01.09: Бесланское досье - Нееф Кристиан - Страница 15

• Предыдущая
• 15/20
• Следующая

По окончании трудов авторы, в компании шефа североосетинского национального банка и сенаторши из Москвы, подкрепляются – налегают на курочку и осетинский пирог. Мамсуров с Рогозиным разобрались с одной бутылкой водки. Из школы, до которой 200 метров, слышны выстрелы. Опять. Это террористы с крыши стреляют в ночь. Просто чтобы не соскучиться.

Ночь выдалась короткой. До двух часов шли переговоры с захватчиками. Теперь переговорщики снова пытаются добиться передачи в школу медикаментов, воды и питания. Задача в том, чтобы хоть как-то смягчить страдания заложников, хоть как-то восстановить нормальность среди этого безумия.

Человек на другом конце провода, вероятно Хучбаров – "Полковник" все время повторяет один и тот же ответ: "Заложникам не нужны ни вода, ни еда. Они объявили голодовку своему правительству".

По приказу антикризисного штаба расширена зона безопасности вокруг школы. Семьи заложников, журналисты, приехавшие из разных стран, должны еще отойти на один, на два ряда зданий от центра событий. Лев Дзугаев, пресс-секретарь североосетинского президента, обсуждает с собравшимися, как быть с числом заложников. Решение такое: и дальше скрывать. Лишь спустя пять часов Дзугаев скажет, что число заложников "по последним сведениям превышает 354".

После долгих телефонных бесед ингушскому бизнесмену – нефтянику Гуцериеву, который постепенно становится главным переговорщиком, удается убедить террористов, что трупы со школьного двора и с полосы зеленых насаждений на Коминтерновской нужно убрать. Некоторые из тел уже двое суток лежат под открытым небом на солнце и дожде.

В доме Мурата Кацанова тихо. Хозяин худощавый смуглый брюнет лет 45, с проседью, с усами. Взгляд его янтарных глаз направлен вниз на школу. Он живет с семьей в бараке на улице Батагова, 37. Западный угол дома примыкает к территории школы. У Кацановых двухкомнатная квартира на четвертом этаже. За окнами жилой комнаты лоджия. Отсюда как на ладони школьный двор – виден спортзал, видны все здания.

Одна из двух дочерей – там, в школе, уже два невыносимых дня и две ночи. Ее зовут Алана, ей 15 лет. Вместе с матерью она прошла эти несколько шагов до школы, чтобы начать девятый учебный год в школе. В это время появились бандиты. Жена Кацанова, была от Аланы далеко. В суматохе первых минут жене удалось спастись. Дочери не удалось.

Мурат Кацанов не из тех, кого легко вывести из равновесия. Жизнь научила его быть жестким, крепко стоять на ногах. В конце 70-х он служил в десантных войсках. После этого занимался боксом и борьбой. Сейчас он зарабатывает, эвакуируя аварийные машины. Он привык к несчастным случаям. Но то, что происходит сейчас, ни с чем не сравнить, Кацанов чувствует, как подымается тупая ненависть. Мука ожидания, которой он не знал.

Из его дома все жильцы выселены. Осталась только его семья. Выйти через переднюю дверь невозможно – эта зона простреливается. Но по крыше можно подойти к задней лестнице и по ней спуститься на улицу. Уже приходили милиционеры – их было около дюжины. Сидели на широком диване, разрисованном павлинами, угощались чаем, много звонили, в сторону школы почти не смотрели. Играли пультом дистанционного управления телевизора "Голден Ай", слушали российскую программу новостей. Потом встали и ушили. И больше не возвращались.

Телевизор до сих пор включен. Каждый час передают новости. Говорят все время, что заложников от двух до четырех сотен. В Беслане каждый знает, то это вранье. Для Мурата Кацанова оно звучит как издевательство. "Там одних первоклассников с родственниками больше трехсот", – думает он. – "Правительство пытается заранее занизить цифру, чтобы после освобождения не признавать, как много оказалось жертв. Казанов поднимается на крышу барака – длинной с половину футбольного поля и шириной с половину теннисной площадки. Там наверху сидят люди – другие соседи. Они курят. Барак выше школы. С крыши школы человека нормального крупного роста на крыше барака не увидеть, тем более в него не попасть из винтовки.

