Кот Боб: во имя любви - Боуэн Джеймс - Страница 4

— Мяааау! — взвыл Боб.

Я молниеносно обернулся. Женщина в твидовом костюме не просто вернулась — она держала Боба в руках. Причем делала она это довольно странно: одной рукой держала его под брюхом, другой — за спину. Такое ощущение, что до этого она животных в руках не держала. Примерно так же она бы выглядела, если бы в руках ее был кусок говядины, который она только что купила у мясника.

Боб был в ярости и извивался как мог, лишь бы вырваться на свободу.

— Что это вы делаете? — вскричал я. — Немедленно поставьте его на место, иначе я вызову полицию!

— Он должен быть в безопасности. — Женщина произнесла это со слегка безумным выражением лица.

И она побежала вместе с Бобом в руках! Я был готов бросить стопку журналов и кинуться вслед за ней. Но к счастью, поводок Боба был привязан к моему рюкзаку. Это ненадолго остановило даму. И тут она заметила поводок.

— Только попробуйте, — сказал я, быстро шагая вперед и перекрывая ей дорогу.

Мое движение застигло ее врасплох, и это был шанс для Боба.

— Мяяаааау! — завопил он снова и вырвался наконец из цепких рук дамы. Он не поцарапал ее, но так сильно ударил лапами, что она в ужасе выронила его.

Боб шлепнулся на тротуар и, пригнувшись, зарычал и зашипел, обнажив зубы.

— Видите? Он злится, — сказала она, обратившись к наблюдающей все это толпе.

— Он злится, потому что вы схватили его без его разрешения, — ответил я. — Он только мне разрешает брать его на руки.

— Нет, он злится из-за того, как вы с ним обращаетесь, — не унималась женщина. — Все здесь этому свидетели. Поэтому надо у вас его забрать. Он и не хочет быть с вами.

Прохожие, затаив дыхание, наблюдали за разворачивающейся сценой. Молчание нарушил Боб.

Он окинул даму презрительным взглядом, затем тихонько подошел ко мне и принялся тереться о мою ногу, громко замурлыкав, когда я наклонился, чтобы погладить его.

Затем Боб уселся на тротуар и игриво посмотрел на меня.

«Ну что, продолжим показывать трюки?» — словно спросил он.

Я запустил руку в карман пиджака и достал угощение. Боб мгновенно встал на задние лапы и схватил меня за запястье, а я позволил ему забрать лакомство, что вызвало восторженные вздохи у толпы.

Боб прекрасно знал, как играть на публику. Весь его вид словно говорил: «Я с Джеймсом, и я поистине счастлив быть с ним. Если кто-то так не думает, он ошибается. Конец истории».

Большинство прохожих это поняли. Они повернулись к женщине в твидовом костюме.

— Мы знаем этого парня, он хороший, — сказал молодой человек в деловом костюме.

— Да, оставьте их в покое. Они никому не сделали ничего плохого, и он действительно прекрасно присматривает за своим котом, — добавила некая дама средних лет.

Прохожие согласно зашумели. Никто не встал на сторону дамы в твидовом костюме. Она что-то еще пробубнила, поворчала с минуту, но потом поняла, что потерпела поражение, и снова ретировалась. На этот раз, слава богу, навсегда.

— Все в порядке, Джеймс? — спросил меня один из свидетелей этой сцены, когда я наклонился к Бобу. Тот вовсю мурлыкал, дышал ровно и совсем не пострадал после падения на землю из рук недоброжелательницы.

— Да, все хорошо, спасибо, — пробормотал я, хоть это было и не совсем так.

Я терпеть не мог, когда люди намекали на то, что использую Боба. Это глубоко ранило меня. Боб хотел быть со мной. Он доказывал это раз за разом. К сожалению, это означало, что ему придется проводить время со мной на улицах. Такова была моя жизнь. У меня не было выбора.

Это делало нас легкой мишенью. Большинство людей относилось к нам хорошо. Но я всегда помнил, что достаточно и тех, кто это мнение не разделял.

