Поверь своему сердцу - Бэлоу Мэри - Страница 16

• Предыдущая
• 16/53
• Следующая

Ее охватила паника. Ужас. Но и волнение.

– Да, – спокойным голосом ответила она. Он наклонился к ней и запечатлел на ее устах легкий поцелуй.

– Сегодня уже поздно, – произнес он сухим, деловитым тоном. – Думаю, нам не стоит спешить, особенно в первый раз. Вы согласны?

Гарриет промолчала.

– Завтра, – произнес он. – В это же время, хорошо? Вы должны выйти из дома. Я буду ждать вас за углом в простой карете.

В карете?..

Он словно прочел ее мысли.

– У меня есть дом, – сказал он. – Мы поедем туда.

У него есть дом. Ну конечно, он должен иметь такой дом. Гарриет понимала, что речь идет не о его фамильном доме, разве он повез бы ее туда! У герцога был дом, куда он привозил дам для любовных свиданий. Как видно, он достаточно часто пользовался им, чтобы оправдать его содержание. Но она заставила себя выкинуть из головы эти унизительные мысли. В конце концов это дом, а не карета.

– Пойдемте, – произнес он, – мы уже довольно долго здесь стоим. Но я должен запомнить эту уединенную, тихую тропинку – она еще может пригодиться в будущем.

Гарриет попыталась улыбнуться, но губы не повиновались ей. Она взяла его под руку, почувствовала крепкие мускулы и подумала, как это будет, когда завтра он обнимет ее этими сильными, мускулистыми руками. А что ощутит он? Гарриет резко отвернулась и стала с преувеличенным вниманием разглядывать кусты рододендронов.

– А теперь, Гарриет, я намерен отвести вас к храмам и послушать, что вы скажете о них. Потом буду высказываться я, долго и пространно, и, когда поделюсь с вами своим мнением, напряжение спадет. Нам снова будет спокойно и приятно вместе. Вы согласны?

– Согласна, – сказала она. – Но я слышу презрение в вашем голосе, когда вы говорите о храмах. Они так уродливы?

– Предоставлю судить вам самой, – промолвил он. – И впредь я не помышляю оказывать какое-либо влияние на ваше мнение.

К счастью, они нашли темы для разговора и не молчали, пробыв еще какое-то время в Кью и по дороге домой. Конечно же, думала Гарриет, по части легкого флирта он дока, подобная ситуация ему не в новинку. Для него их разговор не столь уж из ряда вон выходящее событие, как для нее. Она вела себя глупо – так нервничала вначале, а потом покорно согласилась на его условия.

Подъехав к дому сэра Клайва, он остановил лошадей и с минуту помедлил, прежде чем спрыгнуть на мостовую. Он мимолетно коснулся ее руки, но не взял ее в свою руку – их могли увидеть из соседних домов.

– Гарриет, – сказал он, – мы не увековечили наше соглашение, не высекли запись на камне. Если вы передумаете, я не стану вам мстить. Если вы завтра не появитесь в условленном месте, я не ворвусь в дом и не стану требовать объяснений. Пока не соединились наши тела, нет ничего непоправимого. Ах, не краснейте, пожалуйста! Ваш румянец зажигает во мне желание. Не знай я вас так хорошо, я склонен был бы думать, что вы умеете каким-то способом вызывать его в нужную минуту. Еще не поздно все изменить.

Он шел ей навстречу. Она могла сказать ему, что все же не может пойти на то, о чем они договорились. Одна мысль укоренилась в ее сознании с юности, завладела ее сердцем, Когда она подросла настолько, чтобы принимать самостоятельные решения: ее тело – это ее собственность и собственность того мужчины, с которым она свяжет свою судьбу священными узами брака. Ее тело принадлежало ей и Годфри, а теперь снова принадлежит ей одной. Она не может отдать его герцогу Тенби, чтобы он удовлетворил свою похоть и бросил ее. Слишком дорогой подарок. Он снова коснулся ее руки.

– Вы не обязаны даже что-то говорить мне, – сказал он. – Я все понимаю. Должен ли я завтра днем найти себе какое-то другое занятие?

– Нет, – ответила Гарриет. – Я не передумала и не передумаю. Ждите меня завтра.

Он спрыгнул на мостовую, взял ее за талию и опустил рядом с собой. Затем поднес ее руку к своим губам.

– В таком случае до завтра, леди Уингем, – почтительно произнес он. – Каждый час, разделяющий это прощание и будущую встречу, будет для меня тянуться мучительно долго. – В первый раз с минуты их встречи Гарриет увидела, как жарко вспыхнули его глаза.

Она улыбнулась ему и поспешила войти в дом.