С крыши барака видна вся диспозиция. На юго-западе находится здание школы, в 35-40 метрах по прямой, спортзал. На востоке маленьким кубиком стоит здание бесланского отделения милиции – серого, в три этажа, на каждом этаже двенадцать окон. Отсюда до него метров сто. На западе видно здание мэрии. Правее – Дворец культуры. От школы до обоих метров 200-250.

В Беслане все расстояния невелики. Здесь каждый знает каждого. На юге поднимается главная кавказская гряда. И до нее, кажется, рукой подать. Могучие горы с вершинами до пяти тысяч метров. Среди них – двойной горб Казбека, покрытый вечным льдом. Мурат Кацанов стоит и курит.

Террористы не пускают детей в туалет. Врач Лариса Мамитова спрашивает, можно ли выводить хотя бы тех детей, которые уже еле дышат. Террористы отвечают: "Нет. Пусть подыхают".

Они послали Мамитову искать по зданию пластиковые бутылки, чтобы дети в них мочились. Несколько бутылок Мамитова находит. Когда она возвращается в зал, всем кажется, что она принесла воду. Люди кричат, просят пить. Когда видят, что бутылки пусты, воют от отчаяния. Террористы стреляют поверх их голов.

Мамитова просит, чтобы ее отвели к Полковнику. Он сидит на втором этаже в кабинете директора. Она просит разрешения позвонить своей коллеге в больницу. "Она – женщина разумная", – говорит Мамитова, – "она объяснит властям, как плохо со здоровьем детей". Полковник соглашается. При условии, что разговор будет по-русски.

Мамитовой разрешают позвонить из учительской. Это соседняя комната. До коллеги она не дозванивается, приходится все рассказывать медсестре: в каком жутком состоянии дети, что медикаментов не осталось совсем. Пусть передаст властям, что будет катастрофа, если в ближайшее время детям не помочь. Мамитова возвращается к заложникам и разговаривает с директором школы. Нужно что-то сделать, нужно что-то предпринять, говорит она. Мамитова вспоминает, что среди заложников – двое детей председателя североосетинского парламента Мамсурова. Директор, подводит ее к детям. Мамитова берет детей за руки и с ними отправляется к Полковнику. Она спрашивает, можно ли им позвонить отцу. Полковник соглашается.

Мамитова дозванивается до заместителя президента в антикризисном штабе в здании мэрии Беслана. Она рассказывает про катастрофическое положение заложников. Она говорит, что захватчики становятся все агрессивней и что, чтобы предотвратить катастрофу, времени остается совсем чуть-чуть. Потом она передает трубку одному из сыновей. Тот умоляет отца сделать все, чтобы освободить заложников.

Предприниматель Мурат Кацанов возвращается домой с покупками. Он купил блок сигарет, два арбуза. В его квартире сидят шестеро соседей. Они курят. Держат совет. У всех у них вместе в спортзале сейчас больше дюжины родственников. Из дома 37 в заложники попали почти 60 человек. Ожидание невыносимо.

Телевизор все работает. Новости. Ничего нового. Как всегда, ничего, чего бы они не видели лучше из собственных окон. Телевидение по-прежнему талдычит про 354 заложника.

Вокруг школы видны подразделения милиции. Обычная милиция, но и спецназ МВД, ОМОНовцы, МЧСовцы, – пестрая мешанина российских униформ на фоне БТРов, пожарных машин, скорой помощи.

Дома, что ближе к школе, уже эвакуированы. Но силы безопасности их не заняли. Важнейшие стратегические точки – такие, как крыша дома, где живет Казанов, да и другие крыши в округе, остаются незанятыми. Снайперы сидят где-то в других местах. На плохих позициях, где-то по соседству, совсем не там, где, по мнению Казанова и его друзей, им следовало бы находиться.

• Предыдущая
• 15/20
• Следующая