Пустая лодка. Беседы по высказываниям Чжуан Цзы - Раджниш Бхагаван Шри "Ошо" - Страница 12

Чжуан-цзы говорит:

Человек Дао не встречает препятствий…

Он не разделен – так что же может ему мешать? Что может выступать в качестве препятствия? Он одинок, он движется в своей цельности. Это движение в цельности – величайшая красота, какая только может быть, величайшая из возможных. Иногда вам удается увидеть ее проблески. Иногда, когда вам случается оказаться совершенно целостным, когда ум ваш выключается, – тогда это случается.

Восходит солнце… и вдруг случается, что вы смотрите, но наблюдателя нет. Солнца нет, и вас нет; нет наблюдателя, и нет наблюдаемого. Просто восходит солнце, а ума, управляющего этим, нет. Но вы не смотрите на это и не восклицаете: «Солнце так прекрасно!» В тот момент, когда вы говорите это, блаженство теряется. Все, теперь блаженства нет, оно уже стало прошлым, оно уже ушло.

Внезапно вы видите солнечный восход, но видящего нет; видящий еще не существует, все это еще не оформилось, не облеклось в мысль. Вы не рассмотрели, вы не проанализировали, вы не пронаблюдали. Восходит солнце, и никого нет, лодка пуста, – вот оно, блаженство, это его проблеск. Но немедленно включается ум и заявляет: «Солнце прекрасно, о, этот восход так прекрасен!» Появилось сравнение – а красота ушла.

Знающие люди говорят, что, когда вы заявляете кому-нибудь: «Я тебя люблю», любовь потеряна. Любовь уже исчезла, поскольку появился любящий. Как может существовать любовь, когда родилось разделение, когда присутствует управление? Это именно ум говорит: «Я люблю тебя», потому что на самом деле в любви нет «я» и нет «ты». В любви нет индивидуальностей. Любовь – это таяние, слияние, в любви нет двоих.

Существует любовь, а не любящие. Любовь, а не любящие. Но появляется ум и провозглашает: «Я влюблен, я люблю тебя». Когда появляется «Я», появляется и сомнение; приходит разделение – и любви здесь больше нет.

Во время медитации такие проблески будут появляться множество раз. Помните, когда бы вы ни пережили такое озарение, не говорите: «Как красиво!», не говорите: «Как мило!», потому что так вы его потеряете. Когда бы ни появился проблеск, просто позвольте ему быть. Не делайте то, что сделала многоножка, – не задавайтесь никакими вопросами, не проводите наблюдений, не вдавайтесь в анализ – не позволяйте уму включиться. Ходите с сотней ног, но не думайте о том, как это у вас получается.

Когда в медитации у вас случаются проблески озарений, позволяйте им просто быть, позволяйте им становиться глубже. Не разделяйте себя. Не делайте никаких утверждений, в противном случае вы сразу же потеряете связь с ними.

Иногда у вас бывают такие озарения, но вы так здорово наловчились терять контакт с ними, что вам уже не понять, каким образом они появляются, и как вы их снова теряете. Они случаются тогда, когда вас нет, – вы теряете их, когда появляетесь сами. Когда есть вы, их нет. Когда лодка пуста, есть и блаженство. Оно не случайно, оно – сама природа существования. Оно ни от чего не зависит, оно – поток, оно – само дыхание жизни.

Это действительно чудо, что вам удается быть настолько несчастным; так страдать от жажды, когда повсюду льет дождь. Вы в самом деле достигли невозможного! Повсюду свет, а вы живете во тьме; смерти нигде нет, а вы постоянно умираете; жизнь – это благословение, а вы живете в аду.

Как же вам это удается? Через разделение, через мышление… Мышление зависит от разделения, от анализа; медитация происходит тогда, когда нет анализа, нет разделения, когда все соединилось, когда все стало одним.

Чжуан-цзы говорит:

Человек Дао не встречает препятствий.

Действиями своими не вредя ни единому существу…

Как он может причинить вред? Вы способны причинять вред другим только тогда, когда уже навредили себе. Помните это; в этом весь секрет. Если вы вредите себе, вы будете вредить и другим. И вы будете вредить даже тогда, когда думаете, что делаете другим добро. Ничто другое не может исходить от вас, только вред; потому что тот, кто изранен, кто живет в муке и страдании, что бы он ни делал, он будет порождать лишь еще больше страдания и боли для других. Вы можете дать только то, что есть у вас самих.

