Корсары Кайзера - Бунич Игорь Львович - Страница 16
- Предыдущая
- 16/104
- Следующая
Капитан «Риберы» оказался очень словоохотливым, а судовой журнал — очень информативным. На своем пути «Рибера» встретила крупный войсковой конвой, доставляющий индийские войска из Бомбея в Красное море. Пароход обменялся сигналами с обоими эскортирующими кораблями: британским броненосцем «Свифтшер» и русским крейсером «Аскольд». Капитан также сообщил, что между Суэцем и Коломбо он встретил много других английских и французских боевых кораблей. Потопив «Риберу», «Эмден» продолжил движение к Миникою. Мюллер подумывал о том, что уже пора вообще уходить из этого района, чтобы не дразнить судьбу, когда около 9 часов вечера еще одна жертва буквально напоролась на крейсер. Ей оказался английский пароход «Фойл», водоизмещением 4147 т, идущий в балласте из Адена в Коломбо.
Пока призовая команда готовилась отправить «Фойл» на дно, с того же направления показались огни еще одного судна. «Эмден» пошел к нему навстречу. По огням определили, что это почтовый пароход, и дали по радио приказ остановиться. Поймать почтовый пароход на «Эмдене» мечтали давно, поскольку на них можно было обнаружить гораздо больше ценностей — вплоть до золота в слитках чем на океанских трудягах с их дешевым грузом. Но на этот раз их ждало разочарование. Судно, название которого было «Диосия», оказалось нейтральным — голландским. Кроме того, оно было пустым: ни почты, ни золота, ни пассажиров. Ему позволили идти дальше.
Настало время отпустить «Грайфевел», на который пересадили всех пленных, включая капитана и механика с «Тимерика», находящихся под арестом на «Эмдене». Дождавшись, когда «Грайфевел» исчезнет из вида, «Эмден» взял курс на Мальдивские острова, чтобы уйти из опасной зоны. Кроме того, усилившийся муссон нагнал крупную зыбь, и нужно было найти какую-нибудь тихую бухту, чтобы погрузить уголь. На пути к Мальдивским островам с «Эмдена» наблюдали необычное и непонятное природное явление. Неожиданно прямо по носу крейсера был обнаружен участок кипящей в клубах пара воды. Затем оттуда, как бы находясь под высоким давлением, высоко в небо ударила струя горячей воды, широкой аркой падая обратно в океан. Этот феномен можно было объяснить тем, что какое-то сильное подводное течение пробилось на поверхность океана. Но никакого теплого течения в этом, месте на картах отмечено не было. «Эмден» успел отвернуть, пройдя в 50 метрах от бьющей с поверхности моря кипящей струи. Но менее маневренная «Маркоманния» угодила прямо под горячий душ.
Весь день 29 сентября прошел в погрузке угля. 30 сентября «Маркоманния» перегрузила остатки своего угля, а также запасы масла, мазута и пресной воды на «Буреск», который становился новой «дойной коровой» «Эмдена».
Закончив выгрузку запасов, «Маркоманния» получила новое задание. Она должна была, избегая оживленных морских путей, встретиться в условленном месте с «Понтопоросом» .и взять с него столько угля, сколько будет возможно. Затем «Маркоманния» должна была взять на борт призовую команду с «Эмдена», находящуюся на «Понтопоросе», заплатить греческому капитану обещанную компенсацию и, как было оговорено, позволить ему идти куда он захочет. После этого «Маркоманния» должна была прийти в один из портов Голландской Ост-Индии, закупить там провизии для «Эмдена», забункероваться пресной водой и уйти, по возможности, незамеченной, направившись затем на рандеву с «Эмденом». Новая встреча предполагалась в начале ноября.
Команда «Эмдена» высыпала на верхнюю палубу, чтобы попрощаться со своим верным товарищем, с которым они так славно поработали в течение прошедших двух месяцев. Под прощальные крики и пожелание удачи и счастливого плавания старый пароход Гамбург-Американской линии, ставший необычайно высоким из-за пустых трюмов, медленно разворачиваясь, уходил в восточном направлении.
