О смелых и умелых (Избранное) - Богданов Николай Владимирович - Страница 48

• Предыдущая
• 48/90
• Следующая

В центре города колонны встретили юнкеров с примкнутыми штыками. В последний момент, узнав о демонстрации, командование торопливо выставляло оцепление, объяснив городским властям - Думе и Совету, - будто для охраны демонстрантов от возмущенной публики.

Резко бросался в глаза контраст между веселыми, задорными лицами демонстрантов и мрачными, напряженными лицами юнкеров.

Казалось, река, ликующая в весеннее половодье, бурно несется мимо оледенелых еще берегов. С радостью смотрели большевики на это удивительное шествие. Признаться, многие не ожидали, что недавно возникшая юношеская коммунистическая организация может привести в движение такие массы молодежи.

С удивлением смотрел на стройные ряды юных демонстрантов городской голова Руднев и полковник Рябцев.

- Да, внушительная сила... Дай им в руки оружие - и... готовое войско, - сказал полковник.

- Удивительны шутки революции! Целая армия молодых большевиков открыто марширует на виду правительственных войск, а ее предводитель объявлен вне закона и скрывается где-то в подполье, - пожал плечами городской голова.

- Какую же армию он организует, выйдя из подполья?!

- А вот этого не следует допускать!..

ОПЯТЬ ПРО ЦАРСКИЕ КОВРЫ

Увы, на этот раз на рыбалке Андрейке не везло. Голавли не попадались, как он ни старался, как ни уговаривал их быть сознательными, говорил, не для себя старается - людям нужно. А вот к Фильке голавли так и шли, так и насаживались на крючок.

Филька посочувствовал другу и отдал ему несколько самых крупных рыб, с условием, что Андрейка проводит его к тетке. Вдвоем веселей от бойскаутов отбиваться, если те задумают рыбу отобрать и удочки поломать. В последнее время скауты так обнаглели, проходу от них не стало!

Спрятав под рубахи голавлей, которые трепыхались и липли к телу, мальчишки переулками, закоулками, пролазами сквозь заборы добрались до Кремля, минуя все бойскаутские заставы.

Тетка по голавлям очень заскучала. Что ни день, подай ей свежей рыбки из Москвы-реки. Беда, да и только! Отец строго-настрого приказал во всем богатой тетке угождать.

После отцовского нравоучения Филька теперь очень старался тетке угодить. У тетки Прасковьи Ивановны за каждую его рыбку улыбка, за каждую услугу по головке гладит.

Проскочили ребята в Кремль, глядь, а тетка опять ковры перед дворцом расстилает, солдатами командует, чтобы разувались, не попортили драгоценное имущество.

- Тетя Паня, а теперь для кого стараетесь? Царя-то нет! - спросил Андрейка.

- Царя-то нет, да царица осталась. Для Александры Федоровны.

- Царица вместе с царем арестована! - пояснил тетке Филька.

- Царя под стол, сама на престол. Это у них бывало, у Романовых. Так царица Екатерина сделала, тоже из немок была и тоже своего дурака скрутила.

- Ой, тетя Паня, путаете вы все.

- Ничего не путаю! В газетах писали... Они резвые бывают, царицы-то. Для нее покои готовим. Для Александры Федоровны. Едет, не нынче завтра будет, - убежденно сказала Прасковья Ивановна и снова принялась солдатами командовать, чтобы лучше ковры для царицы чистили.

Андрейка и Филька призадумались. Тетка в придворных делах человек сведущий. Прислушались, и солдаты про то говорят:

- Ох, братцы-арсенальцы, не к добру эти коврики развертываются! Не иначе Александра Федоровна в штанах Питер немцам продаст, а сама в Кремль чесанет.

- Есть слух, она царя на миноносце вознамерилась в Англию сплавить, а сама сюда...

- От балтийских матросиков подальше.

- Да за такие проделки матросики с Александры Федоровны штаны снимут, юбку наденут!

Солдаты расхохотались. Но Андрейке было не до смеха.

- Ты, Филя, ублажай тетку, а я к своим. Недаром здесь ковры чистят. Для царя ли, для царицы, надо нашим рассказать.

Арбуз умчался.

На заводе многие цехи не работали. Во дворе было полно народа. Шел какой-то спор-разговор. Увидел Арбуз Уралова - и к нему.

