Тайны господина Синтеза - Буссенар Луи Анри - Страница 21

• Предыдущая
• 21/92
• Следующая

Последний раз говорю: откажись от своего плана. Мне не хотелось бы увидеть, как погаснет светоч такого разума, как оборвется такая полезная жизнь. Подумай, друг, и можешь рассчитывать на меня в годину опасности. Прощай, Синтез. Да пребудет с тобой мир.

— И тебе мир, Кришна!

При этих словах ослепительный свет электрической лампочки постепенно начал меркнуть, и вот уже салон погрузился в полумрак, при котором трудно различать предметы. Густой туман поплыл перед иллюминатором, полностью закрыв его. Внезапно свет загорается по-прежнему ярко, туман рассеивается. Господин Синтез одиноко сидит у пюпитра, перед ним — раскрытый том ин-кварто.

— Странно, — произносит он. — Если бы я спал, как все остальные люди, я подумал бы, что это мне приснилось. Однако, кто знает — быть может, и при гипнотическом сне возможны галлюцинации, вызванные резкой сменой атмосферных явлений?.. Вот гальванометр [154], он и впрямь указывает необычайно высокое электрическое напряжение. Нет ничего удивительного, — наш организм особо остро реагирует на такого рода природные явления.

Старец вновь принимается за чтение, но он не может сдержать жест удивления, увидев как бы умышленно оставленную перед ним на ковре одну из туфель пандита.

Господин Синтез никогда не меняет своих решений. — Меры предосторожности. — Груз «Годавери». — Новый аппарат. — Чтобы благоприятствовать работе природы. — «Лошадка» принялась за работу. — Два соперника. — Последние приготовления. — Интенсивное кормление зоофитов. — 340 000 килограммов химреактивов. — Они живы! — Ассистент-зоолог удивлен, как никогда в жизни. — Вновь кораллы «перекармливают», как рождественских гусей. — Риф растет на пять сантиметров в день. — Предвидение оправдалось. — Кораллы заболевают, они становятся белыми. — Кораллы появились на поверхности.

Господин Синтез никогда ничего не делает наобум. Сначала он медленно обдумывает свои планы, кропотливо все взвешивает, а уж затем приступает к их воплощению. В результате этого подготовительный период всегда долог, а порой и тягостен. Но зато потом задача обречена на решение.

Итак, странная, необъяснимая попытка пандита Кришны не достигла цели — она не повлияла на последствия твердо принятого и давно обдуманного плана. Несмотря на мрачные пророчества этого таинственного персонажа, предпринятый опыт проходил, как было задумано, минуя необходимые, предначертанные экспериментатором фазы.

Однако ночные события были поучительны; будучи человеком предусмотрительным и не склонным полагаться на случай, господин Синтез счел необходимым воспользоваться этим уроком.

Он пока не стал доискиваться причины ночных воплей китайских кули. Пусть даже это была попытка бунта или просто желание попугать. Что с того? Но, поскольку факт имел место, господин Синтез решил немедленно устранить китайцев и с атолла, и с кораблей. Взрывом мадрепоровой гряды [155] был образован непреодолимый разлом глубиной метров десять, над которым навели подвесной мостик. При желании его можно было убрать, что намного снижало возможность нападения с этой стороны.

Однако, обсудив с капитаном Кристианом ночное происшествие на «Анне», господин Синтез стал в тупик — выяснилось, что остальные корабли не почувствовали или почти не почувствовали качки.

Капитан не мог не верить собственным чувствам и напрасно прилагал все усилия, чтобы найти этому феномену, идущему вразрез с его опытом морского волка, какое-нибудь разумное объяснение. Господин Синтез со своей стороны все же решил, что его флотилия не гарантирована от действия внезапного сильного прилива. На всякий случай он предусмотрительно приказал удвоить швартовы якобы для того, чтобы предотвратить возможный разрыв якорной цепи.

