Сто лет тому вперед [Гостья из будущего] - Булычев Кир - Страница 25

• Предыдущая
• 25/56
• Следующая

И тут Алик буквально вытолкнул в коридор Марию Павловну и сказал тому, кто ждал снаружи:

– Заходите, папаша. Ваша дочка ждет вас с нетерпением.

Оттолкнув Марию Павловну, в палату втиснулся мягкий, весь трясущийся от жира толстяк в темных очках и низко надвинутой на лоб шляпе. Это был такой толстый и так странно одетый, словно замаскированный, человек, что Юля даже рот открыла от удивления.

– Где моя доченька? – сказал толстяк тонким голосом. – Где мое сокровище? – И он, широко раскрыв толстые ручищи, пошел прямо к Алисе. – Идем, идем домой, в семью, к папе и маме, – говорил толстяк, надвигаясь на Алису, как паровоз.

– Нет! – закричала вдруг Алиса. – Не смейте подходить ко мне! – Она сидела на кровати, прижавшись спиной к стене и закрывшись одеялом до самого подбородка. – Не смейте! Вы никакой мне не отец! Я вас где-то видела, но вы мне не отец!

– Стойте! – крикнула Юлька, которая сразу поверила Алисе. – А то я буду кричать, а вы еще не знаете, как я умею кричать.

– Погодите, – остановил толстяка Алик Борисович. – Не надо нервировать детишек. У вашей дочери было сотрясение мозга и травма. Она потеряла память. Она вас не узнает, и в этом нет ничего удивительного. И ты, девочка, не волнуйся. Сейчас мы все вместе вспомним, и ты поедешь домой, все будет хорошо. А ты, Юля, не кричи. Зачем кричать, когда в соседних палатах спят больные дети. Зачем их будить?

– Алиса, неужели ты забыла своего дорогого папочку? – сказал толстяк плаксивым голосом. – Ты забыла, как я качал тебя на ручках? Ты забыла, как мы с тобой летали на…

При этих словах доктор Алик почему-то схватил толстяка за рукав и зашипел, как змея.

– Правильно! – крикнула Юлька. – Еще надо разобраться, какой он ей отец. У него документы есть?

– Есть у меня документы, – сказал толстяк. – Все документы. – Он вытащил из кармана широченных брюк пачку каких-то бумажек и помахал ими перед носом Юли.

– Девочка, не вмешивайся в дела взрослых, – сказал Алик Юльке. – Тебя никто не приглашал. Тебя это не касается.

– Еще как касается! – сказала Юлька. – Меня абсолютно все касается. Вы даже не представляете, как много вещей меня касается.

У Юльки было такое состояние, что к ней лучше не подходить, особенно если вспомнить, что она умеет царапаться, как кошка, хотя с первого класса не пускала своего опасного оружия в ход.

– Вставай, Алиса, – сказал Алик. – Поторапливайся. Мы убедились, что этот гражданин – твой отец. Ты уедешь с ним домой и там сразу все вспомнишь и выздоровеешь.

Алик кивнул толстяку, чтобы он забирал дочку, и тот потянулся к Алисе. Но Алиса вскочила во весь рост и прижалась к стене. Руки толстяка, как клешни рака, сомкнулись в пустом месте.

– Скорей же! – крикнул Алик. – Сейчас придут!

– Они заодно! – крикнула Юлька. – Они заодно!

– Конечно, – ответила Алиса, ускользая из рук толстяка и Алика, который зашел со спинки кровати, чтобы помочь лжеотцу. – Ты посмотри на его ботинки!

– На чьи ботинки?

– Аликины.

Юлька, которая тоже стояла на кровати, посмотрела вниз и сразу поняла, в чем дело: оба ботинка Алика Борисовича были на одну ногу. На правую.

– Что такое, что такое? – спросил Алик, тоже глядя на свои ботинки.

И Юлька увидела совершенно фантастическую штуку: у нее на глазах тот правый ботинок, который был надет на левую ногу, шевельнул носком, изогнулся и превратился в обычный левый ботинок.

– Ой! – сказала Юля.

– Не обращай внимания, – сказал Алик Борисович. – Моя обычная рассеянность.

Вдруг раздался крик Алисы.

– Юлька!

Пока Юлька глядела на ботинки, толстяк ухитрился схватить Алису, и так ловко, что она оказалась прижатой к его боку и не могла сопротивляться.

Она болтала ногами, стучала кулаками по мягкому боку, но толстяк не обращал на это внимания. Он опрокинул тумбочку – цветы упали, вода разлилась по полу – и поспешил к двери.

