Удержать мечту. Книга 2 - Брэдфорд Барбара Тейлор - Страница 44
- Предыдущая
- 44/105
- Следующая
Приятно пахло свежим кофе и, заметив кипящий кофейник, Пола принялась открывать створки шкафов в поисках кружки. Наконец она ее нашла, наполнила и направилась в основное жилое помещение дома.
Посреди просторной комнаты она остановилась и огляделась, старая вобрать в себя все вокруг, хотя и знала, что это бесполезно. Ей потребуется несколько дней, чтобы увидеть все, сделанное здесь Шейном. Вчера вечером его дом показался ей милым, сегодня, в ярком солнечном свете, у нее от восхищения захватило дух.
«Всего одна комната», – сказал он по дороге из Манхэттена. Но что за комната – огромная, величественная, с высоким потолком из открытых стропил и поперечных балок, большое окно, прорезанное в длинной стене, и гигантский камин. Огонь уже гудел в топке, толстые чурки шипели и стреляли.
Пола подошла к кабинетному роялю и села на круглый стул, отхлебывая кофе и продолжая озираться. Шейн поместил рояль точно посередине комнаты, и она поняла, почему. Он естественным образом разделял ту часть зала у камина, что служила гостиной, от другой, ближе к кухне, считавшейся столовой. Преобладал белый цвет, но его холодность смягчалась темными тонами натурального дерева. Стены покрыты побелкой; два огромных честерфильдских дивана и глубокие кресла обиты грубой белой саржей. Шторы в тон, на отполированном деревянном полу – белые коврики. Но картины, эстампы, книги и цветы яркими пятнами оживляли белый фон.
Шейн рассказал, что прошелся по окрестным антикварным магазинам и сделал несколько действительно ценных находок. И вот теперь ее взгляд остановился на двух красивых комодах, которые вчера она не заметила, затем она увидела старинную ширму. Ее расписные створки идеально гармонировали с обеденным столом красного дерева «Держу пари, что эта ширма стоит целое состояние», – подумала Пола.
Внезапно она почувствовала себя опустошенной.
Он явно потратил на переоборудование своего дома немалые деньги, не говоря уж о времени и энергии. Шейн говорил, что большую часть работы сделали прежние владельцы, Санни и Элайн Уикерс. «Я только построил консольную лестницу, вставил зеркальное стекло в окно, да добавил кое-какие мелочи, прежде чем приступить к меблировке», – пояснил он.
И, однако, она уловила нечто такое, что вселило в нее ощущение беспокойства. В этом доме собирались поселиться надолго. Да и сейчас Шейн вместе со столярами пилил доски на полки и шкафы, предназначавшиеся для крошечной комнаты, которую он показал ей вчера вечером. Он собирался устроить там кабинет.
Неужели он навсегда решил остаться в Америке? И никогда не вернется в Англию? И почему ей не все равно?
Пола резко встала и подошла к камину, уселась в чересчур плотно набитое кресло и поставила кружку с кофе на каминную полку. Ее взгляд скользнул по лежавшей там пачке сигарет и зажигалке и, хотя она редко курила, взяла одну и глубоко задумалась о событиях предыдущего вечера.
Они с Шейном приехали в девять часов, одновременно с началом грозы, и промокли до нитки, бегая от машины к дому и обратно, пока не перенесли туда все чемоданы и сумки с продуктами. Потом Шейн, не слушая никаких возражений, отправил ее наверх переодеться.
Через двадцать минут Пола спустилась и замерла на пороге в восторге от увиденного. В ее отсутствие Шейн включил все лампы и зажег камин. Теплый приветливый свет залил просторную, как средневековая зала, комнату, звуки из репертуара Боба Дилана заполнили ее, и в ней стало гораздо уютнее и спокойнее. Пола сразу заняла свое любимое место – спиной к камину. И тут совершенно неожиданно Шейн возник в дверях кухни с бокалами в руках, бодрый и свежий, в простой белой рубашке и синих джинсах.
– Как быстро ты успел все сделать, да еще и переоделся! – воскликнула она.
Шейн в ответ широко улыбнулся.
– Как говорится, кого как учили, тот так и работает. А меня обучал весьма въедливый генерал.
– Эмма Харт – въедливый генерал! Не очень-то лестно ты отзываешься о моей высокочтимой бабушке, – шутливо упрекнула его Пола.
