Тайна Синхарата (пер. Мельникова А.) - Брэкетт Ли Дуглас - Страница 11

• Предыдущая
• 11/18
• Следующая

– Слушай! – вцепившись в него, прямо ему в ухо кричала Берилд откуда-то из сгущавшегося тумана. – Кайнон убьет тебя, если ты это сделаешь! Я знаю его, Старк!

Но Старка больше не существовало. Был НэЧака. Враги хотели убить НэЧаку, но ему удалось спастись, он не умер, и теперь наступила его очередь. Враги наверху, на утесах, куда даже большая ящерица не взберется, они считают, что он им не опасен, но он взберется, взберется и убьет…

Он поднимался, а тьма вокруг все сгущалась, и вдруг все прояснилось – он стоял на залитой солнцем большой площади Синхарата.

Вокруг возвышались скульптурные фронтоны зданий, туманные в утреннем свете. На них двигались ряды фигур в древних марсианских одеждах, солнце сверкало в драгоценных каменьях их глаз, рельефно выделяло резкие линии лиц: казалось, что вся слава, гордость и жестокость рамасов все еще сохраняются здесь.

Но глаза Старка искали только живых. Из самого большого дворца вышел Кайнон с пистолетом в руке, рядом с ним шел Лухар. Лухар!

– Старк, стой! – прозвенел голос Кайнона.

Старк даже не взглянул на него. Он видел только Лухара, который, видимо, только что проснувшись, стоял с взъерошенными волосами и сонными глазами, из которых, однако, быстро исчезла сонная дымка.

– Если не остановишься, застрелю, Старк! – предупредил Кайнон.

Откуда-то до Старка донесся крик Берилд: «Кайнон, без него я погибла бы в пустыне!»

– Если он тебя спас, я отблагодарю его. Но трогать Лухара он не должен. Иди сюда, Берилд.

Берилд подбежала к Кайнону, который стоял, держа пистолет.

Старк продолжал идти.

Он видел, как выражение тревоги на лице Лухара сменилось триумфальной насмешливой улыбкой. Человек, убитый Лухаром, ожил, но сейчас он будет убит вторично, и на этот раз окончательно. Улыбка. Лухара стала шире.

Берилд, пробегая рядом с Лухаром, казалось, споткнулась, оперлась на него, затем отскочила.

Триумфальная усмешка Лухара внезапно померкла. На лице его отразилось невероятное изумление. Он стоял, глядя на разрез в своей одежде, из которого хлынула кровь, потом рухнул на мостовую.

Старк остановился. Он не понял. Но понял Кайнон. Он гневно крикнул:

– Берилд!

Берилд спокойно отбросила маленький кинжал. Лезвие блеснуло на солнце, кинжал со звоном покатился по камням мостовой. Берилд стояла спиной к Старку, и он не видел ее лица, но слышал страстный голос: «Он чуть не убил меня! Понимаешь? Он хотел кончить меня! – Она произнесла это как невероятное святотатство. – Что ж, Кайнон! Застрелишь меня?»

Наступило молчание. НэЧака исчез, и Эрик Джон Старк молча смотрел на мертвого венерианина. Он больше не думал о Лухаре.

Он думал о том, что кинжал все время был в складках пояса Берилд, и размышлял, насколько близко находился к смерти.

И почему с такой затаенной страстью проклинала она Лухара в странных выражениях – «кончить меня»?

Старк подошел к Кайнону. Увидел гнев в его глазах и подумал, что тот все же выстрелит. Теперь в Кайноне не было ничего добродушного и веселого. Он выглядел так же дружески, как разъяренный тигр.

– Черт возьми, Берилд, – сказал он, – мне нужен был этот человек.

Глаза Берилд блеснули. «Почему бы тебе тогда не заплакать, закрывая голову? В своем стремлении убить Старка он не остановился и перед тем, чтобы убить меня. Неужели я должна его простить?»

Кайнон, казалось, хочет ударить ее. Но тут заговорил Старк. Он спросил: «Где Фрека?»

Кайнон повернулся к нему, лицо у него было темное и угрожающее. «Слушай, Старк, ты был бы уже мертв, как камень, как Лухар, если бы Берилд не вздумалось мстить! Ты жив, тебе повезло. Не рискуй больше!»

Старк просто ждал. Кайнон продолжал голосом, холодным, как ветер с полюса.

– Фрека не здесь. Он поднимает жителей Сухих Земель, которые должны присоединиться к нам. Когда он вернется, того из вас, кто первым сделает шаг к другому, я убью. Слышишь?