Принятые меры успокоили господина Синтеза, и из трюмов «Годавери» незамедлительно началась выгрузка части грузов. Ящики, содержащие известковый карбонат, а также сульфаты соды и магния, были выгружены на коралловое кольцо, окружающее атолл, в ожидании, пока их содержимое в нужных пропорциях бросят в зацементированный бассейн, отделенный от моря железными шлюзами.

Пока шла выгрузка, господин Синтез велел установить посреди бассейна легкую несущую конструкцию, состоящую из четырех вертикальных брусьев оцинкованного железа, соединенных сверху поперечными перекладинами. Эта конструкция, напоминающая четырехугольные монтажные вышки, охватила собой подводную скалу из живых кораллов. Кстати говоря, вертикальные брусья находились на строго рассчитанном расстоянии от колонии зоофитов и абсолютно не мешали их органической жизнедеятельности.

Когда подпоры, прочно вмурованные в дно кюветы и поддерживаемые перекладинами, застыли на месте, два вертикальных бруса, в каждом из которых на уровне поверхности воды просверлили круглые отверстия, были соединены неким подобием горизонтальной оси, с широкими гайками на концах, предназначавшимися для противодействия боковому смещению. На одном из концов оси имелся также барабан полуметрового диаметра, с накручивающимся, как бесконечный приводной ремень, стальным кабелем, ведущим к кораблю. Затем была установлена поперечная деревянная ось с наполовину выступающими из воды металлическими лопастями.

Китайцы с видом людей, привыкших ничему на свете не удивляться, невозмутимо выполнили эту задачу и возвратились в палаточный городок, по обыкновению гогоча, как вспугнутые гуси.

Аппарат был готов к работе. Капитан Кристиан, руководивший монтажом с предприимчивостью морского волка, подал сигнал, немедленно подхваченный свистком главного боцмана.

На борту корабля раздался второй свисток. Сразу же стальной кабель, приводимый в действие «лошадкой» [156], резко натянулся и деревянная ось, покорно повинуясь силе пара, начала вращаться, образуя с помощью пластин волнение на море. Короткие быстрые волны с белыми барашками на гребне с плеском стали разбиваться о внутреннюю стену атолла, пена и брызги, сверкая на солнце, полетели во все стороны.

— Черт побери! Я догадался! — весело закричал чей-то голос. — Не правда ли, капитан?

— Все правильно, — отвечал офицер со свойственной ему холодной вежливостью. — Этот аппарат, столь же простой, сколь и хитро задуманный, предназначен для того, чтобы искусственно создавать морское волнение, столь необходимое для быстрого роста кораллов.

Алексис Фармак в широкополой белой шляпе, которая делала его похожим на длинный и уродливый гриб, потирая руки, уставился своим единственным живым глазом на аппарат, крутящийся все быстрей и быстрей.

— Буря в стакане воды! — едко бросил из-под зонта как всегда с иголочки одетый ассистент-зоолог.

— Вот-вот, — парировал химик, — сохраняйте вашу важность признанного ученого, протестуйте, не расставаясь со своими крахмальными воротничками, но постарайтесь, чтобы патрон вас не услышал. Пока мы с вами одни, это не приведет к серьезным последствиям, хотя я не люблю слушать, как вы высмеиваете работу человека, которого я обожаю, которого я боготворю…

— О, вы!..

— Что? Не хотите ли сказать, что я преклоняюсь перед авторитетом, тогда как раньше… Ни слова больше! Вас не касается мотивировка моих поступков. А патрону вы не достойны даже чистить ботинки. Зарубите это себе на носу, мой милый!

— Не стесняйтесь, продолжайте! Посмотрим, что будет, когда вы обкормите этих несчастных зоофитов солями, из которых одна является слабительным, а вторая вообще нерастворима.

— Нерастворима?! Вы имеете в виду известковый карбонат? Ну и что с того? Я мог бы сделать ее растворимой, добавив в избытке угольной кислоты, но у хозяина свои планы на сей счет; карбонат превращен в пыль и руками его не потрогаешь. Мэтр собирается заставить кораллы поглощать его в натуральном виде. Вам это что, мешает?

• Предыдущая
• 21/92
• Следующая