Никто на «Эмдене» и подумать не мог, что они расстаются навсегда. Не желая рисковать, «Эмден» шел ложным курсом, пока «Маркоманния» не исчезла из вида, а затем" повернул к архипелагу Чагос. Там Мюллер хотел дать экипажу необходимый отдых для восстановления сил и произвести на «Эмдене» крайне необходимый ремонт. Кроме того, архипелаг лежал на перекрестке морских дорог между Австралией и Красным морем и между Кейптауном и Коломбо, так что и там можно было хорошо пощипать морскую торговлю противника. При удаче они могли перехватить там и какой-нибудь отставший от конвоя войсковой транспорт, перевозящий австралийских солдат в Средиземное море.
Путь до Диего-Гарсиа — главного порта на архипелаге Чагос — занял более недели. Сигнальщики внимательно оглядывали горизонт в поиске новых жертв, но море было пустынным.
«Эмден» несколько дней крейсировал на линии Австралия-Аден и Кейптаун-Калькутта, но никого не обнаружил. Утром 9 октября «Эмден» добрался до Диего-Гарсиа. Гавань, в которой бросили якорь «Эмден» и «Буреск», была закрыта коралловым рифом, обеспечивая безопасную стоянку. Остров — маленький и круглый по форме, весь зарос кокосовыми пальмами, плоды и кора которых являлись единственными предметами местного экспорта и дохода. Раз в три месяца на остров приходил парусник с почтой и провизией, покидая этот маленький рай с грузом кокосов и копры.
Сразу после постановки на якорь матросы приступили к очистке корпуса «Эмдена». Корабль последний раз был в доке в июне, когда еще находился в Циндао. С тех пор подводная часть крейсера обросла ракушками, значительно снижая скорость хода. Затопляя бортовые отсеки, на «Эмдене» создавали искусственный крен, и матросы чистили подводную часть борта металлическими скребками. Конечно, добраться полностью до подводной части корабля было невозможно, но очистка даже одного квадратного метра положительно сказывалась на скорости хода корабля.
Вскоре на «Эмден» прибыл первый гость. Им оказался помощник директора островной фабрики по производству кокосового масла. После разговора с командиром, гость был отведен в кают-компанию, где не без удовольствия выпил несколько рюмок виски с содовой.
Выяснилось, что в Диего-Гарсиа никто вообще ничего не знал о войне — даже того факта, что она началась. Парусник, приходящий на остров за кокосами, последний раз ушел из Диего-Гарсиа еще до начала войны. А он был единственной связью острова с внешним миром. Помощник директора был французом. Он долгое время принимал «Эмден» за английский корабль и извинялся, что не говорит по-английски. Свою ошибку он понял в кают-компании, увидев там портрет Кайзера, который забыли заменить портретом короля Георга, и был страшно удивлен, узнав, что попал на немецкий крейсер.
Поскольку француз ничего не знал, то ему ничего не стали и рассказывать, объяснив, что крейсер находится в кругосветном учебном плавании и зашел в порт, чтобы провести срочный ремонт. Они так давно находятся в море, что тоже ничего не знают о том, что творится в мире. Француз засмеялся и ответил, что даже если господа ничего не знают, они все равно знают гораздо больше, чем он. Вслед за своим помощником на крейсер вскоре явился и сам директор, который был препровожден прямо к Мюллеру.
Будучи правительственным чиновником, директор даже сильнее, чем его помощник, жаждал знать, что случилось в мире за последние несколько месяцев. К сожалению, ответил командир «Эмдена», он столько находился в открытом море, что сам ровным счетом ничего не знает.
Выяснилось, что у директора есть и другие проблемы. На его катере сломался мотор, а на острове, естественно, не оказалось никого, кто бы хоть что-то понимал в моторах. С директором был послан на берег унтер-офицер Клюге, который исправил мотор, и в тот же день офицеры «Эмдена» получили письмо с благодарностью и приглашением на завтрак. Вместе с приглашением на «Эмден» прислали целый катер свежих фруктов и огромную живую свинью. В свою очередь, кают-компания «Эмдена» подарила местным чиновникам ящик коньяка, виски и несколько коробок сигар. Они не хотели оставаться в долгу у ничего не подозревающих граждан враждебной страны.
После обеда «Эмден» снялся с якоря и хотел подойти к борту «Буреска» для погрузки угля, что вызвало тревогу и протесты со стороны английского капитана угольщика. В Королевском флоте, объяснил он, даже маленький миноносец не имеет права подходить к борту торгового судна. Если возникает необходимость приема угля в море, то угольщик сам подходит к борту военного корабля. Таково правило.
- Предыдущая
- 16/104
- Следующая
