Зарубежный детектив XX века. Популярная библиографическая энциклопедия - Бавин Сергей Павлович - Страница 35

Каждый из них по воле автора оказывается в типичной ситуации: некие силы в своих интересах подключают к решению проблемы подходящего «постороннего» человека, предварительно изучив его. Тот, из природного любопытства, чувства ответственности и высоких побуждений, с головой погружается в дело и обнаруживает в нем, помимо «задания», глубинные преступные линии. В этот момент он и решает «идти до конца» вопреки полученным «установкам» и выходит из-под контроля лиц, с которыми был связан. В результате герой оказывается меж двух огней, преследователем и преследуемым в одном лице, вдобавок в действие вмешиваются и третьи силы, чьих намерений он поначалу распознать не может.

Ладлэм большое значение придает детальной разработке обстановки, на фоне которой действуют его персонажи. В общем-то это не фон, а активно функционирующая социальная и профессиональная среда, представляющая самостоятельный интерес, — мир игорного и наркобизнеса («Бумага Мэтлока»), работа военно-политической разведки («Обмен Райнеманна»), система могущественной нелегальной организации Инвер-Брасс, бросающей вызов Федеральному Бюро Расследований («Рукопись Чэнселлора»), и т. д.

«Бумага Мэтлока» из всех романов Ладлэма самый простой, ясный по сюжету и взаимоотношениям между действующими персонажами. Сотрудники министерства юстиции, имея косвенные основания полагать, что в одном из университетов штата Коннектикут сформирован центр по управлению сбытом наркотиков, обращается с просьбой о помощи к профессору Джеймсу Барбур-Мэтлоку (не последним аргументом для этого послужил такой факт его биографии, как смерть младшего брата, бывшего наркоманом). Но довольно скоро Мэтлок превышает «полномочия», которыми наделила его государственная организация, активно внедряясь в сердцевину мафии. Коннектикут — огромное гнездо разврата, игорных домов, говорит Ладлэм. «Здесь и будет отправная точка Мэтлока. Здесь молодой человек тридцати трех лет намеревался играть на большой проигрыш, пока его не спросят, кто он такой».

Аристократическое происхождение и опыт войны во Вьетнаме дают удивительный результат: «мелкие сошки» синдиката легко уверяются, что сорящий тысячами долларов незнакомец — «птица высокого полета. Эмиссар высших эшелонов власти. И его следует бояться».

Собственно говоря, роман «Бумага Мэтлока» мало похож на детектив; скорее это боевик, классический триллер с погонями, перестрелками, убийствами, в котором герой сражается за свою жизнь и жизнь своей невесты (обязательная фигура во всех романах Мэтлока), чтобы добиться поставленной цели, преодолевая сопротивление и тех, кого он выслеживает, и тех, кто послал его на это задание.

Шпионским романом о деятельности американской разведки можно назвать «Обмен Райнеманна»; но это определение не в полной мере раскрывает его суть, ибо в той же степени это политический детектив — расследование с целью предотвращения секретной сделки — обмена военных секретов, имеющихся у гитлеровской Германии, на стратегическое сырье из Южной Африки, которое контролируют Соединенные Штаты. Военно-промышленные дельцы стран-противников вполне равнодушны к нравственному значению этой аферы, сулящей баснословные доходы. Профессиональный разведчик Дэвид Сполдинг, которому поручено техническое осуществление этого «обмена» на нейтральной территории, подозревает неладное, тем более что некие люди недвусмысленно предупреждают Сполдинга, что сам факт переговоров с правительством Германии грозит ему гибелью. И Сполдинг решается на пренебрежение инструкциями. «Отныне придется действовать в одиночку… В нем проснулся азарт. В нем слились дичь и охотник. Это чувство было ему знакомо. Оно охватывало его на поле боя… Там его никто не мог превзойти».

