Всадники равнин - Брэнд Макс - Страница 36
- Предыдущая
- 36/54
- Следующая
— Белые обслуживаются в первую очередь. Принеси мне пирог!
Обмылок закатил глаза. Впервые в жизни он молча примирился с обидой и не стал пускать в ход кулаки. Но теперь все его мысли и чувства — все, кроме одного — были обращены к предстоящей трапезе, заставляя его млеть от удовольствия. В кармане у него лежало шестьдесят долларов. А уж вместе с тем, что ему удалось выгадать при недавней покупке коня, сумма получалась и вовсе огромной, и он чувствовал себя миллионером. Он не стал заострять внимания на оскорбительной фразе.
Эти слова просто подсказали ему идею.
— И мне тоже пирог, — сказал Обмылок.
— Яблочный, с черникой, с персиками…, — начал перечислять официант.
— Яблочный, — сказал незнакомец.
— Яблочный, — вторил ему Обмылок.
На стойке появились две тарелки, на каждую из которой был положен внушительных размеров кусок пирога.
Все тот же низкий голос незнакомца, занявшего место недалеко от Обмылка, сказал:
— И это все? Официант, и вот это вы называете куском пирога?
— Перестань! — прикрикнул на него другой человек, говоривший наредкость гнусавым голосом. — Тебе скоро на ринг выходить, а ты набиваешь брюхо пирогами…
— Это мое дело! — рявкнул первый, хватая кусок с тарелки.
Обмылок же объявил официанту:
— Это так, для затравки. А теперь давайте пирог. Целый пирог!
Он за два приема отправил в рот кусок пирога, и протянул свою здоровенную ручищу к большому яблочному пирогу сразу же, как он только появился на столе. Во время еды Обмылок закатывал глаза и время от времени косился в сторону. Он видел, что взгляд расположившегося рядом смуглого гиганта обращен в его сторону.
— Черт побери, — сказал великан, — но мне кажется, что этот черномазый жрет пирог специально для того, чтобы позлить меня, Билл.
Билл, оказавшийся господином, шею которого украшал алый галстук, заколотый специальной булавкой со сверкающим бриллиантовым глазком, схватил своего подопечного за мускулистое плечо.
— Все, Бад, теперь пойдем, ладно? Идем же! Всем хочется увидеть тебя перед поединком. Пойди же, покажись народу!
— Но для начала, — сказал Бад, — мне хотелось бы врезать черномазому…
Но он все же позволил стащить себя с высокого табурета, в то время, как Билл с жаром забормотал:
— Тебе что, не терпится обломать руки об эту башку? Все равно, что бить кулаком по мраморному куполу! Идем!
Они ушли, провожаемые недобрыми взглядами Обмылка, дожевывающего остатки своего пирога. Ему не терпелось вспороть громиле-Баду брюхо и выпустить наружу кишки. Его неукротимое желание броситься в драку было сильно как никогда, но, с другой стороны, пирог лишь разжег в нем аппетит, и теперь мулат был весь в его власти. Сидя с набитым ртом, он промычал нечто нечленораздельное, требуя подать гамбургер, огромная порция которого была немедленно принесена. Он сцапал со стойки целую буханку хлеба, а затем выплеснув на землю воду из кувшина, протянул посудину официанту, попросив наполнить её кофе с молоком. И это было только начало.
Минут через тридцать-сорок, он, наконец, утер свои пунцовые губы и вздохнул.
— Эх, если бы это был ресторан, — с сожалением сказал Обмылок, — то я уж бы там разгулялся. Дайте-ка мне ещё вон тот лимонный пирог.
Заказ был выполнен. Повара и официанты собрались вокруг, с изумлением и улыбкой глядя на необычное зрелище.
— А куда это девался весь народ? — пробормотал Обмылок, держа в руках стремительно убывающий пирог и отправляя в рот кусок за куском.
— Посмотреть на поединок, — сказал официант, старательно протирая стойку и втайне надеясь на чаевые.
— Вот это да, — сказал Обмылок, припоминая недавние события того же вечера. — Значит, поединок?
На ум пришла жаренная картошка, а за ней варенье, два вида пирогов, гамбургер, связки ароматных колбасок и ещё кое-какие менее значимые блюда, внесшие разнообразие в его легкий обед. А затем его мысли вновь вернулись к фигуре обидчивого Бада.
