Пограничные стрелки - Брэнд Макс - Страница 24

• Предыдущая
• 24/50
• Следующая

— Конечно, это неплохой метод — молчать, когда тебя спрашивают, — заметил Уэлдон. — Вообще-то это правильная тактика. Но я ведь не какой-нибудь там увалень полицейский. Еще когда впервые увидел вас, сразу понял — вы та еще девица! Потом мне кое-что о вас рассказали, и все, что я услышал, бьет в одну точку. Но до этой минуты я и не подозревал, какая дикая кошка скрывается за вашей внешностью. Верно, Франческа? Есть в вас хоть что-нибудь хорошее? — Он усмехнулся, подумав, что она могла бы и ответить на этот вопрос. Затем сказал серьезно: — В общем, так, Франческа. Хотите что-нибудь выиграть — рассказывайте. Я не такой уж твердокаменный, когда дело касается хорошенькой девушки. Если на то пошло, я всегда интересовался хорошенькими девушками. И не просто интересовался, а очень сильно интересовался. А вы достаточно хороши, моя дорогая, чтобы мое сердце неровно забилось. Хотелось бы помягче с вами обойтись. Вовсе не горю желанием, чтобы вас бросили в тюрьму, а потом затянули на вашей нежной шейке веревку. — Уэлдон помолчал, давая ей время собраться с мыслями, потом продолжил более резким тоном: — Понимаете, моя прелесть, если вы мне все не расскажете, все до конца, я проделаю то, о чем уже говорил, — упрячу вас в тюрьму и лично буду вас сторожить, чтобы вы не сбежали. Будьте уверены, уж позабочусь, чтобы вас судили. Так что выбирайте: либо вы, либо ваши дружки!

Он подождал, но Франческа Лагарди по-прежнему молчала.

Уэлдон почувствовал, как в нем закипает ярость. Он подступил к ней вплотную, вдохнув аромат ее духов, смешавшийся с запахом хвои. Схватив фонарь, направил на нее сильный сноп света.

Франческа стояла так близко, что их тела почти соприкасались, но он не заметил ни искорки страха в ее черных блестящих глазах. В них светилась деятельная мысль. Ее изобретательный молодой мозг бился и изворачивался в поисках выхода так же, как минуту назад в схватке билось и изворачивалось ее тело.

Парень решил больше с ней не миндальничать.

— Взгляни-ка на меня, красотка! Разве я похож на человека, у которого слова расходятся с делом? Как ты думаешь, я способен пойти до конца? Могу быть жестоким? Смогла бы смягчить мое сердце прекрасная Елена, виновница Троянской войны? Взгляни на меня, моя прелесть, и скажи, что ты об этом думаешь.

Ее взгляд был долгим и пристальным. Она хладнокровно изучила его лицо, затем закрыла глаза. Уэлдону этого было достаточно. Коротко и хрипло рассмеявшись, он выключил фонарь:

— Ты права, Франческа! Ты играешь в мужские игры, поэтому я поступлю с тобой как с мужчиной, если только ты не начнешь говорить.

Он услышал, как она вздохнула, и понял, что ее сопротивление слабеет.

— О чем я должна говорить? — произнесла тихо.

— Сейчас я тебе покажу. Пошли.

Двумя пальцами Уэлдон взял ее за локоть. Со связанными руками она не могла ни убежать от него, ни ему сопротивляться, но он чувствовал, что все-таки безопаснее не отпускать ее от себя ни на шаг.

Пройдя перед домом, через рощицу, они поднялись по склону холма к склепу. Уэлдон опасался, что девушка начнет вырываться, но она покорно шла рядом.

Он подвел ее к решетчатой калитке и сказал сурово:

— Франческа, все зависит от того, насколько ты будешь со мной откровенна. Говори без обиняков! Кто помог тебе открыть склеп, срезать скобы, которые поддерживали верхнюю крышку саркофага, и выкрасть труп?

Вплоть до этого момента девушка держалась как скала. Но сейчас быстро вздохнула и слегка пошатнулась. Уэлдон поддержал ее, глядя на нее в упор при свете звезд, так как был уверен, что Франческа просто притворяется. Но было что-то искреннее в том, как она, задыхаясь, ловила ртом воздух, и это его убедило. Его пленница действительно была потрясена!

— Ладно! — буркнул он. — Ты сильная молодая женщина, Франческа. Когда я впервые тебя увидел, то подумал, что ты просто умная воровка, изворотливая контрабандистка, отважная гонщица и очень талантливая, прямо-таки первосортная обольстительница. Но когда обнаружил, что убийство и все такое тоже в твоем списке, немного приуныл. Но теперь начинаю думать, что совесть у тебя еще сохранилась. Правда, красавица? А если это правда, то расскажи мне о вскрытии могилы и похищении трупа.

