Вечный возлюбленный - Берроуз Эдгар Райс - Страница 10

Он уже подобрался совсем вплотную к веранде, как вдруг вновь ощутил в почти неподвижном душном воздухе тонкий, еле уловимый аромат, который даже и запахом-то нельзя назвать и которому нет точного определения даже в языке современных мужчин. Однако Ну из Ниоцена безошибочно узнал бы его среди тысяч других. Сомнений не было: Нат-ул, дочь Тха, сидела вместе с этими странными людьми перед входом в их необычную пещеру.

И уже в который раз Ну не поверил собственному чутью, которое никогда прежде его не подводило. Что может делать Нат-ул среди этих людей? Как за короткий срок между двумя солнцами она успела выучить язык и перенять повадки незнакомцев? Это невозможно, уверял себя Ну. Но вот один из сидящих на веранде прямо перед Викторией Кастер людей чиркнул спичкой, чтобы прикурить сигарету. Когда огонь осветил лицо девушки, юноша невольно вскочил на ноги.

- Нат-ул! - сорвался приглушенный вскрик с его уст.

- Что это такое? - заволновался Барни Кастер. - Мне показалось, будто возле тех кустов кто-то разговаривает.

Он решительно поднялся, намереваясь выяснить, в чем дело, но сестра удержала его за руку.

- Не ходи, Барни, не надо, - умоляюще прошептала она.

Он бросил на нее вопрошающий взгляд.

- Почему? - поинтересовался он. - Никакой опасности нет, уверяю тебя. Ты тоже что-то слышала?

- Да, - тихим голосом откликнулась Виктория. - Я слышала это, Барни, но, прошу, не оставляй меня.

Он почувствовал, как дрожит ее рука. Один из сидевших рядом людей случайно услышал их беседу, но, конечно, не придал ей особого значения. Вполне естественно, что цивилизованной белой женщине немного не по себе посреди ночи в африканских джунглях.

- Все в порядке, мисс Кастер, - заверил он. - Чтобы вас окончательно успокоить, пойду погляжу что там такое. Скорее всего, забежала какая-нибудь гиена.

Виктория рада была бы удержать его, но она чувствовала, что и так проявила излишнее волнение. Заставив себя рассмеяться, девушка заметила, что не стоит уделять столь много внимания пустякам, однако в ушах ее все еще звучало знакомое имя, которое она так часто слышала от героя своих снов.

Между тем на веранде принялись оживленно обсуждать, кто мог оказаться возле дома в столь поздний час. Кто-то предположил, что это, возможно, "старый разбойник", похититель овец, и предложил взять ружье. Виктория невольно вскочила, намереваясь отговорить мужчин от их затеи, но, видимо осознав, сколь нелепо будет выглядеть ее поступок, и чувствуя, что ничего толком объяснить она все равно не в силах, повернулась и ушла в дом.

Несколько мужчин спустились в сад. Примерно с полчаса они тщательно обшаривали окрестности, но никаких следов присутствия поблизости посторонних так и не обнаружили. Все время, пока продолжались поиски, Ну старательно маневрировал, держась прямо перед охотниками, но оставаясь вне поля их зрения. Когда мужчины возвратились на веранду, он снова устроился на прежнем месте, позади розового куста, и ни разу не пошевелился, пока все не разбрелись по своим комнатам и не легли спать.

За это время Ну успел снова проголодаться. Пещерному человеку ничего не было известно о законах, охраняющих право собственности, зато запах овец и прочей живности лорда Грейстока, запертой на ночь в загоне, все больше и больше распалял его аппетит. С гибкостью пантеры юноша перескочил через высокую ограду, за которой лорд Грейсток держал свою породистую скотину, составлявшую предмет его особой гордости. Испуганные животные заметались в загоне. Полными ужаса глазами они наблюдали за тем, как невесть откуда взявшийся человек лихо расправлялся с одной из самых упитанных овец в стаде. Досыта наевшись мяса прямо в загоне, Ну легко, как кошка, перескочил обратно через ограду и неслышной поступью направился к лужайке перед темным бунгало.

С противоположной стороны равнины к ранчо крадучись двигалась другая фигура. Это был могучий, с огромной гривой лев. Он то и дело останавливался, принюхиваясь к запахам, доносимым слабым ветром, и злобно оскаливал свои свирепые клыки. Но из глотки его не вырвалось ни единого звука. Лев был стар и хитер, как лиса.

Когда-то, в прежние времена, и он, подобно своим собратьям, угрожающе фыркал и рычал, идя на охоту. Однако, много раз сталкиваясь с людьми, а особенно с их оглушительно грохочущими палочками, несущими смерть, он усвоил одну мудрую истину, дольше и успешнее других охотится тот, кто охотится молча.

Глава 6. НУ И ЛЕВ

Уйдя к себе раньше обычного, Виктория Кастер, однако, не легла спать. Она даже не разделась, а молча сидела в неосвещенной комнате возле окна, пристально вглядываясь в таинственные джунгли, темнеющие вдали, и в смутные очертания южных гор.

Она пыталась отделаться от глупого наваждения, которое в течение нескольких лет медленно и незаметно овладевало ею. С тех самых пор, как Виктория впервые ощутила себя женщиной, ее начали посещать странные видения, повторяющиеся теперь почти каждую ночь. Поначалу она старалась не задумываться над этим, хотя, разумеется, в настойчивой неизменности видений и было нечто странное. Со временем, однако, ночные фантазии стали гораздо более реальными, чем прежде, и, казалось, заключали в себе предзнаменование каких-то значительных событий ее дальнейшей жизни. Она предчувствовала, что должен произойти резкий переворот, который изменит всю ее судьбу. Теперь даже днем она не могла избавиться от мыслей о черноволосом юном великане. Когда нынче вечером она услышала, как он окликнул ее из-за кустов розы, девушка еле-еле справилась с собой. Конечно, умом Виктория понимала, что этот юноша не что иное, как плод ее воображения, но именно это и настораживало больше всего, так как означало, что ее рассудок совершенно расстроен, а нервы расшатаны.

Она должна собраться с силами, взять себя в руки и навсегда избавиться от этого наваждения. Она должна! Она _должна_! Поднявшись, девушка принялась шагать взад-вперед. Ей было тесно в комнате, она буквально задыхалась. Виктория чувствовала, что там, снаружи, под открытым небом, в безграничных просторах джунглей - куда более подходящее место для борьбы, разворачивающейся внутри ее. Набросив на плечи шелковый шарф - дань привычке, ибо ночь выдалась жаркая, - она вышла через окно на террасу, опоясывающую бунгало, и спустилась в сад.