Торопун-Карапун и тайны моего детства - Балл Георгий Александрович - Страница 12

• Предыдущая
• 12/28
• Следующая

— Телевизор! Телевизор испортился! — закричали рыбки.

— Я сейчас исправлю, — сказал Торопун-Карапун.

Он так волновался, что перепутал колесики. Но вот наконец он повернул нужное колесико, мы все прильнули к экрану и увидели, как Ослик, переступая копытцами, приближается к берегу, на котором стоит Принцесса. Торопун-Карапун улыбался. Он был рад за маленького Ослика и Принцессу. И мы все тоже были очень рады.

И вдруг над дворцом разнеслось:

От каждого звука трубы рождался солдатик. Он брал ружье и бежал строиться около дворца. Солдат становилось все больше и больше. Из дворцового окна высунулся сам Бим-Борин-Бим с трубой. Он громко трубил. И солдат становилось еще больше. Они запрудили дворцовую площадь и соседние улицы. На солдат смотрели Принцесса и Ослик.

— Ой, солдаты! — вскрикнула Принцесса. — Это за тобой! Бим-Борин-Бим идет на тебя войной. Но я-то ничего не знала. Я, честное слово, ничего не знала. Ты мне веришь, Ослик?

Ослик ничего не сказал. Повернулся и опять скрылся в море.

Принцесса заплакала.

Солдаты уже построились. Впереди встал сам Бим-Борин-Бим. Он вытащил из ножен саблю, взмахнул ею, и солдаты двинулись к морю.

— А ну, песню! — скомандовал Бим-Борин-Бим.

Солдаты грянули песню:

И в такт песне Бим-Борин-Бим размахивал трубой и саблей. А на берету сидела Принцесса и плакала, закрыв руками лицо.

— НУ, СЕЙЧАС Я ИМ ПОКАЖУ! — крикнул вдруг Торопун-Карапун. — СЕЙЧАС ОНИ УВИДЯТ ОСЛИКА. Я ИМ ПОКАЖУ ТАКОГО ОСЛИКА!

Торопун-Карапун выбежал из дома. Выбежал и вдруг… Что это такое? Я едва узнал Торопуна-Каралуна — он вырос и стал огромным, как Гулливер, даже еще больше! Голова его упиралась в облака, а весь остров под ним, поля и леса, дворец и солдаты стали маленькими-маленькими, даже трудно их было разглядеть.

Я очень разволновался. Я вспомнил вдруг Ташино из далекого моего детства, вспомнил друга Витю и наш ночной разговор у горящей печки… Но вспоминать было некогда, потому что Торопун-Карапун, размахивая руками, двинулся на войско Бим-Борин-Бима.

— Уходите отсюда! — загремел он, и от голоса его содрогнулся весь остров.

Я никогда не видел, как Торопун-Карапун сердится. А сейчас он сердился. Солдаты бросали ружья и превращались в звуки, только очень жалобные звуки:

— Ура! — крикнули Ложка и Цыпленок. Оказывается. Ложка уже проснулась, и они оба тоже смотрели телевизор.

— Я вам не позволю обижать Ослика! — гремел над морем голос Торопуна-Карапуна. — Оставьте Ослика и Принцессу в покое навсегда!

И от этого страшного голоса Бим-Борин-Бим выронил свою трубу и саблю. Торопун-Карапун дунул, и труба и сабля покатились в море. А в окне дворца появилось испуганное лицо Главного Управителя. Он дернул за веревочку, и весь остров ушел вглубь.

Остались только на воде цветы — те цветы, что бросила Принцесса.

Желтые. Розовые. Голубые. Красные.

Но скоро их тоже не стало видно, потому что ветер прогнал их. И телевизор погас.

Торопун-Карапун еще не успел возвратиться в домик Ослика, а там уж набилось полно народа: рыбки всевозможных окрасок, рачки и, конечно. Морской Конек.

