Кот Боб: во имя любви - Боуэн Джеймс - Страница 25

Мне казалось, я знают ответ. Конечно, он бы предпочел не бросаться на всяких подонков на улице. Конечно, он бы лучше сидел где-нибудь в тепле, чем мерз на тротуаре. Да и кто бы выбрал иное?

Мысли в голове кружились вихрем. Я запустил руку в карман и вынул смятую листовку. Это была последняя. Остальные я раздал. На ней были изображены я и Боб, сидящий на моем плече. Надпись гласила:

Боб взглянул на листовку и склонил голову набок. Думаю, он узнал нас.

Я несколько минут смотрел на клочок бумаги, углубившись в свои мысли.

Сколько еще сражений нам с Бобом предстоит провести? Смогу ли я разорвать этот порочный круг и уйти с улицы? Я аккуратно разгладил листовку и убрал ее в карман.

— Надеюсь, это ответ, Боб, — сказал я. — Очень надеюсь.

Только-только наступило девять утра, а мой желудок уже скрутило так, будто там переваривался цемент. Если я чувствую себя так сейчас, то что же будет через девять часов?

«Watestones» был самым подходящим местом для проведения задуманного мероприятия. Моя история была тесно связана с этим местом. Сотрудники магазина не только помогли нам с Гарри, когда мы работали над книгой, но они также были свидетелями душераздирающей сцены, когда я в отчаянии ворвался к ним, ища Боба, который сбежал от меня у станции «Энджел» из-за того, что его напугал злой пес.

В это же время я начал давать интервью — в основном газетам, но также на радио и телевидении. Чтобы помочь мне с подготовкой, меня отправили к медиатренеру в центральный Лондон. Он научил меня нескольким приемам. Во время одной из первых записей я поигрывал ручкой, пока говорил. Когда же запись воспроизвели, было слышно лишь, как я стучу ручкой по столу, словно какой-то чокнутый рок-барабанщик. Это очень раздражало.

— Люди захотят узнать, как вы оказались на улице, — говорил тренер. — Вы должны быть готовы к вопросам о том, как Боб изменил вашу жизнь и что готовит вам будущее.

— Понятно, — ответил я, немного нервничая.

— Вас также спросят, перестали ли вы употреблять наркотики, — предупредил он.

— Я с радостью отвечу, — сказал я. Мне было нечего скрывать.

Подписание должно было состояться за два дня до официальной даты выхода книги, 15 марта. Это был также день моего рождения.

Я надеялся, что это никак не повлияет на успех мероприятия. Дни рождения не радовали меня, особенно с тех пор, как я стал подростком.

Свой тринадцатый день рождения я встретил в детском отделении Больницы принцессы Маргарет для детей из Западной Австралии. Это было самое тяжелое время моей юности. Вскоре после этого я стал нюхать клей и экспериментировать с марихуаной. Это было началом моего долгого падения в пропасть наркомании.

Я не мог не вспомнить все другие дни рождения между 13-м и 23-м годами и то, как сильно изменилась моя жизнь.

После десяти лет пребывания во тьме я наконец-то увидел свет. Сейчас, оглядываясь назад, я с трудом верю, что вообще пережил то время. И к счастью или к несчастью, но оно навсегда останется частью меня. Обо всем этом написано в книге. Я не стал приукрашивать свою историю и частично из-за этого так сильно нервничал.

За несколько часов до подписания нас с Бобом снимал фотограф из международного новостного агентства «Рейтер». Он хотел сделать серию снимков о том, как мы путешествуем в метро и выступаем на Ковент-Гарден. Я был рад отвлечься.

Закончили мы только к вечеру. Стало холодно и сыро, когда мы вернулись в Айслингтон и проделали знакомый путь до станции «Энджел». Парня, который отнял у меня место, нигде не было.

— Тот парень с собакой доставил слишком много хлопот, — сказал мне продавец цветов. — Больше никто из «Big Issue» не торгует здесь журналами.

— Какая потеря, — произнес я. — Я сделал это место доходным.

Но это больше была не моя забота.