Она запоздала не больше чем на три-четыре минуты. Рано было беспокоиться о том, что она раздумала или не придет. И все же он уже задал себе вопрос: сколько же он сочтет нужным еще подождать? Десять минут? Пятнадцать? Полчаса? Но вот она появилась в поле его зрения. Она шла не спеша, не удостоив ни единым взглядом простую черную карету, в которой он ждал ее. Шла, точно любуясь открывающейся перед ней панорамой улицы. А его вдруг разочаровало, что она оказалась столь пунктуальной.

Неужели и впрямь разочаровало? Он ведь мечтал о ней, хотел ее, мысль о том, что произойдет менее чем через час, возбуждала его, он был охвачен любовным томлением. Он так давно желал Гарриет! Целых шесть лет, хотя в какие-то периоды, казалось, и забывал о ней. Он всегда хотел ее. Шесть лет назад он дважды предлагал ей стать его любовницей. Проскакал верхом от Лондона до Эбури-Корт, чтобы повторить предложение. Зная, что она ответит отказом.

Да, он знал, что она откажет ему. И не в первый раз. Оказавшись с ней наедине в карете Фредди после театральной премьеры, зная, что у него есть несколько минут, пока Фредди приведет свою жену – а миссис Салливан с трудом передвигалась в те дни, – он был уверен, что Гарриет примет его предложение. Он был готов подарить ей дом со слугами, карету, наряды, драгоценности, а также и себя самого. Однако во второй раз он заранее знал ее ответ и все же примчался к ней в Кент.

Сейчас он спрашивал себя: был бы он разочарован, если бы она ответила тогда согласием? Странный вопрос, который прежде ему и в голову не приходил. О чем бы ему сожалеть, если он хотел заполучить ее в любовницы? Но может быть, его привлекали в ней ее чистота и очарование? Может быть, сам того не сознавая, он испытывал ее?

Ну а теперь он разочарован? Вчера он готов был жениться на ней и намеревался предложить ей руку и сердце, но она опередила его. И, не дожидаясь, когда будут соблюдены все формальности и состоится свадьба, он получит ее сегодня, меньше чем через час. Не огорчая своих близких и не нарушая правил, которых он придерживался всю свою жизнь. К тому же он не вступает на какой-то неведомый путь. Он не впервые заводит любовницу, все это ему давно знакомо.

Кучер, одетый просто, отнюдь не в ливрею дома Тенби, отворил дверцу, поднял Гарриет, усадил ее на сиденье и закрыл дверцу кареты. Герцог, не произнеся ни слова, протянул руку и задернул занавеску с ее стороны, тогда как с его стороны она была уже задернута.

– Гарриет, – сказал он, глядя на нее, – вы пунктуальны.

«И излишне скромно одеты», – мог бы добавить он. Длинный серый плащ, хотя дождя не предвиделось, простенькая шляпка. Лишь ее золотистые волосы сияли в полумраке кареты. Простая одежда не могла скрыть очарования Гарриет.

– Да, – отозвалась она. Глаза ее поднялись к его губам, но не дошли до его глаз. – Я сказала Аманде, что иду за покупками с Джулией, графиней Биконсвуд.

Аманда не одобряет, когда я отправляюсь куда-то пешком и без горничной.

– Гарриет… – Он взял ее руку – она была ледяная. Герцог прижался к ней губами, чтобы согреть ее. – Дорогая моя, вам придется выучиться разным хитростям.

– Я это знаю. – Пальцы ее были неподвижны под его губами. Он не отпускал ее руку, Гарриет устремила взгляд на сиденье напротив, и он разглядывал ее профиль. Она ничуть не была похожа на женщину, явившуюся на любовное свидание. Что это? Она волнуется или она так несчастна, спрашивал себя герцог.

А как бы она чувствовала себя, если бы узнала, что вчера он готов был сделать ее герцогиней? Согласилась бы она стать его женой? Или же она хотела только вступить с ним в любовную связь? Из того, что она рассказала ему о своей супружеской жизни, он заключил, что она любила своего пожилого мужа. Может, он был великолепным любовником? Может, именно этого ей не хватало – любовных утех? Ей хотелось удовлетворить зов плоти и в то же время не спеша подыскать себе мужа, который будет отвечать ее представлениям об идеальном спутнике жизни. Герцог верил, что женщины, так же как и мужчины, нуждаются в сексуальной жизни. Стало быть, ему предстоит удовлетворить эту ее потребность, а ей утолить его страсть? Он сжал губы и почувствовал, что на него вновь нахлынула злость, как и вчера. Или это было раздражение?

• Предыдущая
• 16/53
• Следующая