— А этот придурок — тот, которого все называли Бадом — наверное, и дерется там? — поинтересовался Обмылок.
— Ну да. С Питом-Канадцем. Эх, ну и начистит же тот ему рожу!..
— Кто? Канадец?
— Ага.
— Что ж, — сказал Обмылок, — может быть мне тоже стоит сходить взглянуть на этот поединок.
— Даже не знаю, успеете ли дойти. Слышите, как орут?
Обмылок шел по улице, ориентируясь на раздававшиеся в ночи крики. Наконец он оказался перед высоким дощатым забором, за которым горел яркий свет, а в воздухе витал терпкий запах табачного дыма. Заплатив доллар за вход, он прошел внутрь как раз в тот момент, когда его недавний знакомый, Бад, перелезал через канаты, которыми был огорожен ринг, устроенный на деревянном помосте, возвышающемся в самом центре поля. И толпа снова взревела.
Было нетрудно догадаться, что Бад был чемпионом округа по боксу и всеобщим любимцем. И когда он стоял в свете огромных фонарей, то казался достойным тех ставок, которые были сделаны на него.
У него была широкая волосатая грудь, а могучие руки, под кожей которых перекатывались упругие мускулы, опускались едва ли не до самих колен. Черные волосы были коротко острижены, а на губах играла самодовольная ухмылка.
Но надежда увидеть нахала поверженным возродилась в душе Обмылка с новой силой, когда он увидел, как скидывает халат и выходит на ринг второй участник поединка. Физически Канадец ничем не уступал Баду. К тому же его руки и ноги отличало изящное сложение суставов, что могло послужить доказательством хорошей скорости и силы. Он появился в кругу света, где можно было хорошо разглядеть его узкое, бледное лицо, оттененное небольшой бородкой, под которой угадывалась крепкая квадратная челюсть, которая как будто была создана специально для того, чтобы вынести любой удар. Но больше всего мулат был поражен проницательным взглядом этого человека — близко посаженные глаза смотрели задумчиво из-под нависшего лба. Этот взгляд живо напомнил Обмылку о другом, уже хорошо знакомом ему человеке — такой же взгляд был и у Питера Хейла, загадочного творца невозможного.
Так какие же трюки собирается пустить в ход боксер на ринге? Он уже успел снискать себе некоторую славу в своих кругах, этот Канадец. Поднявшись по лестнице боксерской славы, он не остановится на достигнутом и наверняка постарается взойти ещё выше. Данные ему от природы бойцовские качества и сила, благодаря которым за последние несколько месяцев он приобрел необыкновенную известность в многочисленных поселках канадских лесорубов, теперь подверглись тщательной шлифовке опытным тренером, усилиями которого процесс и был направлен в нужное русло. Сам тренер был приверженцем методов старой школы, в соответствии с принципами которой его подопечные должны были сами пробивать себе путь наверх, совершенствуя свои умения и набираясь опыта в процессе работы. Тренируя боксера пять дней подряд, на шестой вечер он ожидал увидеть, как тот практически применяет данные знания во время поединка на ринге. Так что Канадец совершал турне по городам и весям, участвуя в показательных поединках и с поразительной легкостью одерживая победу за победой. Когда-нибудь в будущем, когда он поднаберется опыта и отточит до совершенства длинный удар левой и свой коронный сокрушительный удар правой, то можно будет устроить ему турне по восточным штатам для встречи с по-настоящему прославленными спортсменами и неплохо на этом заработать.
Уверенный в собственной неотразимости и уповающий на грубую силу Бад ещё только разминался, готовясь к схватке со своим сохранявшем абсолютное спокойствие соперником, а любому из собравшихся на поле зрителей было ясно, что поединок обещает быть недолгим.
Из толпы раздавались выкрики:
— Бад, я поставил на то, что ты сможешь продержаться три раунда. Так что не подведи. Не давай ему бить правой, Бад. Держись, малыш, и дай мне выиграть!
Но к дальнейшему развитию событий не был готов никто. Звякнул колокол, и Бад в яростном порыве выскочил из своего угла, налетая на противника и нанося удары обеими руками. Тот сумел ловко увернуться, а затем вдруг выпрямился, одновременно проводя мощнейший удар левой снизу.
- Предыдущая
- 36/54
- Следующая
