Настаивать два часа и принимать после победы - Кицунэ Миято - Страница 10

Все тут же уставились на него. Он услышал, как перо Северуса скрипнуло, а затем перед народом пролетел пергамент.

— Ого! Артефактор? Ну и ну! Гарри, так это же здорово! — громогласно выразил свою радость Хагрид, когда до него долетел директорский артефакт.

Филч хмыкнул, но неожиданно кивнул и улыбнулся, этим чуть не отправив Гарри в шоковое состояние. Трелони оторвалась от кружки и что–то шепнула своему соседу, который слегка, но так мило смутился.

— Да, спасибо, Хагрид, — поблагодарил Гарри и через стол подал руку блондинистому целителю. — С остальными я уже знаком. Гарри Поттер, новый артефактор Хогвартса.

— Харви Хаспер, новый целитель Хогвартса, — с лёгкой улыбкой и задором в голубых глазах представился тот. — Кто не знает Героя Британии?..

— Будем знакомы, — улыбнулся в ответ Гарри, посчитав это добрым знаком.

— Северус, вы сегодня прекрасно выглядите, — сказал Харви, и Гарри оценил его приятный мелодичный голос. — Похоже, что с появлением артефактора часть проблем замка будет решена.

Северус кивнул и сел за стол, занимая место рядом с целителем. Гарри, проморгавшему свой шанс, пришлось сесть с другой стороны. Долгожданная трапеза увлекла его, и он подумал, что ещё успеет пообщаться с понравившимся ему парнем, а сразу наседать не стоит.

Гарри думал, что после того, что у них было с Северусом, он будет испытывать дичайшее смущение. Но всё было хорошо. Они большую часть дня работали вместе. Сумели разобраться с пятью лестничными пролётами. А Снейп ни жестом, ни взглядом не намекнул ни на что такое. И перешёл на ровные деловые отношения, успокоив его страхи и нивелируя неловкости. Да и не испытывал Гарри этой самой неловкости. И это было удивительно, потому что он помнил то первое пробуждение с Джинни, после которого последовали помолвка и свадьба через месяц.

Было достаточно комфортно. Интуиция, так необходимая Герою, а ещё более — артефактору, его не подвела. Северусу действительно можно было доверять.

А ночью ему приснился очень горячий и развратный секс, главными действующими лицами которого были он и Северус. И Гарри понял, что в данном случае доверять нельзя ему, а ещё, что ему надо срочно подкатить к целителю, чтобы не беспокоить навязчивыми фантазиями дорогого и славного человека, которого он безмерно уважал.

20 августа, 2014 г.

Англия, Лонгботтом–тауэр

— Северус, — его окликнул Драко, — рад тебя видеть. Невилл переживал, что ты не придёшь на его свадьбу.

Он не стал писать ничего о том, что не мог пропустить столь эпохальное событие как минимум из элементарной вежливости к своему сотруднику. Вместо этого Северус с намёком вскинул бровь.

— Да, я составил твою карту и принёс тебе карту Поттера. И… ваша совместимость… — склонился Драко к его уху. — Это невероятно! Я никогда не видел ничего подобного! Это же Абсолют! Всегда считал это мифом. Я даже перепроверил дважды и по другой методике.

Он посмотрел в глаза крестнику, и тот помотал головой.

— Нет, я ничего не сказал Гарри.

Северус бросил быстрый взгляд на профессионально высчитанную карту совместимости и помрачнел. Сам по себе забыть и не почувствовать такого он просто не мог. Да, магическое ядро окончательно формируется к двадцати четырём, как раз тогда Поттера окрутила Джинни Уизли. А они с Гарри вообще не виделись. Но формирование начинается в семнадцать, с этим и связывают магическое совершеннолетие, да и при таком проценте, который считается таким мифическим, что его называют «абсолютным», он просто… не мог не почувствовать тяги к настолько подходящему партнёру намного раньше.

В душе разливалась странная горечь понимания.

Скорее всего, Дамблдор знал.

Это объясняло даже его собственную агрессивность по отношению к Гарри на младших курсах, который изначально был настроен против него. Северус не раз, удивляясь самому себе, проверял себя на различные зелья, но ничего не находил. Надо было проверять мальчишку, но тот не доверял ему совершенно. И он невероятно раздражался от того, как странно и нелогично ведёт себя в присутствии мелкого Поттера. Тот действовал на него как красная тряпка на быка. Он убеждал себя в том, что ненавидит Джеймса в Гарри, но это был самообман. Раздражение от этого только усиливалось, а он не понимал, в чём дело.

