Новичок - Брэнд Макс - Страница 22

• Предыдущая
• 22/49
• Следующая

— Я стрелял, — пояснил Ал, убирая револьвер в кобуру.

— Ты что, никогда не чистишь револьвер после стрельбы? — резко спросил незнакомец.

Можно было подумать, что оружие принадлежит ему и он лично отвечает за то, чтобы за кольтом был обеспечен надлежащий уход. Однако Аллан не собирался отвечать дерзостью на столь дерзко заданный вопрос. Кроме того, этот мужчина выглядел как один из тех, чей характер из-за множества перенесенных горестей стал немного неуравновешенным.

— Мне советовали не чистить оружие, — ответил Аллан, — пока я не останусь один или в окружении людей, мне известных.

Его мягкий и вежливый ответ, судя по всему, вызвал у незнакомца еще большее раздражение.

— Я полагаю, этот ответ должен означать, что, если ты повернешься ко мне спиной, я попытаюсь перерезать тебе глотку?

Это заявление было настолько ярким проявлением дурного характера, что Аллан даже поднял голову и в недоумении уставился на странного собеседника. В ответ он не проронил ни звука. Однако его сдержанность не была оценена и благосклонно принята мрачным незнакомцем.

— Ну, чего ты скис? — поинтересовался незнакомец. — Чего тебе не так? Что, не по нраву то, что я говорю?

— Дружище, — заговорил Аллан так же спокойно и мягко, как раньше, — похоже, тебе не терпится попасть в какую-нибудь неприятность. Я человек миролюбивый, и у меня нет ни малейшего желания добавлять тебе проблем.

— Добавлять проблем — мне? — зарычал смуглый задира, покраснев от гнева и раздражения. — Да что ты мне можешь сделать?

Аллан снова промолчал.

— Кое-кто из вас, ребятки, — продолжал с издевательской усмешкой его разозленный собеседник, — действительно верит в это. Ты позабавлялся с кольтом каких-нибудь пару часов и возомнил, что разбираешься в этом не хуже любого другого. Как бы доходчиво объяснить тебе, что овладение кольтом в совершенстве похоже на работу художника, рисующего картину… Отчасти это врожденный дар, но к этому еще неплохо бы приложить полжизни тяжкого труда.

— Я тоже так считаю, — сказал Аллан. — Что касается меня, то я даже не претендую на звание знатока. Я просто радовался, что мне удается попадать в цель так хорошо, как сейчас.

— В цель? В какую цель? — прогремел неумолимый задира.

Аллан показал, куда целился.

— Это не мишени! — злобно огрызнулся незнакомец. — Ты бы еще в гору целился!

— Но ведь эти мишени размером как раз с человека, — заметил Аллан. — При стрельбе…

— Ты можешь, конечно, кого-нибудь убить. Более того, ты наверняка способен на это. Но люди всю жизнь учатся стрелять не для того, чтобы уметь убивать. Как раз наоборот — чтобы никогда не убивать!

Выслушав такое странное заявление, Аллан некоторое время неторопливо размышлял, старательно пытаясь постичь глубинный смысл необычного взгляда на применение оружия. Наконец молодой человек согласно кивнул и посмотрел на собеседника с гораздо большим уважением, почти с восхищением.

— Это очень странное рассуждение, но я, по-моему, понял его смысл.

— Я говорю, что ты учишься стрелять так, чтобы убивать. Но, предположим, вот сейчас ты попытаешься пристрелить меня. Стану ли я убивать тебя, потому что лучше стреляю? Никогда. Я всего лишь прострелю тебе ногу, и это научит тебя не быть таким самоуверенным с другими людьми, которые встретятся на твоем пути.

И, стремительно отступив на шаг от скалы, незнакомец уставился на Аллана с каким-то странным, жестоким и алчным выражением на лице. Последний не решился сказать что-либо в ответ. Во-первых, у Аллана не было ни малейшего сомнения в том, что этот мрачный парень способен в один момент изрешетить его пулями. Во-вторых, от незнакомца веяло каким-то необыкновенным холодом. Не возникало никакого желания совершать в его присутствии необдуманные поступки.

— Вот что называю стрельбой я, — проговорил хмурый незнакомец, кладя руку на рукоятку револьвера. — Посмотри вон туда. Видишь вон ту птицу на ветке?