Шейн вручил ей водку с тоником и, чокнувшись, заметил:
– В отличие от тебя, Эмма не рассердилась бы на меня за такое определение.
И они пустились в воспоминания о годах, проведенных в «Гнезде цапли», долго смеялись и поддразнивали друг друга, а потом Шейн принес огромное блюдо с копченой лососиной и поднос с ломтиками сыра. Они сидели на полу, брали закуски с маленького столика и запивали их ледяным шампанским. И говорили, говорили – далеко за полночь – о самых разных вещах, радуясь вновь обретенной дружбе и наслаждаясь чувством раскованности и свободы.
Под конец вечера Шейн заметил, что Пола время от времени потирает шею. На его озабоченный взгляд молодая женщина ответила:
– Ничего серьезного. Просто она затекает – думаю, от долгого сидения за столом.
Не сказав ни слова, Шейн начал массировать ей шею и плечи.
Сейчас, вспоминая эту сцену, к Поле вернулось ощущение блаженства, которое она испытала при прикосновении сильных пальцев Шейна, как бы впитавших в себя боль и усталость ее мускулов. Ей хотелось, чтобы он никогда не останавливался. И позже, когда он дружески чмокнул ее в щеку на прощанье на пороге ее спальни, Пола испытала непреодолимое желание обвить руками его шею. Она быстро переступила порог и закрыла дверь. Щеки ее пылали.
Пола распрямилась в кресле, словно подброшенная пружиной. Вчера вечером она удивилась сама себе. Теперь она поняла. Она хотела, чтобы Шейн прикоснулся к ней, поцеловал ее. Не надо лгать самой себе. Ее так называемые родственные чувства к Шейну не так уж невинны. Теперь уже – нет. Они окрашены сексом. Ее влечет к нему как к мужчине.
Эта мысль настолько потрясла Полу, что она вскочила на ноги, швырнула сигарету в камин и подбежала к окну.
Она стояла, устремив взгляд на простирающийся за окном пейзаж, и не видела его красоты, пытаясь успокоиться. Она должна подавить новые, для нее необычные, чувства, которые он в ней вызывает. Они порождали в ней беспокойство, огорчали ее. Она не имеет права испытывать интерес к Шейну О'Нилу – ведь она замужем. Кроме того, в его глазах она не более, чем подруга детства.
Пола пыталась отогнать от себя мысли о Шейне, но они упорно лезли ей в голову, отказываясь покидать ее. Перед ней возник образ Шейна, каким он был прошлым вечером. Он казался не совсем таким, как всегда, и в то же время его внешность и манера держаться остались неизменными. И тут Пола поняла. Это она сама изменилась – и увидела его другими глазами.
«Почему Шейн вдруг так взволновал меня? Потому, что он красивый, сильный, умный и привлекательный? Или потому, что от него исходит, обаяние мужественности? Но он всегда был таким, он ничуть не изменился. Кроме того, примитивная мужественность на меня не действует. Впрочем, примитивного в нем ничего нет. Мужественность – просто естественная часть его натуры. Боже, я сошла с ума – думать о Шейне подобным образом! Кроме того, секс меня не интересует. Он отпугивает меня. Джим хорошенько позаботился об этом».
По коже Полы пробежал озноб. Она живо представила себе лицо Джима. Для описания определенного типа мужчин Мерри часто пользовалась одним словом: «самцы». Попадание прямо в точку. Пола тяжело вздохнула и прищурилась от ослепительного солнечного луча, проникшего в комнату сквозь оконное стекло. Джим воцарился в ее мыслях, вытеснив Шейна.
Вчера днем, около двух часов, или в семь по английскому времени, она позвонила в Лонг Медоу и поговорила с Джимом. Разговор получился очень коротким. Он отвечал ей, как всегда, вежливо, но в спешке – по его словам, торопился на обед. И быстро передал трубку Норе, чтобы дать жене возможность узнать, как идут дела у детей. Она страшно соскучилась по Лорну и Тессе. Когда Пола попросила Нору вновь соединить ее с мужем, та ответила, что он уже уехал. У Полы в голове не укладывалось, как Джим мог не попрощаться с ней. В ярости она бросила трубку. Затем ее охватило отчаяние. Очевидно, он успел забыть об их разговоре в воскресенье – и о том, что его вызвало.
- Предыдущая
- 44/105
- Следующая
