Энциклопедия «Литература и язык» (без иллюстраций) - Горкин Александр Павлович - Страница 65

Эпохой в рус. литературе назвал перевод «Илиады» Гнедичем В. Г. Белинский.

ГÓВОРЫ, см. в ст. Диалектология.

ГÓГОЛЬ Николай Васильевич (настоящая фамилия Яновский) (1809, местечко Великие Сорочинцы Миргородского у. Полтавской губ. – 1852, Москва), русский прозаик, драматург, критик, публицист.

Происходил из семьи украинских провинциальных помещиков. Детские годы провёл в имении родителей Васильевке. Учился в Полтавском уездном училище, а затем в гимназии высших наук в Нежине (1821—28). В 1828 г. переехал в Петербург, где вскоре опубликовал поэму в стихах «Ганц Кюхельгартен» (1829), написанную под прямым влиянием немецкого романтизма. После уничтожающей критики в журналах сжёг нераспроданные экземпляры книги. В кон. 1829 г. устраивается на службу в Министерство внутренних дел. В 1830 г. появляется первая гоголевская прозаическая повесть «Басаврюк, или Вечер накануне Ивана Купала». В то же время писатель знакомится с В. А. Жуковским и А. С. Пушкиным.

Вскоре появляется цикл малороссийских повестей «Вечера на хуторе близ Диканьки» (1831—32), встреченный публикой с редким воодушевлением. По организации цикл рассказов повторял «Повести Белкина» А. С. Пушкина, где помимо рассказчиков вводился образ собирателя историй (пасечник Рудый Панько), дающего им литературную обработку. Наличие нескольких рассказчиков обуславливает жанровое разнообразие повестей: это и волшебные сказки («Ночь перед Рождеством», «Майская ночь»), и страшная новелла («Вечер накануне Ивана Купала»), и древняя легенда («Страшная месть»), и анекдотические истории («Сорочинская ярмарка», «Заколдованное место»). Повести носят ярко выраженный романтический характер: им присущи народность, достигаемая воспроизведением «местного колорита», фольклорные черты, фантастические сюжеты, часто отнесённые в далёкое прошлое. Персонажи наделяются полнотой чувств, естественностью и силой переживаний, чем скрыто противостоят современному для автора Петербургу. Весь цикл был пронизан захватывающим, искрящимся юмором колоритных «жанровых сцен», сочетающимся с проникновенным лиризмом. Критика почти единодушно приветствовала «Вечера…», отметив их неподдельную весёлость и искренность. По отзыву Пушкина, «все обрадовались этому живому описанию племени поющего и пляшущего…». После выхода второй части «Вечеров…» Гоголь становится знаменитым.

В 1833—35 гг. писатель занят напряжёнными поисками новых художественных путей и переживает необыкновенный творческий подъём. Два сборника – «Миргород» и «Арабески» – открывают новые темы в гоголевском творчестве. В «Миргороде» Гоголь продолжает малороссийскую тематику, но в иных тональностях: картины прошлого отличаются мрачностью (наводящая ужас фантастика «Вия» и трагическая героика «Тараса Бульбы»), а современный деревенский быт изображён сатирически, с разоблачением пошлости и пустоты жизни недалёких обывателей («Старосветские помещики», «Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем»). В «Арабески» автор поместил повести из петербургской жизни «Невский проспект», «Записки сумасшедшего» и «Портрет» – впоследствии критика объединила их в цикл «петербургских повестей», вместе с повестями «Нос» (1835) и «Шинель» (опубл. в 1843) – которые во многом продолжают традиции Э. Т. А. Гофмана. Их характеризует совмещение реалистического бытописания, обличения «мелочи и пошлости жизни» с исподволь проникающим в будничную жизнь фантастическим началом, принимающим гротескные, фантасмагорические очертания. Главной темой повестей становится разрушение и гибель личности, затерянной во враждебном мире огромного города, где ценятся лишь деньги и выгодное социальное положение. Целью жизни становится погоня за видимыми атрибутами успеха, такими как чин, орден, экипаж и даже – в сатирическом изображении Гоголя – хорошая шинель и представительная, импозантная внешность. В повести «Нос», предвосхитившей своей фантастичностью сюрреализм 20 в., таинственное исчезновение носа осознаётся героем как потеря социального статуса и утрата подлинности бытия. В 1835 г. В. Г. Белинский в статье «О русской повести и повестях г. Гоголя» за глубокое и последовательное развитие на рус. почве принципов «реальной поэзии» провозгласил Гоголя «главою литературы, главою поэтов».

