Числа и знаки. Трилогия - Бурносов Юрий Николаевич - Страница 36
- Предыдущая
- 36/172
- Следующая
– Как?! Ты?!
– А кого ты ожидал увидеть? Что в этом такого? - с недовольством спросил Бофранк.
– Нет-нет, ничего… Куда ты идешь?
– Я хочу видеть хире Фолькона. Он здесь?
– Здесь, - кивнул Морз и проводил конестабля странным взглядом.
Хире грейскомиссар Себастиен Фолькон руководил десятой канцелярией. Именно он подписал приказ о направлении Бофранка в злосчастный поселок, именно ему конестабль обязан был доложиться по прибытии. Бургауд не мог этого не знать. Чем же он так удивлен? Что успел сделать Тимманс?
Гадая, Бофранк шел по коридору, который ничуть не изменился за время его отсутствия, - те же фиолетовые шелковые панели на стенах, те же тусклые светильники… За ним следовал Аксель, которому он вручил пистолет и сумку. Когда он вошел в приемную Фолькона, секретарь вскочил из-за стола.
– Что вам угодно, хире Бофранк? - воскликнул он.
– Я хочу видеть хире грейскомиссара.
– Боюсь, это невозможно… Вы не знаете? Особым приказом вы отлучены от канцелярии и лишены чина… - забормотал секретарь, но Бофранк с силой оттолкнул его так, что тот упал в свое кресло, и распахнул дверь в кабинет.
Фолькон стоял у камина и смотрел в огонь. Появление Бофранка он воспринял с изумлением.
– Вы осмелились явиться сюда? Зачем?
– Я вернулся и обязан сделать доклад по всей форме.
– Верно, гард, что стоит при входе, не видал приказа. Его накажут - посторонним нельзя входить в Фиолетовый Дом, кроме как по специальному вызову.
Говоря так, Фолькон дернул свисавший подле камина шнурок. Стало быть, где-то зазвенел колокольчик и сейчас прибудет наряд стражи, дабы арестовать Бофранка. Тимманс, видимо, успел очень многое.
– Прежде чем прибудет охрана, я просил бы вас выслушать меня, - сказал Бофранк, понимая, что более ничего не остается. - Вы знаете меня много лет, хире грейскомиссар. Я не имел нареканий за все эти годы службы, я был далеко не худшим… Верно ли, что вы даже не желаете выслушать меня?
– Я имею достаточно свидетельств о ваших деяниях, - сухо сказал Фолькон. - Однако… Говорите.
В этот момент как раз вошли гарды. Бофранк не оборачивался, но слышал, как отворились двери и лязгало оружие. Фолькон жестом отослал их обратно. Что ж, они будут ждать своего часа в приемной. В любом случае Бофранк вряд ли выйдет отсюда без их сопровождения…
– Прежде я хотел бы знать, что у вас есть против меня, точнее, что привез вам некий Тимманс, - с известной наглостью начал Бофранк.
– Вы хотите знать? Извольте, я скажу. Вы не добились никаких успехов в разрешении дела, ради которого вас послали, но это ерунда в сравнении с остальным! Вы якшались с богопротивными еретика ми, с грязным колдуном и беглым чернокнижником, которого обязаны были бы выявить! Вы воспрепятствовали их аресту, более того - вы стреляли в миссерихорда, который затем умер от полученных ранений! Стало быть, вы еще и убийца.
Значит, Броньолус представил Фолькону самые страшные обвинения против Бофранка. Гаусберта была права: грейсфрате желал его смерти. Все, что ему было нужно, - подпись Бофранка в бумагах, а за тем конестабля умертвили бы. Тимманс был еще одной гарантией - на случай возможного возвращения Бофранка в столицу:
– Я полагаю, вы не знаете, при каких обстоятельствах я вынужден был стрелять в миссерихорда? - спросил Бофранк. Разумеется, он мог сказать правду, ведь стрелял Аксель, но что бы это изменило? - В меня целились из арбалета, хотя я и предъявил свои бумаги. К тому же оный миссерихорд был жив, когда я покидал поселок.
– А что с колдуном?
– Колдун и в самом деле был, но я призван разбирать дела светские, а не искоренять ересь. В этом случае помощь колдуна пришлась как нельзя кстати, ибо в деле, несомненно, замешаны некие тайные культы и силы…
– …И вы предпочли сотрудничество с колдуном помощи грейсфрате Броньолуса?! - гневно перебил Фолькон, и конестабль подумал, что человек, коего он многие годы полагал своим наставником, возможно, глуп и закоснел в своей глупости.
– Я действовал так, как следовало, - возразил Бофранк.
– И чего добились? - Фолькон помолчал. - Что ж, напишите подробный доклад. Я не вижу пока смысла задерживать вас, раз уж вы явились сами, притом столь явно. Отошлите стражу. Я жду доклад не позднее вечера. И еще… Ваш отец извещен.
В этом Бофранк и не сомневался - уж о таком-то его отцу обязаны были сообщить в первую очередь. Хорошо лишь, что Фолькон неожиданно смягчился. Впрочем:
Вернувшись в приемную, он крикнул гардам:
– Убирайтесь! Это приказ грейскомиссара!
Те, толкаясь, покинули комнату, а бледный секретарь смотрел на опального конестабля с испугом и восхищением одновременно, вероятно полагая видеть его уже не иначе как в оковах.
– Мой кабинет свободен? - спросил Бофранк.
– Да… х-хире прима-конестабль…
– Я буду там. Велите принести обед. Верный Аксель ждал в коридоре.
– Они отобрали у меня ваш пистолет, хире Бофранк, - сказал он.
Всю оставшуюся часть дня Бофранк сочинял доклад. Он написал обо всем, о чем считал нужным, но не стал затрагивать ни действий молодого Патса, указав, что нюклиета случайно нашел сам, ни подробностей своего побега, солгав, что лишь чудом перебрался через горы. В то же время конестабль сделал все, дабы выставить в дурном свете грейсфрате Броньолуса и лжесвидетеля Фульде, отметил фактическую изоляцию от дел чирре Демеланта и трусость старосты и как мог изложил услышанное от нюклиета и старого Фарне Фога.
Обед был ему прислан, но Бофранк съел лишь несколько кусков. Наконец, промокнув последний лист, он размашисто поставил внизу свой чин и подпись и был готов идти к Фолькону. Аксель дремал в кресле, и конестабль не стал его будить.
Грейскомиссар принял доклад и, велев Бофранку сесть, стал читать. Он читал долго и молча, не задавая вопросов, то и дело потирая длинную сухую щеку. За окнами уже опустилась тьма; со своего места Бофранк видел фонарщика, карабкающегося на столб, и светящиеся окна дома напротив.
– Это все, что вы можете доложить? - спросил Фолькон, откладывая в сторону последнюю страницу.
- Предыдущая
- 36/172
- Следующая
