Дикий цветок - Браун Вирджиния - Страница 52

• Предыдущая
• 52/75
• Следующая

Где-то в отдалении часто зазвонил колокол. Кейтлин догадалась, что это едет пожарная повозка. Значит, пожар так и не потушили. Что ж, тем больше причин не возвращаться туда.

Одновременно звон напомнил ей о вокзале, о поездах. Кейтлин посмотрела на клонившееся к закату солнце. А почему бы и нет? Подумаешь, у девушки несколько пятен сажи на платье.

Кто это будет разглядывать в темноте? Да и кому, собственно, какая разница? Были бы деньги на билет.

Кейтлин ощупала пачку денег в кармане. На билет до Лидвилла точно хватит, а по дороге она обязательно что-нибудь придумает. Придумает, как вызволить Девона и как сделать так, чтобы никогда в жизни больше не встречаться с… этим человеком. Который предал ее брата… и ее любовь.

Джейк смотрел на плачущую Паулу и не ощущал ничего, кроме злости. На нее, на Кейтлин, на весь свет… и на себя. Собственно, чего он ждал? Взбалмошная, своевольная, озабоченная только собой девчонка! Но и он, если разобраться, был точно таким же. Все равно как увидел себя в кривом зеркале… Может, нужно было больше доверять ей, поделиться своими планами? Он покачал головой и фыркнул. Тогда бы она давным-давно сбежала.

Он вообще не привык доверять людям. И теперь учиться поздно. Все, кому он пробовал довериться, предавали его. Вот и сейчас. Он стиснул зубы и, повернувшись, вышел из комнаты.

Куда идти и что делать, он пока не знал. Было такое ощущение, что земля уходит из-под ног, и он ни в чем не мог найти точки опоры. Все — предатели! Начиная с отца… И вдруг вспомнилось то, о чем, казалось, давно и напрочь забыл. Сара!..

Он встретился с ней в Нью-Йорке, куда дед взял его с собой, чтобы показать знакомым вновь обретенного и прирученного внука. Она была изысканна и прекрасна, как безупречно ограненный бриллиант. И так же холодна и бездушна… Это Джейк сейчас понимал, а тогда смотрел на нее, едва ли не раскрыв рот. За двадцать два года своей жизни он не встречал ни одной девушки, которая хотя бы отдаленно напоминала Сару. И сам толком не понял, как в первую же ночь после знакомства оказался с ней в постели.

И завертелось. Он влюбился, он без памяти любил! Несмотря на все предупреждения деда, который сразу сказал, что не пожелал бы ему такой возлюбленной… Джейк не слушал. Да и где ему было прислушиваться к словам деда, когда он не слышал даже доводов собственного рассудка! Он любил и верил, что его тоже любят!

Пока однажды вечером не приехал в Нью-Йорк без предупреждения и не застал Сару в объятиях Филиппа Керстайра, сына известного сталелитейного магната… У Джейка невольно сжались кулаки. Вот, оказывается, какая штука — память. Казалось, давно забыл об этом, никогда не вспоминал. А тут, словно виденная только вчера, перед глазами встала темная аллея, по которой он пробрался в сад, и освещенные безжалостной луной два голых тела на лужайке перед беседкой. Разбросанная вокруг одежда и громкие женские стоны, от которых у него все застыло внутри.

Керстайр оказался хлюпиком, он и постоять-то за себя толком не сумел. После второго же удара свалился на траву и стал просить пощады. Джейк был великодушен и снисходителен. Он, может быть, и Сару простил бы, но она не просила прощения, вообще не чувствовала себя виноватой. А через неделю пять нанятых Керстайром громил остановили Джейка в переулке возле гостиницы и избили до полусмерти. Только компания подвыпивших гуляк, которые тоже были не прочь помахать кулаками, спасла его.

Поправившись, он вызвал Керстайра на поединок. Тот лишь посмеялся в ответ, и тогда Джейк решил, что их отношения может выяснить только честная мужская драка. Но Керстайр был иного мнения; он, едва завидев Джейка, сразу выхватил из кармана кольт. Лесситер первым же ударом повалил его на землю и на глазах у всех посетителей ресторана пинал до тех пор, пока не подскочили официанты.