Рассказывают, что однажды в синагогу пришел нищий. «Я – великий музыкант, – сказал он рабби. – Я слышал, что ваш музыкант, который был при синагоге, скончался, и вы ищете другого. Я согласен занять его место».

Рабби и паства обрадовались, потому что они и правда скучали по музыке. А потом этот человек заиграл – это было жутко! Без его музыки было намного музыкальнее. Его музыка создавала ад. Было невозможно ощутить хоть какое-то блаженство в синагоге в то утро. Игру пришлось прервать, потому что большая часть паствы стала разбегаться. Люди бежали оттуда со всех ног – эта музыка была просто анархична, она была похожа на безумие, она начала воздействовать на людей.

Когда рабби увидел, что все покидают синагогу, он подошел к тому человеку и остановил его. «Если ты не хочешь брать меня в музыканты, то ты можешь заплатить мне за это утро, и я уйду», – заявил тот.

«Заплатить тебе?! – воскликнул рабби. – Это невозможно! Мы никогда не переживали такого кошмара».

Тогда «музыкант» гордо сказал: «Ладно, тогда можешь считать эту музыку моим пожертвованием».

«Но как можешь ты пожертвовать то, чем не владеешь? – возразил рабби. – У тебя нет никакой музыки вообще – как ты можешь ее пожертвовать? Ты можешь поделиться только тем, чем владеешь сам. Это не музыка; напротив и более того – это нечто вроде антимузыки. Так что, пожалуйста, забери ее с собой, не делай нам такого пожертвования, а то оно будет и дальше преследовать нас».

Вы даете только то, что имеете. Вы всегда даете то, чем живете. Если внутри вы мертвы, то вы не можете помочь жизни; куда бы вы ни пошли, вы будете убивать. И не важно, знаете вы об этом или нет, вы можете думать, что помогаете другим жить, но на самом деле вы будете убивать.

Великого психоаналитика, Вильгельма Райха, много работавшего с детьми и их проблемами, однажды спросили: «Какая проблема является для детей основной? Что, на ваш взгляд, является корнем всех их несчастий, трудностей, отклонений от нормы?»

«Матери», – сказал он.

Ни одна мать не может с этим согласиться – любая мать чувствует, что она только и делает, что помогает своим детям, абсолютно бескорыстно и самоотверженно. Она живет для ребенка и умрет за ребенка. А психоаналитики утверждают, что матери – это проблема. Сами того не понимая, они убивают, калечат, – но думают, что любят.

Если вы внутренне ущербны, то вы будете калечить и своих детей. Вы не можете делать ничего другого, и этому никак не помочь, потому что вы черпаете из своего существа – никакого иного способа давать просто не существует.

Чжуан-цзы говорит: «Человек Дао… действиями своими не вредя ни единому существу…» Не то чтобы он воспитывал в себе ненасилие, не то чтобы он взращивал в себе сострадание, не то чтобы он жил праведной жизнью, не то чтобы он поступал как святой – нет. Просто он не может никому причинить вреда, поскольку перестал причинять вред себе. У него нет ран. Он настолько блажен, что его действия или недействия рождают только блаженство. Даже если иногда вдруг покажется, что он делает что-то не так, это только кажется неверным.

С вами ситуация прямо противоположная. Иногда кажется, что вы делаете что-то хорошее. Но вы этого не можете. Человек Дао не может причинить вреда – это невозможно. Для него не существует никакой возможности причинять вред, это невероятно – ибо он неразделен, нефрагментарен. Он – не толпа, не шизофреник. Он – это вселенная, и он – сейчас; он – не что иное, как мелодия этой вселенной. И только эта музыка и продолжает распространяться.

Человек Дао не из тех, кто активен, это не человек действия; он делает только самое необходимое. На самом деле, он человек недеяния, он не сильно вовлечен в деятельность.

Но вы охвачены жаждой деятельности – из-за стремления сбежать от самого себя. Вы не можете принять самого себя, вам претит быть с собой наедине. Вы ищете кого-то в качестве выхода, вы ищете занятие, чтобы забыться, занятие, которое поглотит вас. Вам с собой так утомительно.