Наемник - Брэнд Макс - Страница 28

• Предыдущая
• 28/51
• Следующая

Джейк произнес эти слова тоном доброй симпатии, как простой и дружеский совет, сохраняя нежный голос и усталую улыбку.

Но Эймс Бенчли слишком хорошо знал своего отца. Он не видел лица и не обращал внимания на масляный голос, однако каждое слово рвало на части его душу. Да, не так просто уступить место первого человека в долине Глостер, и он, конечно, отдавал себе отчет, что его отец прав. Если он вернет Нелл, его действия истолкуют именно таким образом, и он уже не восстановит своих позиций. Все это время он был вожаком с безупречной репутацией, без единого изъяна, примером честности и необычайного мужества. Он видел, как сияли лица мальчишек, видел, как они вытягивались в струнку, когда он проходил мимо. И ему доставляло удовольствие быть первым среди суровых и закаленных Бенчли, которые добровольно признавали его первенство. Но если он отдаст Нелл, его лидерство рассыплется как карточный домик. Кто пойдет за предводителем, если хоть на мгновение усомнился в его искренности и храбрости?

Бенчли опустил голову и грустно подвел итог их напряженной дискуссии.

— Ты победил, отец. Как всегда. Я не настолько хитер, чтобы выстоять против тебя. Но дай слово — ты прикажешь позвонить в колокол.

— Что ж, я уже обдумал все стороны проблемы. Полагаю, ты прав.

Эймс опустился в кресло. Трость отца ударила о пол, и в комнате снова появился запыхавшийся слуга. Поклонившись, он остановился в стороне.

— Колокол, — вздохнул Джейк Бенчли. — Звоните в колокол — очень и очень долго.

Слуга молча открыл рот и затем исчез в тени, а отец и сын еще долго сидели в полной тишине, пока за окнами не раздался пронзительный звон металла.

Густой голос колокола далеко разносился по округе.

Его уловил дровосек на склоне холма. Он бросил топор, схватил ружье, лежавшее неподалеку, и, оставив опасную работу и свежую зарубку, направился широким шагом к дому Бенчли.

Его услышал погонщик на дороге. Прислушался с выражением ужаса на лице, как будто над его головой раздался голос призрака. Затем, поняв, в чем дело, запрыгнул на козлы и погнал повозку галопом.

Женщина, сидевшая на пороге далекой хижины, тоже различила этот звук сквозь шум леса, опустила голову на руки и зарыдала.

Звон колокола очень долго плыл над долиной, затем он наконец умолк, и только дребезжащее эхо продолжало бродить по холмам. Джейкоб Бенчли снова сидел один в пустом зале. Он слышал, как Эймс рассказывает собравшимся членам клана о том, что война наконец подошла к концу — что он готов встретиться с наемником Кемпов, и единственный поединок решит, кто был прав все эти девять лет. Он приказал всем, и каждому мужчине в отдельности, оставаться дома и ни в коем случае не идти вслед за ним, когда он отправится на встречу с противником, строго-настрого запретив любые попытки помощи, поскольку не сомневался, что главари Кемпов тоже запретят своим людям помогать Билли.

Когда речь закончилась, раздались смешанные восклицания и стоны, а затем долгие и дикие женские рыдания. Старик холодно решил, что плачет Элис, испугавшись потерять девушку, которую считала своей дочерью. Он кивнул и улыбнулся сам себе. Да, сердце патриарха слишком давно окаменело.

Затем патио заполнил гул голосов, дверь распахнулась, и в зал вошли Эймс Бенчли и его жена Марта, высокая и благородная женщина, настоящая спутница жизни первого парня долины. Джейкоб вздохнул, правда, не от печали, хотя он и увидел своего малолетнего внука на руках у Марты, а от усталости. Сейчас последует сцена грустного прощания, а старый Джейкоб терпеть не мог слез.

К его удивлению ничего подобного не последовало. Эта высокая женщина с яркими волосами действительно была сделана из железа. Джейкоб увидел, как она передает ребенка Эймсу, а тот поднимает его высоковысоко в воздух над головой и со смехом наблюдает за его барахтаньем. Буквально через секунду женщина прильнула к своему мужу, взяла малыша и покинула комнату без единого слова.

