Ангел с железными крыльями (СИ) - Тюрин Виктор Иванович - Страница 33

• Предыдущая
• 33/111
• Следующая

— Не любили они друг друга! Ты это понимаешь, сестренка?! У них разница…гм… чуть ли не в тридцать лет. Кто они такие друг другу? Вот ты же не захотела за своего кренделя выходить, а у вас разница в годах лет двенадцать, не больше! И ведь не пьяница был! Лицо не сизое! Вполне приличный человек. Ничего не хочешь сказать?

— Может, я и не права, — тихо и задумчиво согласилась со мной сестра, но при этом в ее голосе чувствовалась неуверенность. — Саше жить, ей и решать.

— Вот и отлично! Теперь давайте есть! Я голодный как… целая стая волков.

Когда сестра убежала на кухню, Александра неожиданно спросила меня: — А что с вашими кулаками?

— С ними ничего. Или вы намекаете, что у меня руки грязные?

— Нет, что вы! Просто они у вас сбитые и кажутся какими?то жесткими.

— Сестра разве не говорила? Я спортом занимаюсь. Много приходиться отжиматься от пола на кулаках.

— Она говорила, что вы какой?то борьбой занимаетесь.

— И это тоже.

— Вы тогда Кузьмича…. Раз! И он носом в пол! Это оттуда?

— Кстати, а как ваши слуги поживают?

— Я их всех рассчитала. Оставила только одну кухарку. На время. Кучера только наняла, временно. Если подойдет, оставлю.

— Теперь расскажите, как вы себя чувствуете, ваше сиятельство? Кстати, вы не забыли, что я ваш штатный любовник? Моя постель холодна, а ночи безрадостны.

Лицо графини залила красная краска. В этот самый миг из кухни появилась Наташа с кастрюлей. Оглядела нас, затем грохнула кастрюлей о подставку и обратила на меня сердитый взор:

— Сергей! Я не знаю, что ты сейчас наговорил Саше, но предупреждаю: никакого вольного поведения в отношении моей лучшей подруги не допущу!

От ее слов Александра смутилась еще больше, опустив глаза в стол.

— Да ничего такого я не сказал, сестренка. Только поинтересовался, как она себя чувствует.

— Не похоже. Ты посмотри на Сашу!

— С удовольствием, сестренка! На такую красоту грех не любоваться! — и я уставился на пылающее лицо подруги сестры.

— Сергей! Хватит с нас твоих глупых шуток! В тарелку смотри! Ешь!

Дальше обед проходил молча. Саша никак не могла оправиться от смущения, а Наташа демонстративно дулась на меня.

— Все. Я сыт и доволен. Кстати, что у нас на сладкое?

— Я принесла пирожные, Сергей Александрович! — тихо сказала Саша.

— Вот сестра, учись! Теперь Александра Владимировна моя любимая женщина, а не ты!

— Сергей, это совсем не смешно.

— Ладно — ладно! Спасибо за обед, сестренка!

— А как же пирожные, Сергей Александрович? — вскинула на меня глаза графиня.

— Он не любитель сладкого, Саша, зато любит дурачиться. Ты не обижайся на него. Силы много, а вот тонкости обхождения бог не дал.

— И что теперь обо мне твоя лучшая подруга подумает?

— То и подумает! Все, уходи, а то полотенцем отшлепаю!

— До свиданья, Александра Владимировна. Заходите в гости. Будем рады вас видеть, — я повернулся к сестре. — Я все правильно сказал. Ничего не забыл?

Наташа повернула ко мне сердитое лицо, но я скорчил умильную рожицу, и она не выдержав, улыбнулась.

— Видишь, Саша, какой у меня брат. Живу и мучаюсь.

— Тебе очень повезло, Наташа. Знаешь, я тебе сильно — сильно завидую, что у тебя есть такой брат.

Эти слова я услышал, когда уже открывал входную дверь.

Спустя несколько дней она снова заглянула к Наташе, после чего, как вежливый кавалер, я проводил ее. Погуляли, расстались. Потом была встреча в парке, а еще спустя пару дней я остался у Саши. Наш роман развивался настолько бурно и страстно, что временами я чуть ли не захлебывался в волнах ее неутоленной страсти и нерастраченных чувств. Я был ее первым мужчиной, и первой любовью. Если бы я ее по — настоящему любил, то возможно все могло закончиться по — другому, но мне было прекрасно известно, что это только влюбленность, а женщины это хорошо чувствуют. Спустя несколько месяцев она начала замечать других мужчин, а потом на одном из балов встретила молодого человека, поэта с горящим влюбленным взглядом… и наш роман закончился.

