Хорошо забытое старое. - Осинская Олеся - Страница 6

Военно-разведывательное правительство земли начало уж было готовить новую крупную экспедицию, как члены станции обнаружили еще одну вещь — на этой планете были звездные камни! Этот факт все изменил. Калею тут же окончательно засекретили, отложив изучение калейцев, животных, самой планеты и ее аномалий на неизвестный срок. Осталась только небольшая станция и минимум оборудования, не рассчитанного на полноценное исследование планеты. Земляне вступили в контакт с местными, назвавшись островитянами. Звездные камни выменивали или покупали, прямо как во времена исследования земных Америк.

Вся шестерка разведчиков получила повышения по службе. Райдер стал полковником. Аскер адмиралом. Капитан "Ночной гонщицы" — Мартин Аскер — почти сразу свалил в планеты, чтобы дальше бороздить космические просторы. Райдер получил назначение координатора Калеи и остался.

— Так все же… откуда взялись люди? Почему планета настолько похожа, что даже идентичные виды животных и растений попадаются? — время за разговором пролетело незаметно. Колин съел завтрак, почти не обратив внимания на то, что ему приносили. В какой-то момент в дверь протиснулась незнакомая девушка, забрала посуду, оставила кофейник с чашками и сразу исчезла.

— Последняя научная версия была, что когда-то давно, пространственный тоннель был открытым, т. е. практически кто-угодно и что-угодно могло мигрировать между планетами. Эволюция тоннелей не отрицается наукой, хотя реальных примеров пока не найдено. Такая теория выглядела правдоподобной ровно до того момента, как мы вступили в контакт с местными. Даже без трансворда было понятно, что люди здесь говорят на общем языке. Нашем, земном общем, хоть и сильно модифицированном. Причем если на Земле общий окончательно сформировался около четырехсот лет назад из английского, испанского, русского и китайского языков, то по предварительным оценкам здесь люди на нем говорят не менее тысячи лет. Если бы планету открыли для изучения, ученые быстро бы разложили по полочкам все местные загадки. Но… как я уже говорил, на данный момент никакого изучения не ведется, вся информация засекречена, а сама Калея по сути для Земли является не более чем источником звездных камней.

Мужчины помолчали. Колин налил себе кофе. Райдер встал, подошел к открытому окну, разглядывая два почти одинаковых корабля, стоящих у причала. "Ночная Гонщица" и "Чайка".

— Значит, я первый кто… — Колин не договорил. Ему на мгновение стало стыдно за свою потерянную память. Ведь он мог пролить свет на происходящее.

— Ничего, — скупо отозвался Райдер. — Будет и на нашей улице праздник. Давай лучше про правила станции расскажу.

Правил оказалось немного. По уровню развития науки и техники Калея напоминала земное средневековье. Натуральные хозяйства, большой агро-сектор и промышленность на ремесленном уровне. В то же время при достаточно неразвитой технике, у калейцев было электричество — преимущественно для освещения, в медицине использовали антибиотики. Да и по нравам общество было достаточно современным. Молодые люди свободно гуляли до свадьбы. Девушки носили платья ниже колен или просторные штаны. На всем материке проживало не более миллиона жителей. Как ни странно ни крупных войн, ни особой преступности не наблюдалось. Классового деления тоже. Конечно, всегда находились более и менее зажиточные люди, но аристократии не было и в помине. И в среднем, кто больше работал, тот и жил лучше.

При поездке на материк, земляне не должны были каким-либо образом упоминать о своем происхождении. По легенде они приплыли с островов. Именно приплыли, а не прилетели. Стараться не показывать технических достижений, информерами пользоваться только мысленно. Перед поездкой цвет волос и глаз желательно привести к более-менее натуральному виду.

Персонал станции, имеются в виду жители Калеи, естественно знал немного больше. Тем не менее, на базу могла заходить только небольшая часть калейцев, да у тех передвижение было в основном ограничено кухней и некоторыми жилыми комнатами. В кабинеты, лаборатории, на склады даже не все земляне имели допуск. При выезде на Землю работал строжайший запрет на любую информацию о Калее — для друзей и родственников готовились особые легенды.

Всего на станции постоянно жило около сорока землян, еще двадцать-тридцать постоянно менялись, летая на землю и обратно. Постоянный офицерский состав насчитывал четыре человека. С тремя Колин уже был знаком — капитан корабля Джон Райдер, старший помощник Берт Ларсен и доктор Барбара Джексон. Навигатор Гордон Даль ушел в рейд и должен был вернуться через несколько дней. Сержант Колин Дрейк неожиданно для себя оказался пятым офицером, со званием пусть невысоким, но все же не самым маленьким — выпускники университетов покидали свои альма-матер в звании капралов и младших капралов.

Затем Колин задал вопрос, который волновал его сейчас больше всего — о своем будущем.

— Не знаю, — честно развел руками Райдер. — Просто не знаю. Во-первых, давай дождемся отчета с Земли. Во-вторых, пусть вернется Даль, тогда вместе и обсудим, что с тобой делать… Наверное, отправим обратно на Землю. Но не сейчас. Сначала надо заново исследовать оранжевое пятно… А захочешь, здесь останешься — работа всем найдется. В общем, не бери пока в голову, восстанавливай силы.

Колин с пониманием кивнул. Подумал про Землю… и понял, что независимо от того, что будет завтра, сейчас ему очень нравится здесь и уезжать никуда не хочется.

12 апреля 2х24 года. Калея

Следующие дни Колин страдал… Если бы Райдер нагрузил его чем-то полезным, возможно, у Дрейка не осталось бы сил и времени для тоскливых размышлений. Однако капитан по совету доктора оставил Колина в покое, посоветовав тому отдыхать, знакомиться со станцией и ни о чем не беспокоиться. Последнее давалось парню сложнее всего.

Колин, не переставая, пытался найти способ хоть что-то вспомнить. Его по-прежнему не отпускало ощущение, что он забыл не просто "какой-то" кусок жизни, похожей на миллионы других. Ему казалось, что он забыл действительно важное. Может, у него была информация, которая могла кому-нибудь помочь? Или остались невыполненные обязательства? А вдруг в прошлом остались сильные чувства, любовь? Что, что могло быть?! Отвратительное чувство беспомощности преследовало Колина, полностью отравляя его существование.

— Ко-лин… К-о-л-и-н… — раз за разом катал он на языке свое имя. Не может быть, чтобы столько лет его так звали, и совсем ничего не шевельнулось в душе… Но нет, ничего не шевелилось, не замирало, не вспоминалось. — Дре-е-ейк… Д-р-е-е-й-к… Ко-о-лин Дре-е-йк…

Почему-то фамилия ему нравилась больше. Но было ли это хоть как-то связано с прошлым или же просто дань личному вкусу, он сказать не мог.

Спустя три дня Колин в сотый раз рассматривал лицо в зеркале. В попытке найти в нем что-нибудь знакомое, он попытался представить, как мог бы выглядеть, если бы не было шрамов, если бы он мог увидеть свою улыбку, присущую ему мимику. Росло навязчивое желание убрать шрамы. Док сказала, через неделю — значит, уже скоро…

… высокий мужчина с темно-бордовыми волосами, чуть тронутыми сединой на висках. Жесткое неулыбчивое лицо, волевой взгляд таких же бордовых глаз. Отпечаток времени, умноженный на цвет глаз и волос — изменили лицо до неузнаваемости. Однако знакомые шрамы — один на виске, второй в уголке губ — выдают владельца.

Пальцы теребят запечатанный конверт.

— … идем со мной. У нас осталось несколько незаконченных дел…