Кольца духов - Буджолд Лоис Макмастер - Страница 4

• Предыдущая
• 4/76
• Следующая

– Ха! Это я могу показать вам наглядно. Мы только что отлили хорошенькую безделицу из золота. Я сколю глину у вас на глазах, и вы сами увидите, сохранятся ли заусеницы моей статуи.

– Ах, батюшка! – поспешно перебила Фьяметта. – Можно я сама его освобожу от глины? Ведь все остальное я делала одна!

Конечно, конечно, он ощутит ее заклятие, если возьмет глину в руки, оно же так свежо!

– Как, ты все еще шляешься без дела? Разве тебе нечем заняться? Или просто понадеялась еще разок поглазеть на голого мужчину? – Мастер Бенефорте дернул подбородком в сторону своего воскового Персея.

– Вы же хотите поставить его на площади, батюшка. И все девицы его увидят, – сказала Фьяметта, оправдываясь. Неужели он заметил, как она подглядывала, пока он лепил модель?

У живого Персея – Ури – лицо стало таким, словно это была для него новая и неприятная мысль. Он вновь взглянул на статую, будто собираясь попросить о бронзовой набедренной повязке.

– Ну, – мастер Бенефорте снисходительно усмехнулся ее смущению, – ты смелая хорошая девочка, Фьяметта, и заслуживаешь награды за кислое вино, которое выпила на завтрак и тем помогла мне сразить этого Фому неверного, Кистелли. Идемте! – И он повел обоих назад в мастерскую. – Вот увидите, капитан. Работать с воском так просто, что это и ребенку под силу.

– Батюшка, я уже не ребенок, – перебила Фьяметта.

– Как будто бы да. – Его улыбка стала пустой. Глиняный шар лежал на столе, где она его оставила. Фьяметта взяла самую маленькую стамеску с полки-подставки на стене, на миг сжала шар в ладонях и вознесла безмолвную молитву. Неслышное гудение заклятия перешло в совсем уж неуловимое мурлыканье. Отец и капитан оперлись локтями на стол справа и слева от нее, внимательно следя за каждым ее движением. Она принялась постукивать стамеской, отбивая кусочки глины. Заблестело золото.

– А! так это кольцо! – сказал Ури, наклоняясь еще ниже. Фьяметта улыбнулась ему.

– Маленькая львиная маска, – продолжал он с интересом, пока ее пальцы осторожно убирали иглой остатки глины. – Только поглядите на эти крохотные клыки! Как он ревет! – Капитан засмеялся.

– В клыки должен быть вставлен рубин, – объяснила Фьяметта.

– Гранат, – поправил мастер Бенефорте. – Рубин будет ярче.

– И дороже.

– Кольцо, по-моему, будет хорошо смотреться на руке вельможи, – заметил Ури. – И вы вернете цену рубину.

– Это кольцо для меня, – сказала Фьяметта.

– А? Но оно ведь будет впору только мужчине.

– Оно для большого пальца, – объяснила Фьяметта.

– Форма, которая обошлась мне в такое количество золота, какого хватило бы на два простых кольца, – вставил мастер Бенефорте. – В следующий раз, давая обещание, я буду точнее.

– И это магическое кольцо, мадонна?

Мастер Бенефорте погладил бороду и ответил «нет» вместо нее.

Фьяметта покосилась на отца из-под защитной завесы ресниц. Он не улыбался, но и не хмурился, но она ощутила, что под личиной равнодушия он внимательно следит за ней. Она резко повернулась, положила кольцо на ладонь капитана и затаила дыхание.

Он покрутил кольцо в пальцах, погладил мизинцем крохотные волны львиной гривы, но не попробовал его примерить. В его глазах появилось недоумение.

– Знаете что, мастер Бенефорте? Вы горько жаловались на своих ленивых и неуклюжих подмастерьев. И сейчас мне в голову пришла мысль… что, если я напишу моему брату Тейру в Бруинвальд? Ему только семнадцать, но он с самого детства работал там на рудниках и в кузницах. Он очень сметливый и пособлял мастеру Кунцу у печи. Так что его не придется обламывать и обучать всему с самого начала, как невежественного мальчишку-подмастерья. Он уже много знает о металлах, особенно о меди. И наверное, успел подрасти и стать куда сильнее, чем был, когда я его видел в последний раз. Именно то, что вам нужно для вашего преславного Персея.

– Вы часто пишете брату? – осведомился мастер Бенефорте, следя, как он крутит кольцо в пальцах.