Как?то возвращаясь из Публичной библиотеки, я вдруг неожиданно увидел Лешку, сидевшего на лавочке, возле гостиницы. Стоило ему меня увидеть, как он сразу подбежал ко мне.

— Дядя Сережа! Здравствуйте!

— Привет, парень! — я быстро оглядел его. Чистая рубашка. Ботинки хоть не новые, но крепкие. — Соскучился?

— Нет, дядя Сережа. По делу пришел.

— Так может, пойдем ко мне, почаевничаем?

— Нет. Мы сейчас по — быстрому все сладим, — с этими словами он полез в карман и вытащил тряпицу, затем развернул и показал мне. У него на ладошке лежало простенькое серебряное колечко с прозрачным камушком.

— Это тете Наташе в подарок. На день ангела.

— Почему не пришел, не спрашиваю, хотя мы тебя ждали, — я взял колечко, покрутил его и, припустив радости в голосе, сказал, как можно более естественно. — Наташе оно понравиться. Приходи как?нибудь в обед.

— Спасибочко за приглашение. Только вы не думайте ничего плохого. Колечко я у Матрены Лузгиной купил. У них лавка в Сенном переулке. Она сказала, что оно обязательно понравиться. Так я пойду?

— Погоди минутку. Расскажи, хоть как ты живешь? К отцу Елизарию в школу ходишь?

— Не хожу. Времени нет. Иногда по делам отца бегаю. Нет, вы ничего такого не подумайте! Я работаю. Большую часть дня в "Рюмке" буфетчику Сеньке помогаю.

— Вам бы уехать с отцом отсюда. Страна большая, может, и найдете себе место.

— Да я сколько раз отцу так говорил, а он мне в ответ: без денег мы ничто и звать нас никак! Правда,… у меня появилась надежда…. — несколько мгновений он сомневался, говорить мне или нет, но в какой?то миг желание выговориться перевесило, и он продолжил. — На днях… я уже засыпал, как в дверь постучали. Отец открыл. Пришел Червонец с каким?то мужиком. Поднявшись с кровати, я прильнул к щелочке между занавесями. Второй был рыжий мужик в золотых очках. Он принес план банка и стал рассказать отцу, как его можно ограбить, а на следующий день батя мне и сказал: "Все, Лешка! Скоро заживем, как люди!". Не знаю, как оно будет, дядя Сережа, но я третий день молю Господа, чтобы все было хорошо, и мы уехали отсюда далеко — далеко!

Какое?то время мы молчали, потом я сказал:

— Ладно, Лешка. Твоему отцу ничего желать не буду, а тебе — удачи в жизни!

— Спасибо, дядя Сережа на добром слове! Ну, я побежал!

"Интересно, что мне с этой новостью делать? А! Пусть все идет, как шло!".

Несмотря на сложившиеся отношения с сестрой, меня устраивала жизнь одиночки, поэтому я не торопился переезжать на новую квартиру. Хотя переезд имел свои, весьма весомые, преимущества. Во — первых, удобства. Ванна из полированной меди на толстых ажурных ножках с душем и теплый ватерклозет. Вторым фактором стал неожиданно прорезавшийся кулинарный талант сестры. В первый обед, сваренный ею борщ, оказался выше всяких похвал. Густой, душистый, наваристый. Съев две большие тарелки вкусного варева, я сказал ей:

— Все, сестренка, не будет тебе никакого мужа. Не собираюсь ни с кем тобой делиться, сам буду есть твои кулинарные изыски.

— Я и не говорила о замужестве!

— Не говоришь, зато думаешь! Или скажешь: не так? — и я уставился с хитрой улыбкой на сестру.

— Нет — не так! — резко ответила она, залившись краской.

— Почему тогда щечки краснеют? Ой! Совсем красные стали. И ушки тоже!

— Ты…. Ты просто… невозможен! — после чего она схватила со стола мою грязную тарелку и убежала с ней на кухню.

Теперь три — четыре раза в неделю я приезжал к ней обедать. Вот и сегодня приехал на разрекламированный сестрой необычайно вкусный суп с клецками. Открыл дверь, вошел, готовый к тому, что сейчас прибежит Наташа и прямо в прихожей вывалит на меня ворох свежих новостей, но вместо этого я вдруг услышал со стороны столовой тихое хлюпанье.

"Так — с. Что у нас сегодня? Суп пересолен или котлеты подгорели?".

• Предыдущая
• 33/111
• Следующая