Все погибло, подумала Юлька. И тогда она вспомнила славные древние времена, когда на даче она была вождем краснокожих и водила свое суровое племя в смелый набег на бледнолицых соседей.

Она издала боевой клич ирокезов и прыгнула, как пантера. Когтями она вцепилась в щеку толстяка.

От клича зазвенели стекла, и одно даже вылетело наружу. Все, кто спал в больнице, проснулись. Воробьи попадали с веток, вороны взлетели к самым облакам, один шофер въехал в кювет, потому что подумал, что его обгоняет пожарная машина. Как потом выяснилось, только дежурный ночной врач не проснулся – кто-то сделал ему укол снотворного, и он спал в подвале на куче картошки.

Нападение Юльки было таким неожиданным и сильным, что толстяк выпустил Алису и она упала на пол, замахал руками, чтобы сбросить повисшую на нем Юльку, и, когда ему удалось это сделать, помчался к двери, сорвав ее с петель. Дверь стукнулась о другую стенку коридора. Алик Борисович завопил: «Тррпррф!» – и убежал вслед за толстяком.

Юлька с Алисой сидели на полу и мотали головами, чтобы прийти в себя.

– Ну, как мы их? – спросила Юлька.

– У тебя, наверно, швы разошлись, – сказала Алиса. – И вообще ты – настоящий друг.

– Так это был не твой отец?

– Нет, никакой он мне не отец. Это космический пират, его зовут Весельчак У.

– Ты с ума сошла, Алиса! Какой еще космический пират?

– Я тебе все расскажу. Я тебе теперь полностью доверяю. Только пускай все немного успокоятся. Слышишь, сюда уже бегут.

Это бежала Мария Павловна.

– Что случилось? – воскликнула она, влетая в палату. – Девочки, почему вы сидите на полу? И еще в воде! Это совершенно запрещено правилами.

Девочки рассмеялись и встали.

Уже прибежала и другая сестра, с третьего этажа. Кто-то из ходячих больных заглянул в палату. В коридоре кто-то еще спросил:

– Где взрыв? Где был взрыв?

– Я ничего не понимаю, – сказала Мария Павловна. – Я во всем виновата. А где же Александр Борисович? И где твой отец, Алиса?

– Какой Александр Борисович? – спросила Алиса. – Какой отец?

– Которые только что были здесь!

– Никого здесь не было.

У Юльки глаза стали квадратными от удивления.

– Как же… – вмешалась она.

– Никто не приходил, – повторила Алиса таким голосом, что Юля сразу поняла: надо молчать и со всем соглашаться.

– Я собственными глазами видела… – начала Мария Павловна, но осеклась и спросила: – А кто разбил окно? Кто кричал? Кто сорвал дверь? Не пытайтесь меня дурачить, я и так ничего не понимаю.

– Такой неожиданный порыв ветра, – сказала Алиса. – Наверно, смерч разбил окно и со свистом сбросил нас с кровати, и даже дверь вылетела. Разве не понятно?

– Нет, я положительно схожу с ума! – сказала Мария Павловна. – Собственными глазами я видела Александра Борисовича и другого гражданина, такого полного, представительного. Они послали меня за историей болезни Алисы…

– Мария Павловна, – сказала Алиса, – я думаю, что лучше позвонить Алику Борисовичу по телефону. Он, наверно, уже вернулся из кино и сидит дома. И он вам скажет, что ни в какую больницу он не ходил и моего отца не видел.

– И я это сделаю, – сказала Мария Павловна строго. – И немедленно. Я этого так не оставлю! Кто-то здесь сошел с ума. Надеюсь, что не я. Только сначала принесу вам сухие пижамы и переведу вас в бокс – нельзя же ночевать в открытом помещении.

Когда Мария Павловна закрыла за девочками дверь в бокс и они улеглись на новые кровати, Юлька спросила:

– Почему ты велела ей позвонить Алику? Он же еще бежит по улице.

– Ты ничего не поняла, – сказала Алиса, – Алик здесь совершенно ни при чем. Он весь вечер гулял со своей Шурочкой. И сейчас пьет чай. Это был никакой не Алик Борисович. Я сначала не догадалась. Это был сообщник Весельчака У, тоже космический пират, Крыс с планеты Крокрыс. Они за мной гонятся. А если ты мне не веришь, то подожди, пока придет Мария Павловна и скажет, что разговаривала с Аликом.

• Предыдущая
• 25/56
• Следующая