательна, и под этими тряпками скрывает стройное тело и нежную шелковистую кожу. Единственное, что его совершенно не устаивало это характер девицы, ведь даже сейчас, когда все на кухне с ним поздоровались и у каждого в глазах написано желание услужить, иномирянка в его сторону даже не глянула. А ведь он видел, как вздрогнули ее плечи от его голоса, значит, услышала, узнала.
Хотя нет, его игнорировала не только она, но и еще один человек — Элхард. Когда?то давно они вместе учились, Эл был лучшим на курсе: самый сильный маг Огня и богатый наследник древней династии. Все закончилось в одночасье, нападение драконов на аванпост магов, как раз когда они там проходили практику. Эл удерживал щит, защищая простых воинов от разрушительного огня драконов, все остальные маги, как и сам Ланьер, прикрыли только себя. Стоит ли говорить, что Эл перегорел? Он полностью выжег свой дар, но спас не меньше пятидесяти человек от смерти, на память о том поступке ему достались ожоги, седые волосы и выцветшие глаза. Хоть лорда временами и мучила совесть оттого, что он не помог другу, но стоило ему только глянуть на Элхарда и то, в кого он превратился, и муки сходили на нет. Пусть уж лучше его, мага Огня, изводит совесть и сны, чем он станет изгоем и потеряет магию. А ведь от Элхарда отвернулись даже родственники.
- Предыдущая
- 6/48
- Следующая
