Он (ЛП) - "Cloudberry" - Страница 42

• Предыдущая
• 42/61
• Следующая

Правда с выбором места для воспламенения я, судя по всему, поспешил. Переднее сиденье слишком тесное для того, чтобы вместить двух похотливых, как черт, хоккеистов. У меня уже сводит ноги, и, пока я верчусь, пытаясь устроиться поудобней, то нажимаю спиной на гудок, и воздух взрывает пронзительным звуком.

Вес начинает ржать и, когда я делаю новую попытку сменить положение, заходится смехом еще сильней.

– Может, на заднее сиденье? – хрипит он.

Во. Эта идея намного лучше. Вес перебирается назад первым – по пути заехав ягодицей мне по лицу, – я со шлепком плюхаюсь сверху, и теперь мы оба надрываем со смеху задницы. Лечь бок о бок нельзя, так что я сажусь на него верхом. И, наклоняясь, чтобы поцеловать, стукаюсь лбом о дверную ручку. А потом, схватившись от неожиданности за голову, умудряюсь заехать ему локтем прямо в глаз.

– Блядь! – вопит Вес. – Каннинг, ты меня убить пытаешься, что ли?

– Нет, но…

– Отбой! – командует он между смешками.

Да чтоб тебя. Из-за всех этих перемещений с маневрами, во время которых мой ноющий член терся о его тело, я чувствую, что если в ближайшее время не кончу, то официально сойду с ума.

– Сейчас все будет, – говорю ему я. Потом сажусь и стукаюсь головой о крышу машину.

– Угу, – отвечает он. – Вижу.

– Мы, хоккеисты, любим по-жесткому. – Я дотягиваюсь до его шорт на переднем сиденье, нахожу в заднем кармане бумажник и, бросив в него презерватив, приказываю: – Одевайся.

– Да, тренер. – Вид у него по-прежнему такой, словно он силится не заржать, но серые глаза теперь блестят страстью. Глядя мне в лицо, он приспускает боксеры.

Пока он одевается, я тоже снимаю боксеры, а потом, скрючившись сверху, беру его в рот. На медицинский вкус латекса не обращаю внимания. В нашем уравнении впервые не присутствует смазка, поэтому нужно хорошенько смочить презерватив слюной, прежде чем я начну объезжать его член.

Господи, вот никогда не подумал бы… Что однажды буду объезжать член другого мужчины.

– Бэби… – Его голос хрипловатый и низкий. – Мне очень приятно, то тебе вовсе не обязательно это делать. Дай мне бумажник.

Обшарив переднее сиденье еще раз, я передаю Весу бумажник, и он извлекает оттуда новый пакетик. Со смазкой. Через секунду в щель между моих ягодиц пробираются восхитительно скользкие пальцы и, потирая мой вход, заставляют меня дрожать.

– Как предусмотрительно, – выдыхаю я.

Вес не отвечает. Он слишком занят тем, что разрабатывает меня.

Когда мы занимаемся сексом, то всегда возникает один неловкий момент. Когда он начинает вталкиваться в меня, а мое тело еще не понимает соль шутки. Но теперь, когда я знаю, как это работает, оно не останавливает меня. Теперь я с нетерпением жду этого вторжения. И всего через пару минут отталкиваю Весову руку и опускаюсь к нему на колени.

С ним я обращаюсь абсолютно иначе, чем с женщинами. Он такой же большой и сильный, как я, и можно не волноваться о том, как бы не причинить ему боль. Его широкие плечи дают моим ладоням устойчивую опору. Приподнявшись, я жду, когда он приставит себя ко мне, и мы оба шумно вдыхаем, когда я плавно опускаюсь на его твердую плоть.

Мгновение я не двигаюсь. Мы замираем нос к носу и, моргая, смотрим друг другу в глаза. Язык Веса, высунувшись наружу, скользит по моей нижней губе, и я заныриваю языком ему в рот. Места для маневра немного, но это не имеет значения. Я объезжаю его короткими, резкими толчками. Угол божественен – я могу насаживать себя на него ровно так, как мне нужно.

Своими сильными ладонями Вес держит меня за задницу и при каждом толчке издает глухой эротичный стон. Когда наши рты вновь сливаются в поцелуе, мы начинаем тереться торсами друг о друга. Мой член, зажатый в ловушке между нашими животами, смазывает нас обоих каплями смазки.

Кульминация накатывает неожиданно. Только что я сражался с Весом за то, чьему языку в чьем рту место, а в следующую секунду сражаюсь с неудержимым позывом взорваться. И проигрываю.

