Любящее сердце - Бэлоу Мэри - Страница 10

• Предыдущая
• 10/52
• Следующая

Дженнифер сразу же замолчала. Нет, ей не показалось. Граф Торнхилл явно с ней заигрывал. И было еще что-то необъяснимое, пугающее в его поведении. Может, все дело в том, что она, простая деревенская девушка, не знает, как вести себя с благородным джентльменом?

И вдруг Дженнифер увидела лорда Керзи, входящего в бальный зал. Глаза их встретились. Что это было в его взгляде? Раздражение? Досада? Ей показалось, что Керзи даже разгневан. Но для этого нет никакой причины. Он не пригласил ее на этот танец, хотя не мог не знать, как ей хотелось с ним танцевать. О, конечно же, он знал! Дженнифер попыталась сказать ему об этом глазами, но он отвел взгляд.

Через минуту Дженни увидела его среди танцующих. Его партнершей вновь была Саманта. Ей хотелось расплакаться от обиды. Но совершенно непонятно почему, негодование за испытанное разочарование обратилось не на лорда Керзи, а на ее партнера. Она готова была возненавидеть графа Торнхилла, понимая при этом, что он никак не мог знать, что именно этот танец предназначался ее жениху.

Граф Торнхилл повел ее в зал для ужина, когда закончилась первая часть бала. Дженнифер все еще тешила себя надеждой, что он под каким-либо предлогом оставит ее, а его место займет лорд Керзи. Но Лайонел, разумеется, должен был вести Саманту, раз он с ней танцевал. Дженнифер была готова затопать ногами, как капризная девчонка, но стоило ей представить себе эту сцену среди полного знатных гостей зала, как ей вдруг стало смешно. Это умение видеть себя со стороны часто выручало Дженни.

Граф Торнхилл отыскал для них место за столиком в углу, столь обильно украшенном цветами, что там едва ли нашлось бы место для кого-то третьего. Тетя Агата намеревалась усадить Дженнифер за центральный стол с лордом Керзи, Самантой и ее последним партнером, но план этот оказался разрушен. И теперь тетя Агата смотрела на нее насупившись, да только что могла изменить Дженнифер? Не надо было упускать ситуацию из-под контроля до того, как начался последний танец, и все было бы в порядке. Саманта и лорд Керзи сели за центральный стол вдвоем.

– Как мне кажется, презентация у королевы явилась непростым испытанием для юной леди. Или я ошибаюсь? Расскажите мне о своих впечатлениях, – попросил граф Торнхилл.

Дженнифер вздохнула.

– О, этот смехотворный наряд, – стала рассказывать она, – в котором чувствуешь себя глупой разряженной куклой. Неужели нельзя позволить надеть что-то не столь вычурное. А все эти безумные траты денег ради нескольких минут сомнительного удовольствия? Сколько сил ушло на достижение совершенства в поклонах и реверансах! Хуже этого в моей жизни ничего не было, милорд! Все это показалось мне дешевым театральным фарсом.

Граф был приятно удавлен ее наблюдениями и умом.

– Не стоит быть столь откровенной с первым встречным. Так недолго угодить в Тауэр к палачу на прием, – заметил он.

Дженнифер почувствовала, что краснеет. С чего это она так разговорилась?

– Мне всегда было любопытно знать, что происходит в королевской гостиной, но как мужчина я лишен почетного права аудиенции ее величества, хотя, по правде сказать, мне никогда не приходило в голову пожалеть о том, что я родился мужчиной.

Граф стал рассказывать Дженни о своих странствиях по свету: где был, что повидал, о странах и городах. По словам Гейба, в мире едва ли найдется место живописнее, чем Альпы, и она, слушая его, настолько живо представляла все, будто сама там побывала.

Дженни почти не чувствовала вкуса еды, машинально отправляя в рот то, что лежало на тарелках, и не замечала, сколько времени прошло с начала их беседы, пока гости за соседними столиками не стали вставать с мест, направляясь в бальный зал.

Граф Торнхилл, проводив ее, учтиво поклонился и ушел, покинув и ее, и бал. И Дженни вновь посетовала на то, что упущена великолепная возможность побыть вдвоем с Лайонелом. Насколько было бы лучше, если бы этот разговор состоялся не между ней и графом, чужим для нее человеком, а с лордом Керзи, будущим супругом, которого она так мало знала и так хотела узнать получше. Но все же она призналась себе в том, что с графом ей было легко и приятно и беседа получилась на славу. И все равно с Лайонелом все было бы во сто крат чудеснее. Она так долго мечтала об этом. Лорд Керзи, конечно, еще будет с ней танцевать, но побыть с ним вдвоем вряд ли удастся.