- Интересная модель! - крутанул Уралов ус, выслушав торопливый рассказ Андрейки про царские ковры. И обратился к рабочим, толпившимся во дворе: - Вот и еще одно подтверждение, товарищи, к тому, о чем Ильич предупреждает. А ну, Арбуз, скажи, что в Кремле делается. Да погромче, чтобы все слышали.

Андрейка, собравшись с духом, прокричал о том, что в Кремле царские ковры чистят, чтоб подстелить под ножки царицы Александры Федоровны, которая вот-вот из Питера в Москву пожалует, и для убедительности Арбуз перекрестился.

По толпе прокатился хохот. Андрейка покраснел, но смеялся вместе со всеми. Оказывается, Александрой Федоровной прозвали рабочие Александра Федоровича Керенского.

На митинге в кино "Великан" большевики из Московского комитета разоблачили предательский план главы Временного правительства Александра Керенского сдать Петроград германцам, а самому сбежать из столицы в Москву. Михельсоновцы зашумели:

- Не дадим московской контрреволюции кремлевские ковры изменнику расстелить!

- Долой предательское правительство Керенского!

- К оружию, товарищи! - грохотал зал.

Уралова обступили бывшие на митинге двинцы. К Андрейке подошел Стешин отец.

- Эй, дорогой товарищ, это, оказывается, ты о моем семействе заботился? Мне Стешка рассказывала про Арбуза, который для них лучший друг. Значит, ты и есть Арбуз! Ну спасибо, парень!

Андрейка покраснел от таких похвал, хотел смыться, а двинец его за руку.

- В честь твоих забот пошли на званый обед в мое семейство. - И обратился к Уралову: - Отпустите до вечера вашего Арбуза в мое распоряжение.

- Валяйте погуляйте! - улыбнулся Уралов. - Только не загуляйтесь, учитывая обстановочку, бойцы!

Гордясь, что он причислен к бойцам, Андрейка важно зашагал к Боронину в гости.

Вот и знакомый дом, и ступеньки в полуподвал.

Боронин вошел, и все произошло, как мечталось: Стеша повисла у отца на шее, ее мать прижалась щекой к его щеке. Солдат обнял обеих сразу и целовал поочередно то ту, то другую.

- Ну не плачьте вы... Зачем же? Такая радость...

- Да разве мы плачем? - говорила мать, отирая слезы.

Стеша принесла и поставила на стол сковородку с шипящими, скворчащими голавлями.

- Богато живете! - воскликнул Василий Боронин. - А мне не верилось, когда Стеша рассказывала. Думал, голодаете.

Мирная радость заполнила Стешину каморку.

ЖУК НА БУЛАВОЧКЕ

Вернувшись домой в неурочный час, Павлов-старший так бахнул кулаком по столу, что любимая бабушкина чашка раскололась. Подпрыгнула, и пополам!

- Опять двадцать пять! Станки остановлены. Теперь приспичило Керенского свергать. Слесари, токари, кузнецы вместо работы с ружьями бегают. Где Сашка? Где Андрей? Пойду их искать...

Такого еще не было, чтобы сам отец за сыновьями гонялся.

Павлов вернулся домой поздно и очень злой. Его на завод не пустили вокруг стояла вооруженная охрана. Пропускали только красногвардейцев. Сотни рабочих толпились вокруг завода. Многие требовали оружия. Против кого? Зачем?

Слухи ходили разные. Одни говорили, будто большевики уже взяли власть и Керенский бежал, а вдогонку за ним матросы, чтобы отнять все тайные печати, которые тот с собой унес. А без печатей власть не власть. Другие заявляли, будто Керенский поехал к фронтовым войскам, чтобы солдат, которые в окопах, привести в Питер и в Кронштадт, а на их место отправить находящихся в Питере. Третьи утверждали, будто Керенский убежал из Питера потому, что там уже германцы, и Керенскому приходится пробираться в Москву, нарядившись бабой.

Все чего-то ждали. Уралов расхаживал, проверял караулы, нервно покусывал усы.

В заводские ворота вдруг въехала походная кухня, и всех красногвардейцев стали кормить солдатской пищей, как на войне.

Андрейка не растерялся и сумел съесть две порции, после чего залег на обтирочном тряпье в углу цеха и хорошо вздремнул на сытый по-буржуйски желудок.

Разбудил его шепот. Бакланов, Пуканов, Киреев сговаривались пойти добывать оружие. Андрейка подсказал им, где выйти лазейкой, миновав караулы, и за это был взят в компанию.

• Предыдущая
• 48/90
• Следующая