Сексуальный зверь (ЛП) - Ле Карр Джорджия - Страница 14

• Предыдущая
• 14/47
• Следующая

— Привет Би Джей, — он вежливо здоровается.

Я киваю. Он действительно хорош в своем деле, но я продолжаю удерживать дистанцию между нами, давая понять, что мы не друзья. Он всего лишь работает на меня, и я его босс. Эту отметку никто никогда не перешагнет.

— Девушка в красном берете, в белых замшевых сапогах и белом платье, празднует с Риа день рождения. Найди ее и не спускай с нее глаз, следи как ястреб. Убери любого, кто попытается с ней заговорить.

Он смотрит на меня выпучивав глаза, поскольку никогда раньше не получал таких инструкций.

— Понял? –— спрашиваю немного более агрессивно, чем хотел.

— Да, да, все понял, — быстро отвечает он, подняв вверх руки, как бы защищаясь.

— Хорошо. Видел женщину, с которой я пришел?

— Да, — признается он с опаской.

— Вызови для нее такси, когда она будет готова уйти.

— Хорошо, — говорит он с облегчением улыбнувшись.

— Чтобы не было никаких проблем у красного берета, можешь мне звонить на мобильный в любое время.

— Понял.

— Хорошо. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи и спасибо, Би Джей.

Я оборачиваюсь.

— О, и еще одна вещь, проводи красный берет и посади в такси, ты отвечаешь за нее.

13.

Я просыпаюсь, когда по краям штор виднеется полоска света. Смотрю на часы у постели и с удивлением обнаруживаю, что почти одиннадцать. Должно быть, я устала намного больше, чем предполагала. Странно, что не пришла мама и не разбудила. Я же сказала ей, что хочу помочь приготовить воскресный обед. Я потягиваюсь в роскошной, прохладной своей детской кровати. И вспоминаю, что произошло вчера, моя рука тянется к губам.

Он поцеловал меня!

Улыбка появляются у меня на губах. Я сажусь и беру мишку, сидящего на полке над кроватью, залезаю назад под теплое одеяло, крепко обнимая своего медведя. Его зовут Грейстоун и он со мной почти 20 лет, но выглядит очень ухоженным, в общем выглядит исключительным для своего возраста и пахнет лавандой. Раз в месяц мама открывает застежку у него на шеи и запихивает пакетики сушеной лаванды. Когда я была маленькой, я всегда разговаривала с ним, и при этом искренне верила, что он отвечает мне.

— Никому не говори, Грейстоун, — шепчу я в сладко пахнущую головку. — Но это было чертовски горячо, я никогда не испытывала такого. У меня даже закружилась голова.

Грейстоун молчит.

Я тихо вздыхаю.

— Знаю, все знаю. Он дал совершенно ясно понять, что ему нужен только секс, но что из этого?

Вчера вечером я была слегка навеселе и убедила себя, что не хочу быть еще одной зарубкой на его кровати, но в новом свете дня, почему бы и нет? Это что-то новое и авантюрное для меня. Кроме того, между нами всегда присутствовало что-то. Почему бы не пойти на это и просто не дать всему перегореть. Я же не буду в опасности, это всего лишь природный зов тела. Я же не собираюсь влюбляться в него или что-то в этом духе, он мне не очень даже нравится.

Я вспоминаю танец, поцелуй, как он облизнул мой пупок, словно помечая свою территорию. Я касаюсь пупка и чувствую немедленную реакцию между ног. Мокрая! Такого никогда не происходило с Лупо и вообще ни с кем.

Я кладу Грейстоуна назад на полку и встаю с постели, решив не думать о Би Джее до завтра, тогда и решу стоит ли идти Pigeon’s Pie. Я открываю дверь спальни и слышу голоса братьев, доносившиеся снизу. Все еще в пижаме, не собираясь заходить даже в ванную комнату, я бегу вниз по лестнице в гостиную. Мама сидит в своем любимом кресле, а трое моих братьев располагаются на длинном диване.

При моем появлении, они все поворачиваются.

— Спящая красавица проснулась, — говорит Шейн.

— Привет, соня, — говорит Джек. Я подхожу к дивану, встаю на подлокотник и падаю всем телом, как срубленное дерево, на своих братьев. Я проделываю такое с самого детства.

— Бац! — кричит Доменик, смеясь.

— Лейла, ты уже не маленькая девочка. Ты уже слишком большая, чтобы делать подобные вещи, которые совершенно не присущи леди, — не одобрительно говорит мама.