– Нет… Господи, я же не был дома четыре года! Жизнь рудокопа тяжела и скудна. Даже и сейчас меня пробирает дрожь, когда я вспоминаю эти темные душные туннели. Я два раза предлагал Тейру место в гвардии герцога, но он отвечал, что ему и думать противно о том, чтобы стать солдатом. Я-то говорю, он не понимает, что для него лучше. Но хоть славные знамена герцога не выманили его из той черной ямы, ваша слава искуснейшего художника его прельстит. – Рука Ури сомкнулась на кольце, он отдал его Фьяметте и рассеянно потер ладонь.

– Так он помогал медь выплавлять? – сказал мастер Бенефорте. – Да… Ну что же, напишите ему. Посмотрим, как все обернется.

Капитан улыбнулся.

– Сейчас же и напишу, – сказал он, изящно поклонился Фьяметте, пожелал мастеру Бенефорте доброго утра и удалился быстрым шагом.

Фьяметта села на табурет, держа кольцо, и испустила тяжелый вздох разочарования.

– Вы правы, батюшка. Бесполезно. Я просто не могу творить магию.

– Ты так думаешь? – мягко спросил мастер Бенефорте.

– Заклятие не сработало! Я вложила в него все сердце и душу, и ничего не произошло! Он даже на минутку кольца на палец не надел. – Она подняла глаза, вдруг осознав, что выдала свою тайну, но лицо мастера Бенефорте было скорее задумчивым, чем сердитым. – Но… но я ведь не была такой уж непослушной, батюшка. Вы не сказали, что я не должна накладывать заклятие на кольцо.

– Ты не спрашивала, – ответил он резко. – Тебе известно, что я никогда тебя этому не учил. Магия металлов слишком опасна для женщин. Во всяком случае, так я всегда думал. Но теперь я начинаю думать, не опаснее ли оставлять тебя необученной.

– Я для кольца пользовалась только заклинаниями, дозволенными Церковью, батюшка!

– Да, я знаю… Ты считаешь, что ты так уж непрозрачна, Фьяметта? – добавил он, заметив, как она расстроена. – Я мастер, дитя. Даже другой мастер не сумел бы воспользоваться моими книгами и инструментами так, чтобы я об этом не узнал.

– Но моя магия не удалась. – Она понурила голову.

Он взял кольцо и поднес его к свету.

– Мне следовало бы побить тебя за твои хитрости и обман… – Он отбросил край фартука, свернутого на краю рабочего стола, осмотрел то, что лежало внутри, и неодобрительно сжал губы. – Ты воспользовалась заклинанием истинной любви мастера Клюни, так?

Она горестно кивнула.

– Эти чары не сотворяют истинной любви, дитя. Это было бы неразрешимым противоречием, ибо чувство, вызванное магически, не может быть истинным. Чары лишь позволяют узнать истинную любовь.

– О!

– Но твое кольцо, возможно, сработало, хотя магия мастера Клюни не для упражнений подмастерий. Оно истинно открыло, что красивый, хотя и рябой капитан Окс – не твоя истинная любовь.

– Но… он мне нравится. Он добрый, учтивый. Держится благородно, не как грубияны-солдаты.

– Он просто первый мужчина, которого ты увидела, а вернее, заметила. И уж конечно, ты видела его целиком.

– Я в этом не виновата, – огрызнулась она.

– Все твои хихикающие подружки! Без них ты до такой нескромности не додумалась бы.

– Мне скоро шестнадцать, батюшка. Вы же знаете, соседскую Маддалену в прошлом месяце помолвили. Она уже примеряет свадебный наряд. А утренние новости? Дочке герцога Джулии всего двенадцать.

– С ней чистая политика, – сказал мастер Бенефорте. – И отнюдь розами не благоухающая. Да прикуси язычок, не то, если пойдут слухи, я буду знать, кто в них виноват. Сеньору Ферранте уже не тридцать пять, и говорят о нем всякое. Его второй жене еще не было шестнадцати – твоя ровесница, ты только подумай! – когда она умерла родами два месяца назад. Вряд ли ее судьба кажется тебе такой уж завидной.

– Да нет, нет! И все-таки… вдруг чуть не все выходят замуж. Кроме меня. Всех мужчин получше разберут, а вы меня будете держать при себе, пока я не стану толстой старухой, просто чтобы я была под рукой для вашего чародейства. «Немножечко твоей крови в эту новую чашу из сырой древесины, доченька, одну капельку», пока я с ног не свалюсь. Кровь девственницы. Волосы девственницы. Слюни девственницы. Урина девственницы. В иные дни я чувствую себя магической коровой.

• Предыдущая
• 4/76
• Следующая