Мы с Бобом шли мимо мемориала Айслингтон Грин к магазину «Waterstones». Прибыли мы рано, поэтому я отпустил Боба, чтобы он сделал свои дела, а сам сел на скамейку, желая насладиться моментом тишины. Я сильно нервничал, но в то же время был очень рад. Начиналась новая глава моей жизни.

В голове проносилось множество противоречивых мыслей. Что, если никто не придет? Что, если, наоборот, придет много людей и все они решат, что моя книга — просто дрянь? Как Боб отреагирует на толпу? Как люди отнесутся ко мне? Я не был обычным автором. Я был парнем, который до сих пор находился на периферии общества. По крайней мере, мне так казалось.

К счастью, Боб был абсолютно невозмутим. Он потратил несколько минут на поиски подходящего местечка, а затем неспешно вернулся ко мне. Он просто посмотрел на меня. «Все хорошо, приятель, все хорошо», — как будто говорил он.

Было невероятно то, как легко он мог успокоить меня.

Снаружи в очереди стояли четыре-пять человек. Они прибыли на полчаса раньше.

«Отлично, хотя бы кто-то пришел», — с облегчением подумал я.

Они все улыбнулись нам, и я робко помахал им. У меня никак не укладывалось в голове, что эти люди пожертвовали часом своего вечера ради встречи со мной. В магазине тоже было несколько человек. Они стояли в очереди на оплату, и у всех в руках была моя книга.

— Поднимайтесь в комнату для персонала, — сказал Алан, менеджер. — Там ты сможешь выпить, а Бобу налить блюдечко молока. Скоро мы начнем, а пока можешь успокоиться.

В комнате для персонала меня встретили Бэлль, Мэри, Гарри и еще несколько человек из издательства. Они хотели пожелать мне удачи. Здесь была также стопка книг на подпись, предназначенных для общей продажи. Кому-то пришла в голову идея сделать печать в виде лапы, так что Боб также мог «подписать» книги. Я принялся неразборчиво подписывать первые экземпляры. Бэлль добавляла последний штрих, ставя печать. В этой стопке было как минимум две дюжины книг. Неужели они надеялись продать так много?

В какой-то момент в комнату вошла девушка, работник магазина. Лицо ее сияло.

— Она протянулась вокруг всего здания, — сообщила она.

— Кто она? — тупо спросил я.

— Очередь. Она тянется аж до самого угла и поворачивает. Там, наверное, сотня людей, и приходят еще.

Я утратил дар речи. На краткий миг мне захотелось выскочить из открытого окна, спуститься по водосточной трубе и дать деру.

Было уже почти шесть.

Боб запрыгнул мне на плечо, и мы пошли к лестнице на первый этаж. Я бросил вниз затравленный взгляд, сердце мое подкатило к горлу. Там было полно людей.

Для меня и Боба уже был готов стол, заваленный книгами. Очередь тянулась вдоль книжных полок до самого выхода и терялась в темноте мартовского вечера. Девушка была права. Там, наверное, была сотня людей, а может, и больше. В другой части магазина образовалась отдельная очередь из тех, кто покупал книгу. Там было даже несколько фотографов и операторов.

Как только мы стали спускаться, включились камеры, защелкали фотоаппараты.

— Боб, Боб, сюда, Боб…

Послышались даже редкие хлопки и приветственные возгласы.

Годы, проведенные на улице с Бобом, научили меня быть готовым к неожиданностям, но в данной ситуации я не знал, что делать.

Одно было ясно: мы зашли слишком далеко, чтобы отказываться от такого шанса.

— Ну что ж, Боб, — прошептал я, погладив его по шее, а затем в последний раз глубоко вздохнул: — Пути назад нет.

Тот мартовский вечер 2012 года стал, наверное, самым важным в моей жизни. Несмотря на мои опасения, встреча с читателями в магазине в Айслингтоне имела огромный успех. Пола Маккартни не было, но зато пришли три сотни других людей. Количество удивило всех, даже сотрудников магазина, каждый из которых продал около двухсот копий за полчаса.