12 историй о настоящей любви (сборник) - Блэк Холли - Страница 66

– Доброе утро.

Я замерла, свесившись из окна. Ноги не доставали до земли, а на то, чтобы подтянуться обратно, не хватало сил, вот я и висела там, слушая, как Этан смеется.

Наконец, я сдалась и спросила:

– Тут очень высоко?

Две руки обхватили меня за талию.

– Отпускай, – сказал Этан, что я и сделала.

– Ну, спасибо, – убирая волосы с глаз, я попыталась придать голосу максимум твердости.

За ночь выпал снег, и без пальто меня пробирала дрожь.

Этан был в сапогах, джинсах, толстой куртке и старых перчатках.

– У тебя в комнате двери нет, что ли? – спросил он, смерив меня насмешливым взглядом. – Как нехорошо со стороны тети Мэри поселить тебя в комнату без двери…

– Я…

– Ты решила сбежать утром, – продолжил Этан. – Что ж, по крайней мере, это лучше, чем убегать ночью. Но я знаю тетю Мэри: она наверняка уже приготовила подливу. А от подливы тети Мэри никто убегать не должен.

«Мне нельзя есть подливу», – хотела было сказать я, но вместо этого спросила:

– Как далеко отсюда ближайший город?

– Что значит – «город»?

Я пристально на него взглянула.

– А мне казалось, это для меня английский должен быть иностранным.

– Вифлеем в трех милях в том направлении, – Этан указал на восток.

– Вифлеем? – я чуть не вытаращила глаза. – На Рождество. Идеально.

– Хотя это не совсем город. Просто почта и баптистская церковь. Если ты имеешь в виду город с продуктовым магазином и школой, то он в сорока милях вон в той стороне, – на этот раз он указал на север. – Если тебе нужен кинотеатр, супермаркет или больница, тогда это в шестидесяти милях вон там, – он показал на юг. – И, как ты видела вчера, ближайший аэропорт – в Оклахоме, но до нее ехать несколько часов. Так что скажи, Не-Хульда, какой же город тебе нужен?

Отвернувшись от него, я пошла к ограде. Солнечные лучи отражались на гладких белых холмах, и я зажмурилась. Мне нужно такси. Нужен отель. Нужна другая жизнь.

Я бы что угодно отдала за другую жизнь.

– Кстати, настоящая Хульда прислала сообщение, – крикнул Этан мне вслед. – Она добралась до Нью-Йорка.

Я обернулась к нему.

– А она… – я запнулась, осознав, что не могу напрямую спросить: «А она не видела, ждал ли меня кто-нибудь? Они нашли ее? Они знают, где я?» Так что я просто промолчала.

Но что-то менялось в глазах Этана. Он становился холоднее, как и ветер. Его сердце замерзало. Все это уже не было приключением, каким казалось вчера. Теперь, при свете дня, Этан был обеспокоен, и я не могла его винить.

– Кто ты такая? – тремя большими шагами он преодолел расстояние, разделявшее нас. – Что ты здесь делаешь? От кого убегаешь?

– Ни от кого. Ничего. – Я отступила назад и почувствовала, как холодный металл ограды вдавился в спину сквозь рубашку.

– Тогда, может, мне войти туда прямо сейчас и попросить родителей позвонить в полицию, или ФБР, или куда там надо звонить, чтобы потерявшуюся девушку-подростка вернули в семью?

– Так вот что у тебя на уме? – я не хотела кричать, но не смогла сдержаться. Мне трепали нервы столько дней. Столько недель. Столько лет. И вот теперь я почувствовала, что они уже на пределе. – Ну, ты ошибаешься, мистер У-Меня-Полон-Дом-Людей-Любящих-Меня. Мои родители меня не ищут. На данный момент нет никого, кто бы любил меня и переживал за меня. Честное слово.

– Ладно, – Этан снял шляпу и пробежался рукой по волнистым каштановым волосам. – Тогда хоть имя свое назови. Пожалуйста. Просто скажи, как тебя зовут.

Даже на этот несложный вопрос ответить было нелегко.

– Лидия, – сказала я, помолчав. – Можешь называть меня Лидией.

– Ладно. Привет, Лидия.

– Привет, – я улыбнулась. – Так что произойдет теперь?

– Теперь мне нужно идти кормить коров.