Процесс был громкий, в конце концов, адвокаты деда добились признания действий Джейка мерой самозащиты, но ему пришлось на некоторое время уехать с Восточного побережья. На этом настоял дед, хотя сам Джейк не чувствовал за собой никакой вины и готов был вновь отделать Керстайра при встрече… Вот такова была история его первой, большой и пламенной любви.

Когда скандал забылся, дед написал ему, что можно возвращаться в Филадельфию, но Джейк вдруг обнаружил, что не хочется ему возвращаться ни в какую Филадельфию, а о Нью-Йорке вообще остались тошнотворные воспоминания. Он все же уступил просьбам деда и поехал к нему, но только на пару недель. С тех пор так и повелось — он навещал деда примерно раз в год, но едва приезжал в Филадельфию, как его тянуло назад.

Жизнь постоянно учила его, что не существует вечной привязанности и со временем все проходит. Он и не старался ни к кому особенно привязываться… Только вот сейчас вдруг забылся, опять решил поверить во что-то несбыточное. А оно оказалось тем же самым, что и всегда.

Когда он вошел в офис Роджера Хартмана, тот, едва глянув на него, все понял.

— Вы что, зеленой хурмы наелись, сэр?

— Хуже, — мрачно отозвался Джейк, сел в кресло и сдвинул шляпу на затылок.

— Надеюсь, не пороху? А то вид у тебя такой, точно вот-вот взорвешься…

Хартман замолчал, поняв настроение приятеля. Принялся читать какие-то бумаги, лежащие на столе. И лишь спустя несколько минут опять взглянул на Джейка. Тот ждал этого взгляда и начал без предисловий:

— Мне с самого утра нанес визит Дж. К. Дюран.

Маршал приподнял брови, но было ясно, что ничего удивительного в сообщении для него не было.

— Он знает, что я захватил Колорадо Кейт… Теперь решил узнать, где я ее прячу.

— И как прошел визит? Теперь он, полагаю, знает…

Джейк мрачно посмотрел на Роджера.

— Да. Во время нашего разговора леди решила высунуться из окна. Видимо, поздороваться захотела..

— Довольно необдуманно…

— Да уж, — Джейк достал платок и отер лоб. — Я думал, у нее хоть что-то в голове откладывается. А она — точно такая же бестолковая дура, как и все остальные!

— Что делать, человек не может быть совершенным, — с усмешкой резюмировал Хартман. — Тем более — женщина.

Он поднялся, походил по комнате и присел на край стола, сложив руки на груди. Джейк смотрел и только дивился спокойствию маршала.

— Ясно, — молвил Хартман, что-то соображая. — Значит, теперь Дюран в курсе того, где она… Но ведь мы этого и добивались?

— Добивались, но совсем не этого. Я не хочу без надобности подставлять ее под пули.

— Интересно. А может, так оно и лучше будет?.. Сэкономим деньги для штата. Ее потом все равно судить и вешать придется…

Хартман, не договорив, отпрянул. Он не ожидал такой реакции от Джейка. Тот вскочил на ноги и стоял теперь, яростно вперившись в маршала, едва не хватаясь за кольт.

— Ты что — издеваешься?!1! Я думал, мы с тобой друзья!..

— Да. Поэтому я и хочу открыть тебе глаза! — Хартман оттолкнулся от стола и теперь стоял напротив Джейка, — Остынь!.. Ты уже по самые уши завяз в этом. Прозрей, наконец… Мы с самого начала договаривались, что она просто приманка. Тебе нужно было захватить ее и привезти сюда. Чтобы, почуяв ее запах, на эту наживку клюнул Дюран… Он клюнул. Рано или поздно он разинет пасть, чтобы схватить приманку, и нарушит закон…

— Он уже тысячу раз нарушил закон!

— Но все это надо доказать. А здесь…

— Хочешь, я скажу тебе правду?

Если Хартман и удивился, то виду не подал. Лишь кивнул.

— Я с самого начала хотел разобраться с ним сам. Вывести его на чистую воду и тогда уже с легким сердцем всадить пулю ему в лоб. Сам… — Лесситер все же отвел глаза. — Поэтому я и пришел к тебе, предложил план…

— Значит, ты с самого начала хотел просто убить его, пристрелить как собаку?

— Да, если тебе так нравится.

Маршал невесело усмехнулся.

— Ну спасибо. Хоть сейчас правду сказал…

— Не за что, — глухо отозвался Джейк.

— И что ты думаешь делать теперь? Согласно своему плану?

• Предыдущая
• 52/75
• Следующая