Битва империй. Англия против России - Порохов Ю. - Страница 28

К окончанию царствования Александра III в 1894 году значительно изменились условия наступательных действий России к северным пределам Индии. Если за тридцать лет до этого исходное положение наступательной линии начиналось от Оренбурга, то с постройкой Закавказской и Закаспийской железных дорог оно начинается в Мерве (с продолжением строительства — в Кушке), Самарканде и Маргелане. Туркестанский военный округ, сформированный для возможного расширения пределов Империи на юг и оказания постоянной угрозы владениям англичан в Азии, был соединен железной дорогой с Каспийским морем, которое в свою очередь связано железной дорогой и реками с внутренней сетью путей сообщения России.

Постоянное тяготение России к Индии, решимость выступить туда военным походом, постепенное наступательное движение русских в Средней Азии, которое сравнивали с военной операцией по осаждению крепости, вызывали постоянные опасения Англии за сохранение ее могущества в Индии. И, конечно же, коварнее и опаснее, чем англичане, у России врага в прошлом веке не было. Это прекрасно понимал Александр III, но его вдруг взошедший на престол сын Николай, идеалист, наивно веривший в высшую мудрость, которой должны руководствоваться властители мира, поначалу не мог осознать этой истины, передаваемой от одного русского монарха к другому на протяжении нескольких столетий. Даже в его письмах английской королеве Виктории, общей бабушке почти всех европейских царствующих дворов, а главное, бабушке обожаемой Аликс, даже в этой переписке, в которой речь шла, прежде всего, о делах семейных, о погоде, об отдыхе, даже здесь мы находим слова надежды на спокойствие в мире, что даст возможность России процветать.

10/22 мая 1895 года, Царское Село. «В ответ на ваше второе письмо, где вы упоминаете статьи об Англии в русских газетах, я должен сказать, что не могу запретить людям открыто высказывать свои мнения в печати. Разве меня не огорчали часто довольно несправедливые суждения о моей стране в английских газетах? Даже в книгах, которые мне постоянно присылают из Лондона, ложно освещают наши действия в Азии, нашу внутреннюю политику и т. п. Я уверен, что в этих писаниях не больше сознательной враждебности, чем в упомянутых выше статьях».

10/22 октября 1896 года, Дармштадт. «Что касается Египта, дорогая Бабушка, то это очень серьезный вопрос, затрагивающий не только Францию, но и всю Европу. Россия весьма заинтересована в том, чтобы были свободны и открыты ее кратчайшие пути к Восточной Сибири. Британская оккупация Египта — это постоянная угроза нашим морским путям на дальний Восток; ведь ясно, что у кого в руках долина Нила, у того Суэцкий канал. Вот почему Россия и Франция не согласны с пребыванием Англии в этой части света и обе страны желают реальной целостности канала. За несколько недель до своей смерти князь Лобанов [министр иностранных дел России — С. П.] запрашивал об этом лорда Солсбери (в момент, когда в Суакиле высадились какие-то индийские войска), но мы так и не получили ответа. Я очень хорошо помню этот день. Жаль, что я не напомнил ему об этом в Балморале.

Увы! Политика, это не то, что частные или домашние дела, и в ней нельзя руководствоваться личными чувствами и отношениями. Подлинный учитель в этих вещах — история, а передо мной лично, кроме этого, всегда священный пример моего любимого Отца, как и результаты его деяний».

13/25 марта 1899 года «Меня очень порадовало, что Вы не поверили в истории о якобы существующем нашем альянсе с афганским эмиром, потому что в этом нет ни слова правды.

Как Вам известно, дражайшая Бабушка, я теперь стремлюсь только к возможно более длительному миру во всем мире. Это ясно доказали последние события в Китае — я имею в виду новое соглашение о постройке железной дороги. Все, чего хочет Россия — чтобы ее оставили в покое и дали развивать свое нынешнее положение в сфере ее интересов, определяемое ее близостью к Сибири. Обладание нами Порт-Артуром и Маньчжурской железной дорогой для нас жизненно важно и нисколько не задевает интересы какой-либо другой европейской державы. В этом нет и никакой угрозы независимости Китая. Пугает сама идея крушения этой страны и возможности раздела ее между разными державами, и я считал бы это величайшим из возможных бедствий!»

Наивно полагавшийся на здравый смысл и порядочность обретенных после женитьбы на принцессе Гессен-Дармштадтской английских родственников, Николай II не замечал, как противостояние между державами постепенно приближалось к трагической для России, для его семьи, и для него лично развязке. Англичане оставались верны себе и последовательно проводимой ими на протяжении столетий политики доминирования в мире. И остановить их в этом стремлении, конечно же, не могло даже появление нового родственника.

Все русские цари, начиная от Ивана IV, должны были определиться по английскому вопросу. Полностью прекращали отношения с ними Иван Грозный и Петр I. Предпринимали попытки сотрудничества Павел I и Александр I. Но это сотрудничество неизменно заканчивалось из-за козней англичан враждой и даже открытием военных действий, материальными, территориальными, финансовыми потерями для России. Стать сторонником Англии всегда означало одно — быть послушным орудием ее политики. На иное, на равноправные союзнические отношения она никогда не шла. Открыто противостояли государства при Николае I и Александре II. Жесткую линию принуждения к миру в отношении всех без исключения государств проводил Александр III. Царь-миротворец отказался от политики приобретения новых земель, сосредоточился на внутренних делах империи. При этом он подчеркивал, что у России есть только два союзника — ее Армия и ее Флот.

Русский монарх был обречен на решение вопроса о том, как строить взаимоотношения со страной, являющейся владыкой морей, к тому же претендующей еще и на роль мирового лидера. В том, какой будет позиция российского самодержца по вопросу об отношениях с Британией, заключался ключ ко всей ее внешней политике России, а это оказывало влияние на все остальные сферы жизни общества.

Николай II, к сожалению, не имел здесь ясной и четкой позиции. Оказавшись на престоле после внезапной смерти Александра III, молодой император оказался не готовым принять на себя груз ответственности за Россию, за ее внешнюю политику. Не имея твердых убеждений и ориентиров, он вынужден был руководствоваться советами различных людей, сменяющихся в его окружении. Это были люди разных, порой противоположных убеждений и взглядов. И в зависимости от того, насколько удавалось им влиять на царя, менялась внутренняя и внешняя политика государства.

Порой окружением царя принимались безответственные решения, вина за которых ложилась на самодержца. Такими были трагедия на Ходынке в дни коронации, расстрел людей, пришедших с верноподданническими чувствами к Зимнему дворцу в Кровавое воскресение. Такими были события, подтолкнувшие Японию к началу войны с Россией. Велико было и влияние Вильгельма II, вознамерившегося создать Великую германскую империю. Для осуществления этой идеи он проводил политику ослабления всех европейских держав, в том числе и России, стремился к разрушению согласия и любых союзнических договоров между ними. Либеральных реформ требовала усиливающаяся буржуазия, для которой самодержавное правление было главным препятствием на пути обогащения. Революционное брожение в стране также усиливалось, а оно развивалось под лозунгами свержения самодержавия. Болезнь сына и приближение к Царю всякого авантюриста, способного побороть недуг. Сказались и последствия настойчивой пропаганды англофилов. В прессе, в Государственной Думе, в обществе — всюду вдруг стали возмущаться усилением германского влияния. Якобы немцы заняли главенствующее положение при дворе, в правительстве, в армии.