– Старк ответил: «Слышу».

Взгляд Кайнона, казалось, пронзил его, но, очевидно, Кайнон решил не обострять ситуацию и проворчал: «Дьявол побрал бы таких союзников! Старая ненависть, старая вражда, всегда готовы вцепиться друг другу в глотки».

– Я думал, тебе нужны крепкие бойцы, – сказал Старк. – Если ищешь любящие сердца и нежную дружбу, ты не туда обратился.

– Я тоже начинаю так считать, – ответил Кайнон, нахмурившись. – Ну, что ж, сделанного не воротишь. Но все это не к добру. Лухар был близок к Дельгану, и тот потребует крови, узнав о происшедшем. С ним и его проклятыми людьми и так нелегко управляться.

Он гневно повернулся и направился к зданию, из которого вышел. Берилд бросила на Старка загадочный взгляд, когда они пошли следом.

Послышался звук, от которого волосы на затылке Старка встали дыбом. Бормотание, казалось, шло отовсюду в мертвом городе вокруг них. Звук походил на отдаленные голоса. Подул утренний ветер, бормотание усилилось. Старку это совсем не понравилось.

Они вошли за Кайноном в комнату из полированного мрамора с выцветшими фресками с изображением тех же фигур, что и на наружных барельефах. Фрески во многих местах поблекли, лишь кое-где выделялось лицо, гордое, с насмешливо улыбающимися губами, или виднелась процессия какого-то древнего культа.

Здесь стоял раскладной деревянный стол Кайнона с разбросанными по нему бумагами. Стол казался абсолютно неуместным в этой комнате.

– Я послал на поиски вас всадников, – резко сказал Кайнон. – Вас не нашли. Вблизи от Синхарата вас не было. И вдруг вы выскочили ниоткуда.

Берилд ответила: «Твои всадники и не могли нас найти. Мы прошли через Каменный Живот».

– С одним мехом воды? Невозможно!

Берилд кивнула. «Но у нас было три меха. Мы нашли их на вьючном животном. В них была вся наша жизнь».

Итак, у Берилд есть тайны от Кайнона, и одна из них – скрытый колодец. Старк не удивился. У такой женщины должны быть тайны.

Но у меня тоже есть тайны, Берилд. И даже сейчас я не скажу тебе, что видел, как ты шла в лунном свете с уверенностью и знанием мертвых веков.

– Путешествие не было приятным, – говорила между тем Берилд Кайнону. – Мне нужно отдохнуть. Спаслась ли Фианна?

Кайнон, оторвавшись от каких-то размышлений, ответил с кивком: «Да, и она, и большая часть твоих вещей».

Берилд ушла. Кайнон следил за ней взглядом; когда она вышла, он взглянул на Старка.

– Даже с водой только дикарь смог бы сделать это, – сказал он. – Снова предупреждаю тебя, Старк: умерь свою дикость.

Особенно когда приедет Дельган.

Старк ответил: «Долго ли ты сумеешь удерживать жителей Сухих Земель, Низкого Канала и иноземцев, чтобы они не вцепились друг другу в горло?»

– Клянусь всеми богами, я сделаю это, даже если придется разрезать собственное горло! – яростно сказал Кайнон. – Мы сумеем захватить весь мир, и только одно может помешать нам – старая вражда, которая уже уничтожила много смелых планов в прошлом.

Но мои планы не уничтожить!

Старк подумал, что так и будет, если он не помешает. С того самого момента, как Эштон дал ему задание, Старк знал, что единственное средство, способное помешать войне, – это использовать древнюю рознь Марса; единственный шанс в том, чтобы натравить старых врагов друг на друга. Но как это сделать, он не знал.

Он пошатнулся. Кайнон увидел это и сказал: «Иди поспи, а не то упадешь прямо здесь. Может, ты и дикарь, но ты настоящий мужчина, если сумел пройти через пустыню».

Он подошел ближе и спокойно продолжал: "И помни, что я сумею проследить за человеком, таким же сильным, как я сам.

Иди!"

Старк пошел туда, куда указал Кайнон, и оказался в широком коридоре. Заглянув в первую же комнату, он обнаружил в углу кровать. И не лег на нее, а упал.

Но, даже засыпая, он слышал слабый шепот снаружи, бесконечное бормотание, переходящее в странное пульсирующее пение. Казалось, мертвый город поет погребальную песню.

• Предыдущая
• 11/18
• Следующая