Ноздри старика расширились от гордости. Что-то в этой сцене тронуло его спартанское сердце. Затем по старой традиции этого дома уходящий в бой сын склонился перед отцом на колени. Джейкоб положил сморщенные руки на его густые кудри и пробормотал слова благословения, а затем Эймс Бенчли покинул комнату широким, тяжелым шагом.

Еще довольно яркий вечерний свет освещал неподвижного старика, казалось, он чего-то ждал. Его быстрые глаза не останавливаясь метались из одного угла зала в другой. В конце концов дверь открылась и в комнату вошла женщина. Бенчли откинулся на спинку кресла и закрыл глаза якобы в полном изнеможении, однако на его губах промелькнула и исчезла едва заметная улыбка. Он ждал ее — Элис, вдову Джо. Сейчас она тоже пала на колени и плача умоляла помочь, ждала утешения, подтверждения, что Эймс победит и что даже если он падет в бою, Нелл все равно останется с ней.

Наконец патриарх нагнулся к несчастной женщине, холодная рука подняла ее заплаканное лицо, лицо с диким взглядом и дрожавшими губами. В юности она считалась достаточно хорошенькой, хотя все равно никак не дотягивала до Маргери, жены Лью Кемпа. Но долгие годы счастья для нее и горя для Маргери сделали свое дело. Элис достигла зрелого возраста, и хотя серебро тронуло ее волосы, они очень мило очерчивали ее ровный лоб. И еще на ее лице лежала печать гордого материнства, печать сладкого бремени предполагаемой матери Нелл.

— Что я могу сделать, Элис? — нежно спросил хитрый старик. — Я тоже не хочу рисковать Нелл… И Эймс, разве он не дорог мне? Но что я могу сделать? Неужели я желаю зла моему сыну?

— Но если вы отпустили его, значит, у вас есть план? — взмолилась Элис.

— Да, конечно же, есть способ избежать риска, — ответил старик, — но я пока не открою тебе его, моя милая.

— Какой способ, ради Бога? — выдохнула она. — О, Эймс безусловно силен и смел, и он ужасен в бою. Но все может случиться. Разве кто-нибудь даст гарантию, что револьвер не зацепится за кобуру или не даст осечку? А этот новый наемник… Люди говорят, что он настоящий тигр. Я слышала рассказы молодого Гарри Раньона. Он зверь, а не человек, дедушка Джейк. Найдите способ ради Господа Бога!

— Есть только единственный путь, девочка моя, но он не очень честен, а мы должны сражаться честно!

— Честно все, что сохранит мне… нам Нелл!

Старик покачал головой:

— Мы не имеем права позволить себе такое, дочка. Но разве нельзя подойти к одному из парней, влюбленных в Нелл… скажем, к Оливеру Лорду? Нет, не к нему, Оливер не шелохнется ради такого… Скажем, к одному из братьев Мур и шепнуть на ухо… Подсказать, что у него есть шанс спасти Нелл. И всего-то надо проскользнуть в долину за Эймсом, ты поняла меня? Одному из них! И когда Эймс встретится с Билли Буэлом, почему бы этому парню не выстрелить из укрытия перед самым началом поединка и не прострелить Билли Буэлу голову? И кто потом докажет, что Эймс не выстрелил сам? А тогда Нелл останется у нас, а? И Эймс не осмелится заявить, что не он убил Билли… Видишь, Элис, есть вещи, которые я, старший среди Бенчли, не должен делать сам. И я не стану делать этого, ибо такие поступки противоречат закону чести.

Женщина вскочила, ее лицо окаменело, дыхание стало прерывистым.

— Нет, это нечестно! Нет! — пробормотала она, уставившись в дальний угол комнаты.

— Поэтому и ты никогда не сделаешь этого, девочка моя.

— Я? Конечно нет. Конечно нет! Но мне надо посидеть и подумать!

— Иди и молись за удачу Эймса, Элис!

Она кивнула и заспешила прочь из зала, а старик снова откинулся на спинку кресла, на этот раз открыто улыбаясь и потирая руки. Он одержал двойную победу неоценимого значения! Своей хитростью он спас жизнь своему сыну, самому грозному в клане, и обеспечил вечные права на Нелл для семьи Бенчли. Ведь что бы там ни было, Нелл — самый яркий драгоценный камень в его короне.

Теперь он с легкой душой занялся обкатыванием любимой идеи, гораздо более значимой — маршем оград по долине и постепенным разрастанием своих ферм за счет земель Кемпов.

• Предыдущая
• 28/51
• Следующая