Я посмотрела на дом, полный незнакомцев, вопросов и подливы. Потом я взглянула на широкое небо над головой и на очень милого парня.

– Составить тебе компанию?

Шины старого побитого грузовика с грохотом переваливались через глубокие выбоины на дороге. Выжав сцепление, Этан переключил скорость, и это показалось мне самым сексуальным движением, которое я когда-либо видела. Он был таким уверенным, чувствовал себя расслабленно и спокойно. Это все – его территория: и кабина старого грузовика с большими тюками сена, и длинная вереница черных лохматых коров, бредущих следом. Они бы пошли за ним на край света, уверяю вас.

Но мы с Этаном молчали. В кабине было холодно: даже с нагревателем, включенным на полную мощность, мне было видно, как дыхание становится облачком пара. Я спрятала руки между коленями, а Этан снял перчатки и отдал их мне.

Наконец, тишина стала, видимо, совсем уж невыносимой, потому что Этан включил радио и кабину тут же заполнила музыка. Исполняли вроде бы «Святую ночь», но бэк-вокалистов было слишком много, а темп – слишком быстрый. Меня чуть не стошнило.

– Извини за станцию, – сказал Этан. – Эмили или близняшки наверняка были тут. Им нравится подростковая попса.

Он выключил радио, а я надела его перчатки. Они все еще были теплыми внутри.

– Ничего страшного.

– Тебе нравится музыка?

– Раньше нравилась. В детстве.

– А теперь ты так состарилась, что переросла ее? – спросил он с улыбкой.

– Да, – ответила я. – Вроде того. Ты давно тут живешь?

Мне вдруг отчаянно захотелось сменить тему разговора.

– Ну, мне сейчас семнадцать, так что… семнадцать лет.

– Твоя семья всегда здесь жила?

– Я – пятое поколение, – ответил он, но эти слова прозвучали странно. Так, словно Этана связывали с этим местом не корни, а скорее цепи.

– Хорошо, что у тебя большая семья. Что вы все можете жить вместе и работать вместе.

– Да. Наверное.

– А зачем ты летал в Исландию?

Не знаю, откуда взялся такой вопрос, но я почувствовала, что он попал в точку, что ответ на него почему-то был очень важен.

Этан снова переключил передачу, и грузовик перевалил через вершину холма. Перед нами раскинулось ранчо – белое, чистое, на много миль вокруг. Большинство людей видят такое только в кино или когда летят на самолете.

– Я родился здесь. Буду жить и работать здесь до конца своих дней. И однажды – если повезет, то через много-много лет – я здесь и умру. Так что… наверное, я просто хотел, чтобы хоть одна маленькая часть моей жизни прошла не здесь. А Исландия – это в общем-то настолько не здесь, насколько возможно.

Я посмотрела на пробегающие мимо холмы, на стада коров вдали.

– По-моему, тут не так уж и плохо.

– Ага, – Этан снова переключил передачу, даже не взглянув на меня. – А что насчет тебя? Где твой дом? Или это тоже секрет?

Не секрет, – ответила я. – У меня нет дома.

– Здравствуй, милая, – сказала тетя Мэри, когда я наконец вернулась в дом. Она сидела на корточках на коврике в гостиной, а Эмили стояла на тахте в костюме ангела, раскинув руки в стороны. – Нам не хватало тебя за завтраком.

– Простите, что ушла, не предупредив. Я…

– Тебе пришлось выбирать между тем, чтобы сбежать с красивым ковбоем, которого ты столько месяцев не видела, и тем, чтобы остаться в доме, полном шумных незнакомцев…

– И подливы, – добавила я. – Еще я сбежала от подливы. Зря, наверное.

– Тогда завтра я покажу тебе, как ее готовить. Хочешь научиться этому, Хульда?

Казалось, будто она ожидает, что я откажусь. Или, может, сознаюсь. Да уж, у меня явно началась паранойя.

– Я боюсь, что сожгу ваш дом.

– Одних твоих усилий точно не хватит, чтобы превратить этот дом в пепел.

– Тетя Мэри, ты уже закончила? – спросила Эмили, переступая с ноги на ногу.

– Перестань вертеться, – скомандовала тетя. Достав булавку из подушечки на запястье, она пристально рассматривала слишком длинный наряд Эмили.

– Я устала, – пожаловалась девочка, но тетя Мэри просто мельком взглянула на нее.