— Рассаживайтесь! Рассаживайтесь! — командовал Морской Конек так, точно это был его собственный дом. — Сейчас он придет, наш славный победитель.

Но вошел Ослик. Он грустно посмотрел на то, что творилось в его доме, и ничего не сказал. Ничего не сказал, даже когда Морской Конек, чтоб лучше видеть, стал ногами на его постель, а на его подушке устроилась большая толстая каракатица. А на столе разлеглись рыбки-бониты; в чернильнице сидел небольшой осьминог, в его любимом кресле развалилась медуза, а на этажерке прыгала рыбкагубан.

— Ну, ты доволен? — кричал Морской Конек, подскакивая на кровати. Как Торопун-Карапун здорово их, а? Он как крикнул, а они как затряслись! Ой, ха-ха! А ты чего молчишь, Ослик?

— Он потерял голову от счастья, — смеялись рыбки.

В это время дверь открылась, и вошел Торопун-Карапун. И мы все: и я, и Ложка, и Солдатик, и все рыбки, и, конечно же. Морской Конек — закричали:

— Ура-а-а!

Я смотрел на Торопуна-Карапуна. Он смущенно улыбался.

— Ура-а-а! Ура-а-а!

— Да бросьте вы в самом деле, — пробормотал Торопун-Карапун, стараясь незаметно пробраться в угол.

— Он победам Бим-Борин-Бима! — уже не кричал, а хрипел Морской Конек. — Ие-го-го-го!

— Да что вы раскричались, — сконфуженно проговорил Торопун-Карапун, я и не воевал. Я просто сказал, чтоб они уходили и не обижали Ослика.

— Ие-го-го-го! — ржал Морской Конек, как настоящий большой конь, и подскакивал на кровати.

— Хватит в конце концов! — начал сердиться Торопун-Карапун. — И потом, нам уже пора в путь.

И сразу наступила тишина. Я смотрел на Торопуна-Карапуна и думал: какой он все-таки хороший мальчик. Не всякий взрослый сумеет так вести себя.

— Нет, — сказал Морской Конек, — нет, Торопун-Карапун, мы так не отпустим вас. Мы покажем вам самое прекрасное, что есть в нашем сказочном море! — И он крикнул рыбкам: — А что в море самое прекрасное?

— Да, что самое прекрасное? — откликнулась с этажерки рыбка-губан и хлопнула хвостом. — Городок все хвалят. Шоколадный все хвалят.

— А далеко ли городок? — спросил Морской Конек.

— Он под лесом-лесом-лесом, под зелененьким, — запела рыбка-губан.

— А хорош ли городок?

— Хорош! Хорош! — зашумели рыбки.

А рыбка-губан с поклоном сказала:

— Просим вас, дорогой Торопун-Карапун, посетить наш Шоколадный городок.

— Просим! Просим! — закричали рыбки и тоже поклонились. — Уж не обидьте, пожалуйста! Уважьте, уважьте!

Торопун-Карапун поглядел на меня, я — на него, и мы без слов поняли друг друга. Я достал из нагрудного кармана сложенную вчетверо карту, а Торопун-Карапун карандашом обвел на ней точку, под которой было написано: «Шоколадный городок».

— Мы принимаем приглашение! — весело сказал он. — Спасибо!

— Ура! — отозвались рыбки. — Ура-а-а!

Рыбка-губан подпрыгнула от радости до потолка и запела:

И тут наша Ложка расхрабрилась, оттолкнула рыбок и пошла вприсядку:

— Эх! — Рыбка-тубан рванула на себе чешую так, что чешуйки полетели серебряными блестками, и прыгнула с этажерки на пол да стала выделывать кренделя — и чечетку отбивать, и пошла вприсядку, и через голову, и плавниками хлопала, да еще подпевала:

И мы хлопали в ладоши, отбивая ногами. Там-да-ритата-там! Там-да-рим-пам-па-пам!

И пошло веселье, пошла гулянка на всю ночь.

• Предыдущая
• 12/28
• Следующая