— Нет, она не большая, — кидается Шейн на мою защиту.

— Перестаньте ее портить, — ругается мама на него, но голос звучит без осуждения. Тайно, она на самом деле гордится тем, что наша семья так близка друг с другом. Но она мать поэтому и должна периодически ворчать.

— Боже упаси. Она еще ребенок, — лениво говорит Джек, нежно убирая волосы с моего лица.

— Она никогда не будет слишком взрослой для этого, даже когда ей будет 90, — добавляет Доминик, сидящий в середине. С рычанием он набрасывается на меня и начинает щекотать. Вдруг, как по команде они все начинают щекотать меня, их руки везде — под подмышками, на ребрах, на животе. С воплем я пытаюсь вывернуться или уклониться от их рук, но они словно взяли меня в кольцо своими быстрыми руками. Беспомощно я заливаюсь, хватая ртом воздух и уже начинает болеть живот от смеха.

— Я не ходила еще в туалет. Я сейчас описаюсь на вас, — отчаянно брызгая слюной, кричу я.

Это мгновенно помогает, они тут же прекращают, и я изворачиваюсь, соскальзывая на пол, тяжело дыша.

Братья смотрят снисходительно, но мама ругается, я поворачиваюсь к ней.

— Почему ты не разбудила меня, я хотела помочь тебе с обедом.

— Я слышала, что ты вернулась в два часа ночи. Мне хотелось, чтобы ты отдохнула. Ты выглядишь лучше. Все уже почти что сделано. Иди и приведи себя в порядок. Обед через час.

— Спасибо, ма, — благодарю я, и поворачиваюсь к Джеку. — Где Лили?

— Она немного устала, поэтому прилегла в комнате ма.

Я хмурюсь. Мне очень нравится Лили, она настолько деликатная и милая.

— С ней все в порядке, правда ведь?

— Да, в порядке.

Я встаю.

— Ладно, пойду поздороваюсь. Увидимся, ребята, после того как я приведу себя в порядок.

Я бегу вверх по лестнице в комнату матери. Тихо стучусь и спрашиваю:

— Лили, можно к тебе?

— Входи, — тут же отвечает она.

Я открываю дверь, она пытается сесть. Она на восьмом месяце беременности и при ее худенькой комплекции у нее довольно большой живот.

— Не садись, — говорю я ей, и она откидывается на спину.

Я подхожу.

— Можно послушать?

Она улыбается.

Присев рядом на кровать, я прикладываю ухо к животу, и слушаю свою племянницу. Несколько секунд все тихо, потом я отчетливо слышу какой-то шум.

— Что ты слышишь? – спрашивает Лили.

— Мне кажется, она икает, — отвечаю я.

Лили смеется.

— Ты такая же, как твой брат. Он клянется, что слышит ее смех.

Я недоверчиво смотрю на нее.

— Правда?

Она отрицательно качает головой.

— Через околоплодные воды? Очень сомнительно. Но, честно говоря, когда он кладет голову мне на живот, она начинает пихаться и ведет себя очень возбужденно, такое впечатление, что она знает, что ее слушает отец.

Я смотрю на нее с удивлением.

— Надо же, как необычно, правда ведь?

Она тихо хихикает.

— Если думать об этом так.

Я сажусь по-турецки на пол, опираясь локтем на колено и ставлю подбородок на ладонь.

— Расскажи мне про тот день, когда ты узнала, что беременна. Я хочу узнать все — как ты сообщила Джеку об этом и что, он ответил.

Она улыбается от воспоминаний.

— Ну, я догадалась, что беременна, после двух дней задержки, поскольку мой цикл шел, как по маслу. Я купила пару тестов на беременность и оба показали положительный результат. Самое смешное, это было за день до первой годовщины нашего знакомства, поэтому я решила ничего ему не говорить, пока мы не будем отмечать это событие. Мы собирались отправиться в Париж, и я хотела сообщить ему в отеле прежде, чем мы пойдем ужинать.

Она смотрит мечтательно куда-то в даль,.

— Он забронировал номер люкс в Париже. Знаешь, такой невероятно гламурный, из тех, что показывают в фильмах. С высокими позолоченными потолками, отделанный деревом, старинным деревянным полом и огромной причудливо-резной золотой кроватью, с тремя балконами и пальмами в китайских горшках. И там я и сказала ему.

• Предыдущая
• 14/47
• Следующая