Вечер казался испорченным. Граф Торнхилл испортил его, как бы несправедливо ни звучало обвинение в его адрес. Не его вина, что тетю Агату задержала дама в лиловом и что лорд Керзи запоздал к танцу. Граф Торнхилл старался скрасить ей этот вечер. При иных обстоятельствах она могла бы почувствовать себя даже польщенной его вниманием, поскольку, вне сомнений, он был красив, хотя красота его была совсем иного рода, чем у Лайонела.

Дьявол и ангел. Как все странно.

Но в этот момент лорд Керзи подошел к ней, и сердце Дженнифер затрепетало от восторга.

Как можно чувствовать себя угнетенной и несчастной после первого бала, на котором имела несомненный успех? «Все идет наилучшим образом, и я счастлива как никогда!» Дженнифер старательно внушала себе эту мысль наутро, едва проснувшись. Плохое настроение – всего лишь следствие вчерашней усталости. Комната внизу благоухала: столько цветов Дженни в жизни не видела. Половина этих букетов предназначалась ей, другая – Саманте.

– Как много джентльменов прислали нам цветы, Дженни! – радостно напевала Саманта, кружась по комнате. Со стороны казалось, что она танцует в саду. – Все так чудесно! Я знаю, что принято посылать девушкам цветы после первого бала, но, может быть, кое-кто сделал просто из восхищения?

– Возможно.

Дженнифер дотронулась до самого роскошного из букетов. Ей хотелось плакать, и она себя совсем не понимала. У нее были все основания чувствовать себя счастливой: вечер был замечательный, успех у мужчин огромный. Они с Самантой были нарасхват – суток не хватило бы, чтобы перетанцевать со всеми желающими.

– Взять, к примеру, этот букет, – со смехом сказала Саманта. – Лорд Керзи, должно быть, заказал самый большой из тех, что были в магазине. Ты, наверное, на седьмом небе от счастья. Вы такая красивая пара, Дженни. Каждый тебе это скажет. И все знают, что вы обручены, словно об этом в газетах написано!

– Он так ослепительно прекрасен, правда? – задумчиво проговорила Дженнифер. Но даже Саманте она ни за что не решилась бы рассказать о том, что чувствует не счастье, а только разочарование. Керзи танцевал с ней после ужина, но поговорить у них возможности не было, так как это был не вальс, который Дженни и Саманте пока танцевать запрещалось.

– Он и мне отправил бутоньерку, – сказала Саманта, поднеся к лицу ароматный букетик. – Ну разве это не мило с его стороны? Мне стыдно, что я называла его холодным. Никогда больше не скажу этого! – Девушка задорно рассмеялась.

Дженнифер дотронулась до небольшого букета, но брать его в руки не стала. Розы. Красные розы. Не так легко найти их в это время года.

Граф Торнхилл не вернулся в зал после ужина. Должно быть, отправился домой или провел остаток вечера за картами. Дженни все еще жалела, что провела с ним драгоценные минуты, предназначенные для Лайонела. Хотя за главным столом, в фокусе всеобщего внимания, они едва смогли бы общаться столь же непринужденно, как это случилось в укромном уголке зала, среди букетов цветов. Кроме того, она не знала, путешествовал ли по миру Керзи и мог ли развлечь ее рассказами о местах, где она сама мечтала побывать.

Когда бал подошел к концу, тетя Агата выразила Дженни свое неудовольствие тем, что ей не следовало танцевать с Торнхиллом и уж совсем не следовало допускать, чтобы он повел ее ужинать в дальний угол, где к ним было не подобраться.

– Я не понимаю, почему мой брат его пригласил, – сказала леди Брилл. – Граф, конечно, владелец огромного состояния и одного из самых процветающих в стране поместий, но при всем этом я не считаю, что он уместен в качестве гостя на балу, где присутствует столько молодых девушек. Я бы тут же поставила его на место, если бы он при мне осмелился пригласить тебя или Саманту.

• Предыдущая
• 10/52
• Следующая