В один прекрасный теплый летний день я решил уйти с работы пораньше. Люди вокруг радовались солнечной погоде, и мои журналы разлетались как горячие пирожки.

Перед тем как пойти на автобусную остановку, я решил докупить журналов на оставшуюся неделю. Усадив Боба на плечи, я отправился на северную сторону Айслингтон Грин — к Рите, координатору «Big Issue».

Еще издали я увидел группу продавцов в красных жилетах, столпившихся вокруг чего-то. Оказалось, вокруг велосипеда.

— Что это ты, Рита, — весело спросил я, — собралась участвовать в Тур де Франс?

— Это вряд ли, Джеймс, — улыбнулась она в ответ. — Мне только что отдали его в обмен на десять журналов. Не знаю, что и делать с ним теперь.

В общем-то, велосипед был не в самом плохом состоянии. Руль слегка заржавел, стеклышко фонарика на переднем колесе разбилось, краска чуть облупилась, и вдобавок ко всему одно крыло было согнуто пополам.

— На нем ездить-то можно? — спросил я у Риты.

— Думаю, да, — ответила она. — Разве что передние тормоза немного барахлят.

Я уставился на велосипед. Я, конечно, не был Брэдли Уиггинс, но в детстве катался целыми днями и кое-что в устройстве велосипедов понимал.

— Почему бы тебе не попробовать прокатиться? — предложила Рита, заметив, куда я смотрю.

— Почему бы и нет? — сказал я. — Присмотришь за Бобом?

Передав поводок Рите, я взял велосипед и перевернул его колесами вверх. Колеса оказались накачаны, цепь была смазана и двигалась плавно. Я поднял сиденье под свой рост и сел на велосипед.

Боб грелся на солнышке рядом с Ритой, но не упускал меня из вида. Он слегка наклонил голову набок, словно спрашивая: «Что это за штука и зачем ты на нее взобрался?»

— Погоди минутку, Боб, — сказал я ему, немного проехав вперед.

Цепь у велосипеда была немного ослаблена, а передние тормоза, как и предположила Рита, слегка барахлили. Я осмотрел их и заметил, что провода были плохо зафиксированы. С задними тормозами все было в порядке. В общем-то, я узнал все, что хотел.

— Я дам тебе за него десять фунтов, — сказал я, прикатив велосипед назад.

— По рукам, — несколько удивленно ответила Рита. — Тебе также пригодится вот это.

Она наклонилась к своей тележке с журналами и выудила из нее немного помятый старый черный шлем.

Велосипед был одним из первых моих разумных денежных вложений. Я знал, что он пригодится мне дома, в Тоттенхэме, если надо будет съездить в магазин или к доктору. Экономя на автобусных билетах, я очень скоро вернул бы себе потраченные десять фунтов. Правда, на работу все равно пришлось бы ездить на автобусе или метро. На такие расстояния на велосипеде все же ездить опасно — мало ли что может случиться.

Вдруг до меня дошло: я же не смогу провезти велосипед в автобусе, да и в метро с ним нельзя, как же я доставлю его до дома?

«Выход только один», — ответил я сам себе.

— Что ж, Боб, придется нам с тобой возвращаться домой на велосипеде.

Боб с подозрением поглядывал на то, как я нахлобучил шлем, надел рюкзак и подъехал к нему.

— Давай, дружище, забирайся, — сказал я, наклонившись и подставив ему плечо.

— Удачи! — сказала Рита.

— Спасибо. Она нам понадобится! — ответил я.

Я довез велосипед до тротуара рядом с мемориалом Айслингтон Грин. Мимо прошли двое полицейских. Они с любопытством взглянули на нас, но ничего не спросили. Ведь нет ничего противозаконного в том, чтобы ездить на велосипеде с котом на плечах.

Эмоции на лицах прохожих были самыми разными — от изумления до смеха. Многие останавливались и показывали друг другу на нас, словно мы были пришельцами.

Добравшись до Грин, мы пересекли улицу у магазинчика «Waterstones» и свернули на Эссекс-Роуд, главную дорогу, ведущую на север Лондона.

— Ну, Боб, поехали! — сказал я, готовясь встретиться с огромным потоком машин.