Но и супермен не избавлен от промахов. Не один раз Сполдинг оказывается на краю гибели, тем более что своими действиями он нажил «двух могущественных врагов. Это и Берлин и Вашингтон». Но в нужный момент все-таки появляются союзники — это и некая транснациональная организация, личным врагом считающая посредника — немецкого репатрианта и миллионера Райнеманна, и друзья по разведке, которая не запятнана участием в этом «обмене», но парализована командами «сверху».

Открыто публицистический финал романа, выполненный к тому же в духе традиционного «хэппи-энда», показывает, что писателю не чужды серьезные заботы по политическому оздоровлению своего общества.

Среди самых значительных романов Ладлэма англо-американская критика называет «Рукопись Чэнселлора». Политическое значение его несомненно: это протест против тотальной слежки, организованной внутри страны ведомством Джона Эдгара Гувера — ФБР. «Джон Эдгар Гувер имел в своем личном распоряжении сотни, может быть, тысячи сверхсекретных досье. Досье, содержащих компрометирующую информацию о многих наиболее влиятельных и могущественных деятелях страны. Тем не менее после смерти Гувера о них ничего не было сказано. Никто не требовал признать их существование, и никто не добивался их уничтожения. Как будто все боялись оказаться участниками раскрытия их тайны. Страх был слишком велик… Но досье должны где-то быть».

Поиском этого досье озабочена тщательно законспирированная организация Инвер-Брасс. Серьезность ее устремлений заявлена с первых страниц романа, где показано, что для Инвер-Брасс почти нет невозможного: по крайней мере, проникнуть в личный кабинет Гувера она смогла… Но там — лишь половина известной картотеки…

Для помощи в поиске пропажи Инвер-Брасс и решает привлечь писателя Чэнселлора, известного своими хорошо информированными романами-разоблачениями. «Чэнселлор исходит из концепции, отталкивается от основной ситуации, отбирает несколько фактов и обыгрывает их так, чтобы это наилучшим образом вписывалось в его замысел. Он не связан первопричиной и следствием, он создает их, — так характеризует писателя один из деятелей Инвер-Брасса. — Вы сказали, что он напугал многих в Лэнгли… Представьте, если бы стало известно, что он собирает материал для книги о Гувере, о последних его днях… Чэнселлор помешан на тайных заговорах. Мы запрограммируем его так, что он не устоит…»

В последней фразе скрыт главный смысл обращения Инвер-Брасса к Чэнселлору: писателя хотят использовать как приманку, на которую должны клюнуть, «забеспокоиться» похитители…

И Чэнселлор действительно «не устоял» перед возможностью разоблачения шефа ФБР. Но в ходе опасного, с угрозой для жизни расследования он, как принято у Ладлэма, преступает границы отведенной ему роли и в равной степени устремляется к раскрытию тайны Инвер-Брасса — организации внешне противоположной ФБР, но по сути использующей те же методы.

И вновь одним из ключевых методов в переплетении судеб многих персонажей оказывается прошлое, в данном случае — события войны в Корее. Там находятся ключи ко многим ситуациям, с которыми сталкивается Чэнселлор годы спустя…

В развитие древнего постулата, согласно которому литература повествует о том, что могло бы случиться по вероятности или необходимости, можно привести пример романа «Заговор „Аквитания“». В современной терминологии — это роман-предупреждение об опасности милитаристского духа, способного объединить и сделать грозной силой военно-политические круги разных стран.

«…Они вернулись… Генералы, фельдмаршалы, адмиралы… союзники и враги, командующие флотами и армиями и те, что повыше их. Они собрались со всего света для введения перемен…

Они нелегально переправляют оружие и военное снаряжение террористическим группировкам, содействуя дестабилизации повсюду, где только можно. Пять дней назад я беседовал с ключевыми фигурами Делавейна из Франции, Германии, Израиля и Южной Африки, и у меня есть основания полагать, что там был и представитель Англии.

Они считали меня своим… Видите ли, Ларри, они не догадывались, как я их ненавижу… Они не были там, где был я, что я видел, как вы сказали, много лет назад», — этот страстный монолог произносит главный герой романа, бывший военный юрист из частей морской пехоты Джоэл Конверс.