– Блядь. Мне надо кончить.

Вес стонет мне в рот, я опускаюсь на него еще раз, и вот тогда на меня обрушивается оргазм. Он охватывает сразу все мое тело. По конечностям разносятся искры, и я, обвалившись вперед, утыкаюсь лицом Весу в шею. Мир становится расплывчатым по краям, но пока он бьется внизу, я ощущаю, как забрызгиваю его всего.

Внезапно он испускает похожий на рычание стон, и мышцы его шеи натягиваются. А потом, запрокинув голову, содрогается во власти разрядки.

Тяжелое дыхание и бешеный стук двух сердец – это все, что слышно после в машине. Я расслабленно лежу на его липкой груди. Мне слишком хорошо, чтобы двигаться. Его руки выводят ленивые узоры по моей спине.

Я ведь могу привыкнуть к этому. Правда могу.

Вскоре Вес отвешивает мне шлепок по заднице.

– Бэби, подъем. Мы не можем остаться тут навсегда.

Как ни печально, но с правдой, увы, не поспоришь. Так что я отдираю от него свое удовлетворенное тело, и мы приступаем к нелепейшему процессу уничтожения улик, пытаясь привести себя в порядок в ограниченном пространстве без новых травм.

У нас получается, однако с трудом.

…Утром мы с Весом кое-как выбираемся из постели и тащим свои вялые тела на каток, где уже собрались остальные тренеры.

Родители приезжают в девять, первая тренировка запланирована на десять, и у Пата составлен список необходимых приготовлений в милю длиной. Как только приходим мы с Весом, он начинает раздавать направо и налево инструкции, но вдруг, увидев, что у Веса с лицом, рявкает на середине фразы:

– Дьявол, Весли, что с тобой приключилось?

Я сжимаю губы, чтобы перебороть смех. После нашего вчерашнего циркового секс-номера в машине под левым глазом у Веса остался симпатичный такой фингал – спасибо моему неуклюжему локтю. Не черный, но лиловый и заметно опухший.

– Каннинг меня побил, – с мрачной серьезностью отвечает он.

Пат стреляет взглядом в меня, затем снова смотрит на Веса.

– Чем ты его спровоцировал?

Вес изображает шок.

– Тренер, вы хотите сказать, что так мне и надо?

– Я хочу сказать, что с твоим длинным языком ты должен получать по физиономии ежедневно. Чудо, что это происходит так редко. – Но, говоря это, Пат усмехается. А после, хлопнув в ладоши, возвращается к делу. – Давайте-ка вы, парни, поцелуетесь в знак примирения и отправитесь в супермаркет. Сегодня я поручаю вам лед. Не забудь заодно приложить пачку к глазу.

При упоминании поцелуев моя шея начинает гореть. Тренер, если б вы только знали…

Вес выгибает бровь.

– Лед?

– Аппарат в кафе сломан, поэтому нужно, чтобы вы съездили в супермаркет и купили дюжину пакетов со льдом. – С нами закончено, и Пат, отвернувшись, уже выдает задание Кену и Джорджи. – Проверьте экипировку – нам понадобятся запасные щитки и шлемы для тех родителей, которые захотят принять участие в тренировке.

Оставив Пата продолжать разыгрывать прапорщика, мы с Весом уходим. В машине я усмехаюсь, вспоминая наши ночные автомобильные приключения.

Вес бросает печальный взгляд через плечо.

– Я больше не смогу смотреть на это сиденье, как раньше.

– Погоди. То есть до вчерашнего дня ты ни разу не занимался сексом в машине?

– Неа. В «Северном Массе» я жил один, так что обычно приводил чуваков к себе. Или шел к ним. – Он делает паузу. – Что было предпочтительней, поскольку значило, что мне не придется выпинывать их за дверь, если они захотят провести вместе ночь.

Я морщу лоб.

– Ты никогда не проводил с парнем всю ночь? – Мы-то с ним регулярно спим вместе.

– Неа, – произносит он снова.

– Но почему? – Внезапно мне становится интересно узнать о его личной жизни. Не о половой – меня корежит от самой мысли о нем с кем-то еще, – но об отношениях и всем таком прочем. Сколько мы с ним знакомы, Вес всегда был один. Теперь, когда я знаю, что он гей, мне ясно, почему у него никогда не было девушки. Но был ли у него когда-нибудь бойфренд?

• Предыдущая
• 42/61
• Следующая