Гарри упоминал про своё искусственно сниженное либидо. Он считал, что всё это делалось для того, чтобы «Герой не отвлекался», но сейчас Северус понял: это была только одна из причин. А ещё…

Что–то произошло тогда у Визжащей хижины. Что–то, что заставило его забыть и успокоиться, жить своей жизнью, не интересуясь жизнью Гарри, который должен был умереть. А может быть, и раньше.

С холодком в животе Северус вдруг понял, что, возможно, знал или догадался об абсолютном партнёре, которым был для него обречённый на смерть Гарри Поттер. И, вполне вероятно, что в тот день, когда Альбус попросил его посодействовать в том, чтобы Герой пошёл правильным путём и добровольно пошёл на заклание, поставил ему ментальный блок при помощи легилименции.

Потому что ни один маг в здравом уме не позволит умереть своему абсолюту. Он сам не понимал, почему так желал смерти возле Визжащей хижины. У него была вся жизнь впереди, а он мечтал об успокоении, и это навязчивое сожаление отступило только тогда, когда он увидел вполне себе живого и относительно невредимого Поттера.

Вспомнились те странные грёзы, которые пришли к нему под воздействием нового зелья «счастливого сна». Ему приснилось, что он в паре с каким–то молодым человеком, лицо которого было размыто. Сон был таким будничным. Обыкновенным. Завтрак, неспешный разговор, смех, шутки, обсуждения, а потом они занимались любовью. Нежно и как–то трепетно–обречённо. В том сне он шептал своему партнёру различные глупости и признавался в любви, а тот смотрел на него немного грустно и говорил, что ему плохо без Северуса. После того сна он проснулся в растрёпанных чувствах. И ещё неделю испытывал странную щемящую тоску. У всех других снадобье вызывало радостные сны–воспоминания, обычно из детства, и он посчитал, что у него какая–то индивидуальная особенность, связанная, скорее всего, с большой концентрацией различных зелий и лекарств в крови, которая показывает нечто не относящееся к воспоминаниям.

Больше своё новое зелье «Счастливых снов» Северус не использовал. Слишком горькое и тягостное было пробуждение.

— Мне пора, церемония скоро начнётся, — отвлёк его от воспоминаний голос Драко, который, как и Поттер, был на предстоящем ритуале Свидетелем перед Магией.

Северус кивнул крестнику и послал предостерегающий взгляд.

— Я ничего ему не скажу, это ваши дела. Лезть в личную жизнь двух дорогих мне людей я не намерен, хотя и очень хочется, — притворно вздохнул паршивец. — Но могу я намекнуть тебе, что Гарри словно сам не свой после того, как стал работать в Хогвартсе? А ещё ничего мне не говорит. Ладно, мне действительно пора, не будем вынуждать молодожёнов нервничать, — с этими словами Драко удалился, заставив Северуса снова крепко задуматься.

— Прекрасная церемония, так красиво и в какой–то степени мистично… — рядом с Северусом, отвлекая от разглядывания покрасневшего и всего такого радостного Поттера, оказался новый целитель — Харви Хаспер.

Северус покосился на молодого светловолосого мужчину довольно приятной внешности. Он помнил, что Харви поступил в школу в год победы над Тёмным Лордом, а значит, новому колдомедику было двадцать семь лет.

Дождавшись его кивка, Харви продолжил:

— Знаете, Северус, я был так рад, что получил место в вашей школе. Это было связано ещё и с тем, что девушка, в которую я был влюблён, жила в Хогсмиде. И это позволило мне проводить с ней больше времени, понимаете? У нас серьёзные отношения…

Северус кивнул.

— Мне так неудобно. Я уже подписал контракт с Хогвартсом, но… Элизабет неожиданно получила наследство от какого–то дядюшки на континенте — дом и небольшое предприятие, и мы планируем перебраться туда, чтобы жить семьёй. Вчера я сделал ей предложение. Я чувствую неловкость, что подвожу вас, меня уже и коллектив принял, и даже профессор Лонгботтом на свадьбу пригласил, но… — Харви чуть смутился.