Осенью 1835 г. Гоголь принимается за написание комедии «Ревизор», сюжет которой был подсказан ему А. С. Пушкиным, а в 1836 г. комедия публикуется и одновременно ставится на сцене Александринского театра. В «Ревизоре» Гоголь перешёл к острой общественно-политической сатире, объектом которой стали чиновники. Представленный в пьесе уездный город был задуман как «сборный город всей тёмной стороны», чиновничество которого аккумулировало в себе все мыслимые злоупотребления службой: взяточничество, казнокрадство, невежество, чинопочитание, небрежение, грубость, рукоприкладство. Психологические портреты чиновников оказались настолько типологически точными и узнаваемыми, что жизнеустройство города стало обобщённым отображением административной системы России в целом, что отметил сам Николай I, лично санкционировавший постановку комедии и присутствовавший на её премьере. Новаторство в построении «Ревизора» заключалось в том, что это была первая рус. комедия без единого положительного персонажа, функцию которого, по метафорическому выражению самого Гоголя, выполнял «смех», т. е. скрытая за текстом авторская позиция. Главным персонажем комедии становится Хлестаков, «лицо фантасмагорическое», лживый олицетворённый обман», который, однако, лжёт непреднамеренно, без расчёта и не соответствует традиционному комедийному амплуа «ловкого плута». Получается, что уездные чиновники, насильно навязывающие ему роль ревизора, «сами себя высекли», т. к. были ослеплены страхом возможного наказания, и вся интрига комедии становится гротескно-абсурдной, «миражной» (по формулировке Ю. В. Манна). Венчает комедию «немая сцена», предполагающая вмешательство как высшей, монаршей власти, так и Божественного возмездия, которое вершит свой последний, «Страшный суд» над героями и должно служить предостережением для зрителей. Именно на такой религиозно-символической интерпретации комедии настаивал впоследствии сам Гоголь. («Театральный разъезд после представления новой комедии», 1843).

К работе над поэмой «Мёртвые души» Гоголь приступил ещё в 1835 г., но писал её с большими перерывами и в основном в Риме (в общей сложности начиная с 1836 он прожил за границей около 12 лет, побывав во многих странах Европы). Сюжет «Мёртвых душ» должен был обнимать «всю Русь», хотя и с «одного боку», т. е. главным образом с комической стороны. Поэма изначально расценивалась Гоголем как главное произведение, имеющее особое общественное и национальное значение. В настроении писателя появляются мотивы высокого избранничества, мессианства («И ныне я чувствую, что не земная воля направляет путь мой»). Жанровое обозначение «поэма» (вместо «роман») знаменовало собой высшую сверхзадачу произведения, которое должно было повлиять на судьбу России, содействуя её нравственному возрождению. Подобно «Божественной комедии» Данте, «Мёртвые души» должны были состоять из трёх томов, в первом из которых Гоголь хотел, продолжая сатирическую линию «Ревизора», собрать и безжалостно осмеять «всё дурное в России», во втором – показать возможности исправления зла и пороков, а в третьем – угадать идеал преображённой, «обóженной» Руси. Сюжетной основой произведения явилась финансовая афёра Чичикова, для осуществления которой герой ездит по различным губерниям, скупая у помещиков «ревизские души» умерших крепостных крестьян, что придало первому тому черты жанра путешествия и авантюрного романа. Название поэмы поэтому имело и прямое, и символическое истолкование – духовное омертвение души помещиков и чиновников, изображённых в поэме. Чичиков, изначально заданный как «низкий» герой, мало подходящий для «поэмы», – «подлец», «приобретатель», одержимый жаждой наживы – во втором томе должен быть приведён к покаянию и нравственному преображению, чтобы послужить на благо России своей энергией и хозяйственностью. Отдельную роль в первом томе играют авторские отступления, которые от комических зарисовок в начале постепенно восходят к романтически восторженному восхвалению рус. народа и аллегорико-символическим пророчествам о будущем России.