Ал резко повернул голову в указанном направлении и увидел, что птица, которая в испуге улетела, когда он начал свои упражнения, теперь вернулась, чтобы выяснить причину всего этого шума и его прекращения.

— Ты собираешься убить ее? — опечаленно спросил Аллан.

— Нет. Я готов дать ей шанс удрать. Я не люблю убивать. Даже птиц.

Сказав это, незнакомец выхватил свой револьвер и выстрелил. Тоненькая веточка, на которой только что сидела птица, упала на землю. Сама же птица упала на фут или около того, потом опомнилась, развернула крылья и метнулась прочь. Револьвер рявкнул еще раз, еще раз дернулся ствол. Птица резко вильнула хвостом, уворачиваясь. Два или три крошечных перышка закружились в воздухе, падая на землю так медленно, словно воздух стал таким же вязким, как вода.

У мрачного стрелка вырвалось ругательство. Аллан вздохнул с облегчением.

— Во имя Неба! — вознегодовал незнакомец. — Мне кажется, ты счастлив оттого, что проклятая птица ускользнула!

Доброжелательность, как известно, была основополагающей чертой характера Аллана. Но в эту минуту в его душе поднялась необычайная волна раздражения. Аллан обнаружил, что внимательно изучает незнакомца, уделяя особое внимание двум точкам на его теле — солнечному сплетению и выдвинутой вперед нижней челюсти. Мелкие нервные подергивания пробежали вдоль его удивительных мускулов на руках, могучие плечи чуть дрогнули. Но Аллан вновь только вздохнул в ответ. Потому что он прекрасно понимал: нападение на этого неизвестного парня, каким бы наглым и вызывающим ни было его поведение, сулит ему, Аллану, смерть. Ал уже почти согласен был принять смерть за удовольствие вмазать разок этому нахалу. Наглость чужака была почти невыносима!

— Ты злишься, — сказал ему Аллан. — Ты пытаешься затеять со мной ссору. Но я не желаю никаких неприятностей.

— Я знаю, что тебе бы очень этого не хотелось, — продолжал насмехаться незнакомец с откровенно подлым видом.

— Вообще-то, — сказал Аллан, поднимаясь на ноги, — я думаю, что сейчас мы расстанемся.

— Погоди минутку, не так быстро! — бросил задира. — Я еще не сказал, что ты можешь идти.

Аллан задохнулся от гнева. По своеобразному ощущению в мышцах лица он понял, что улыбается, хотя у него не возникало ни малейшего желания улыбаться. Кровь волной ударила ему в голову, бешено пульсируя в висках.

— Дружище, — размеренно выговорил Аллан, тщательно следя за своими словами и звучанием голоса, — для меня будет самым лучшим уйти прямо сейчас. У меня нет желания причинять тебе какой-нибудь вред.

Незнакомец даже рот открыл от изумления:

— У тебя… нет… желания? Мальчик, ты вообще понял, что ты сказал?

— Держись от меня подальше, — отчетливо произнес Аллан.

— Не мог бы ты пояснить, каким образом ты можешь мне как-нибудь повредить?

— Своими руками, — хрипло ответил Аллан и ступил на полшага вперед. — Руками, парень!

— И как же это ты собираешься схватить меня голыми руками?

— Я не упускаю из виду твою ловкость в обращении с револьвером, — сказал Аллан. — Но если первая пуля не убьет меня мгновенно, если я успею дотянуться до тебя — можешь мне поверить, мы умрем вместе.

Что-то в словах Аллана заставило нахала отступить назад.

— Помогите, во имя Неба! — вскричал он полушутливо, но в голосе его звучало изумление. И вообще, его голос звучал теперь совсем по-другому. — Я верю, что ты собираешься сделать это, и я верю, что ты на это способен! Эй, Джим! Иди сюда, не дай ему до меня добраться!

Джим Джонс торопливо вышел из-за группы утесов, улыбающийся, но немного бледный.

— По-моему, ты малость переборщил, — сказал Джим. — Ну что, теперь ты веришь тому, что я тебе рассказывал?

— Да, — торжественно произнес незнакомец. — И ты должен познакомить нас.

— Ал, перед тобой — Гарри Кристофер. Гарри, это Ал Винсент.

Они пожали друг другу руки, глядя в глаза один другому, как люди, каждый из которых достаточно знает о своем собеседнике, чтобы уважать его и стремиться узнать больше.

• Предыдущая
• 22/49
• Следующая