— Я расскажу вам все, — с трудом выговорила она. — Обещаю, ничего не утаю. Но дайте мне немного…

— Спокойно, спокойно! — сказал он. — В нашем распоряжении много времени. Нам некуда спешить, Франческа. Давай погуляем немного, а потом вернемся к тому, с чего начали.

Неожиданно взошла луна, осветив небольшую ровную площадку перед склепом, где медленно прохаживались Уэлдон с Франческой. Потом он повел ее назад, в рощицу. Здесь, на узкой и длинной прогалине, они продолжили прогулку, и при свете луны ему удалось рассмотреть лицо девушки, большие темные глаза.

Выжидая, когда она успокоится, он небрежно рассказывал ей о себе:

— Я чувствую себя так, словно давно знаком с тобой, Франческа. Прогуливаясь здесь с тобой, восхищаясь луной, деревьями и прочими красотами, я чувствую, как мы проникаемся симпатией друг к другу. Мне кажется, что я видел твое лицо много раз. Но это верно и по отношению ко всем красивым женщинам. Мы всем сердцем тянемся к красоте; она заставляет нас задуматься. Мы жаждем подвигов. Во имя красоты идем на безрассудства, замышляем ловкие проделки, пускаемся сломя голову на грандиозные авантюры, совершаем преступления, швыряемся деньгами направо и налево. Ради такой женщины, как ты, мужчина готов на все. Поэтому я даже рад, моя милая, что у тебя так хорошо сочетаются твердый мужской характер и ангельская внешность. А в целом получается прелестная картина. Но все могло быть иначе. У тебя мог оказаться голосок как у хористки. Или глупый смех. Или развязный язык. И Бог знает какие еще пороки! Но ничего подобного не произошло.

Тихо! — Он слегка повысил голос, уловив какое-то протестующее движение с ее стороны. — Ты — цельная натура. Удивительная девушка! Обольстительная, прелестная Франческа! Сладкая отрава! Гораздо лучше иметь дело с таким демоном, как ты, чем с какой-нибудь невзрачной и безобидной глупышкой. По правде говоря, дорогая, когда я думаю о том, что не видно глазу, пытаюсь разглядеть бездонную, мрачную яму, именуемую душой Франчески, то сознаю, что мог бы в тебя влюбиться. Мог бы сойти с ума от любви, упиться ею! Мог бы возводить пирамиды или взрывать тюрьмы — и все ради Франчески! Однако есть один прелестный цветочек, который спасает меня от этого наваждения. Служит мне защитой от любви к тебе. Девушка, о которой я говорю, живет в этом доме. Ты знаешь ее, Франческа? Отвечай, потому что я любопытен.

— Знаю, — тихо промолвила она.

— Теперь ты чувствуешь себя лучше?

— Да.

— Но прежде, чем мы перейдем к следующему пункту, скажи, ты когда-нибудь сталкивалась с ней лицом к лицу?

— Да, я видела ее.

— А она видела тебя?

— Думаю, что нет.

— Ты не лукавишь?

— Нет. Просто она прошла мимо, не обратив на меня внимания. Но я-то следила за ней как ястреб.

— Отлично! — немедленно подхватил Уэлдон. — Как ястреб! Ну конечно, ты всегда действуешь как ястреб. Бьешь точно в цель. Ты когда-нибудь смягчат ешься, Франческа? Открываешь свою душу кому-нибудь?

— К чему все эти вопросы?

— А чем они тебе не нравятся?

Ничего не ответив, девушка подняла голову, и Уэлдон вдруг заметил, что она сердито смотрит на него.

— Минуту назад, — сказал он, — я подумал, что даже Франческу, даже жестокую, безжалостную Франческу можно смягчить, если она встретится в этом доме с умирающей девушкой! Но теперь вижу, что ошибался! Сталь и та растаяла бы при встрече с ней. Но не Франческа.

Девушка резко перебила его:

— Все это вздор, о чем вы тут распространяетесь! Если хотите что-нибудь выведать у меня, переходите прямо к делу!

— Благодарю вас, — учтиво отозвался он. — Я, как добрый конь, нуждаюсь в том, чтобы меня подстегнули. Теперь твердо выдержу курс и помчусь прямо к цели. Для начала, поскольку мы пытаемся выяснить все до конца, один вопрос. Ты принимала участие в убийстве генерала?

• Предыдущая
• 24/50
• Следующая