Козлик Иван Иванович - Булычев Кир - Страница 14

• Предыдущая
• 14/24
• Следующая

– Все-то довольны, а я пострадал.

– Не надо было спешить, – сказала Ведьма. – Ночи бы дождался. А то выходит на поляну, подай, говорит, сюда Ведьму, я, говорит, знаменитый волшебник Кусандра! Дурак ты, а не волшебник. Говорили тебе: учись, учись, самый главный злой колдун согласился тебе опыт передать. А ты что делал? Баклуши бил, по лесам бегал, крестьянских девок пугал, а теперь – волшебник! Думаешь, если в Москве побывал, в двадцать первом веке пожил, так уж и волшебник! Не то важно, где живешь, а то важно, что делаешь!

– Не говори глупостей, сестра! – рассердился Кусандра. – Я там заповедником руководил, сто зверей под началом, бюджет имел, кредит, дебет и дефицит, все мое было, из города Тимбукту ко мне поклониться приезжали. Если бы не эта пигалица, сейчас бы уже здесь королем был. Ненавижу!

Кусандра протянул к Алисе свои костлявые руки, словно хотел ее задушить. Алиса отпрыгнула в сторону, чуть не опрокинув котел. Ведьма метнулась к котлу, обняла его и закричала:

– Не смей! Это же зелье алкогольное, крепостью в двести градусов, видишь, дымится? Я на него сегодня у разбойников всю их добычу выменяю!

– Ты мои золотые яйца выменяй! – сказал Кусандра. – Мне же надо царство свое основывать!

– Про яйца не знаю, – проворчала Ведьма. – Если и добуду, то себе возьму. У меня тоже расходы большие, мне тоже золотишко нужно, вот надвинется ледник, надо будет уезжать отсюда, а кому я без золота нужна? Кто меня за мою божественную красоту полюбит? Вот лет пятьсот назад, когда я была красавицей…

– Ах, какая чепуха, сестрица! – сказал Кусандра. – Ты никогда не была красавицей.

– Я? Не была?

Ведьма подковыляла к полке, взяла оттуда засиженный мухами портрет молодой женщины с длинным носом и зубами, которые не помещались во рту, а торчали наружу, и запричитала, разглядывая его:

– Какая красота несказанная! Принцы и короли у моих ног толклись, ходить трудно было: куда ни ступишь – поклонник валяется. На дуэлях дрались, в засадах друг дружку подсиживали, рыцари за меня сражались, драконов из-за меня было убито видимо-невидимо… ах, какая я была красавица!

Ведьма принялась целовать портрет и обливать его слезами.

– Не верьте ей, – сказал Кусандра. – Врет она все. Я думаю, она сама подговорила разбойников меня ограбить. Откуда им догадаться, что у меня в мешке золотые яйца?

– Людоед им сказал, – ответила Ведьма. – Людоед.

– А курочку Рябу зачем им отдала?

– Сам дурак – начал их стращать и угрожать, они и озлились. Разбойники наши не любят, когда их стращают. Ты зачем стал курочкой хвастаться?

– Ой, и не говори! – Кусандра схватился за щеки, словно у него заболели сразу все зубы.

– А что дальше было? – спросила Алиса.

– Что? Кусандра увидел, что разбойники его не слушают, и закричал, что и без них снова разбогатеет, курочка Ряба поможет. Разбойники схватили курочку и сразу ее разрезали – думали, что в ней много яиц лежит, а там одно только было, обыкновенное, маленькое, не золотое. Съели они тогда курочку, бульон из нее сделали.

Кусандра завыл от горя.

– Безобразие, – сказала Алиса. – Вы не только все испортили, но и курочку загубили. Наверное, последнюю курочку Рабу на свете.

– Последнюю, милая, последнюю, – согласилась Ведьма. – Невезучий у меня братец. Да ладно, чего время терять, помоги мне, посадим козлика на лопату и в печку – хороший ужин у нас будет.

– И не смейте даже так думать! – возмутилась Алиса.

– А кого мне бояться? Тебя, что ли?

– Меня. Если вы нам поможете, я из будущего вам сколько хотите золота привезу. Мы его из морской воды добываем, оно дешевле алюминия.

– Алюминия не знаю, – сказала Ведьма. – А как я тебе поверю?

– Удивительное дело, – сказала Алиса. – Почему-то все обманщики думают, что остальные тоже обманщики. А это неверно. Обманщиков совсем немного на свете. Я вам слово дам.

– Какое слово дашь?

– Честное слово. Я никогда еще честного слова не нарушала.

– Мало, – сказала Ведьма. – Я вот свое честное слово каждый день нарушаю. И хоть бы что, живу. Давай иначе договоримся. Ты козлика мне оставишь, а сама к себе пойдешь. Принесешь мне золота целый мешок, отдам тебе козлика.

– А Кусандра козлика расколдует?

– Как бы не так! Он же не волшебник. Он лужу в лесу нашел. Зовется она козлиным копытцем. Он из той лужи черпнул и с собой взял. А как обратно расколдовать, он и не знает. Это я вам точно говорю. Тут настоящий волшебник нужен.

– Это правда? – спросила Алиса.

– Эй… – поежился Кусандра. – Ну, в общих чертах – да. Конечно, если бы я этим хотел всерьез заняться…

– Не слушай ты его, – сказала Ведьма.

– Ты думаешь, это правда? – спросила Алиса у козлика. Козлик печально кивнул.

– Тогда нам с вами больше делать нечего, – сказала Алиса. – Пойдем искать настоящего волшебника.

– Нет, – оскалилась Ведьма. – Ты сперва принеси золото. А твой козлик у меня поживет. Только скорей, одна нога здесь, другая там. А то не утерплю – съем.

– Без козлика я никуда не уйду, – сказала Алиса.

– Не уйдешь, оба останетесь здесь, – сказала Ведьма. – Я реалистка. Лучше синица в руках, чем журавль в небе.

Алиса оглянулась. Бежать некуда. Окна узенькие, не протиснешься, дверь заперта, у порога сидит кошка, улыбается в усы, светит желтыми глазами, Кусандра стоит, скрестив руки на груди, радуется. Хоть плачь. А плакать нельзя – нельзя людям двадцать первого века в древней эпохе плакать.

Вдруг раздался громкий стук в дверь.

– Кто там? – спросила старуха. – Чего надо?

– Это я, Людоед, – ответил густой бас. – Мне на пост возвращаться пора.

– Ну и возвращайся, нам не мешай.

– Переволновался я, – сказал Людоед. – Подкрепиться требуется.

– А я при чем?

– Зелья зеленого дай! Ноги не держат.

– Нету у меня зелья, не перебродило еще, – сказала старуха. – Иди своей дорогой.

– Ты со мной не шути. – Голос Людоеда стал грозным. – Я твой дом одним пальцем развалю, ты меня не презирай. Думаешь, если мы со старым товарищем богатырем Силой повздорили, то каждая подколодная нечисть мне указывать будет? Не надейся. Сейчас я тебе покажу!

Тяжелый удар по двери заставил весь дом пошатнуться.

– Открой ему, дай чего-нибудь, – быстро сказал Кусандра. – Разве ты не понимаешь, что он сейчас на тебе отыграется? Так всегда с подлецами бывает. Они на слабых свою злость срывают, а перед сильными заискивают. По себе знаю.

– Сейчас, мой хорошенький, мой Людоедик, – засуетилась Баба-яга. – Рада я тебя угостить, да зелье еще не готово.

– Молчи, старуха, – сказал злобно Людоед. – Не верю я тебе. Чего крутишь, признавайся! Неужели одной кружки не найдешь?

– Кружечка бы нашлась, да за нее Атаман уже уплатил. Я Атамана опасаюсь, бессовестный он, разбойник, меня не пожалеет, если ему кружку эту не оставлю.

– Сколько он тебе заплатил, старая? – спросил Людоед.

– Немного заплатил. Всего одно золотое яичко, и то куриное.

– Это за одну-то кружку?

– За одну, милый, за одну. Другой-то нету.

– А если я тебе золотое яйцо дам? – спросил Людоед. – Ты мне эту кружку отдашь?

Старуха расплылась в улыбке – зубы наружу, перехитрила Людоеда.

– Уж и не знаю, – сказала она медовым голосом. – Уж и не знаю, как на это дело Атаман посмотрит.

– А это твое дело. Давай кружку!

– Только из жалости, из любви к тебе, драгоценный! – сказала старуха и зачерпнула кружкой из большого котла.

«Вот лживая старуха, – подумала Алиса. – Даже смотреть противно. И все за золото!»

Старуха понесла кружку к двери, достала из-за пазухи ключ, вставила в замок, ключ повернулся, старуха вынула его и передала кошке, которая встала на задние лапы.

Дверь приоткрылась. В ней виднелось красное лицо Людоеда с неровно обкромсанной бородой.

Людоед протянул руки, но старуха отдернула кружку:

– Плата вперед!

– Ах ты выжига! – выругался Людоед, но яйцо все-таки вытащил и кинул в избу, яйцо покатилось по полу, Кусандра быстро наклонился и подхватил его.

• Предыдущая
• 14/24
• Следующая