Свадебный венок - Браун Сандра - Страница 23
- Предыдущая
- 23/44
- Следующая
– Ах да. Рейборн же рассказывал мне о вас, когда приходил на осмотр. Тогда он просто дождаться не мог вашего приезда.
– Мы можем чем-нибудь помочь, доктор Дэниэлс? – спросила Камилла, пожав протянутую руку доктора.
– Пожалуй, да. Когда он сможет принимать посетителей, навещайте его почаще. При виде такой красивой и юной леди у любого мужчины появится желание поскорее поправиться.
Он засмеялся, а Камилла залилась краской, поглядывая на улыбающегося Зака. Доктор Дэ-ниэлс сумел разрядить обстановку, ненавязчиво успокоив их всех, и Камилла была признательна этому ворчливому резковатому человеку. Он ей понравился.
Извинившись, она отошла, а Зак продолжал беседовать с доктором на отвлеченные темы. Камилла подошла к Митчеллам, встревоженно ожидавшим новостей, и рассказала им о состоянии здоровья мистера Прескотта, затем добавила:
– Почему бы вам не поехать домой? А я останусь с Заком. Обещаю вам, о любых изменениях состояния мистера Прескотта мы сразу же вам сообщим.
Камилла понимала, что у Митчеллов, наверное, было гораздо больше прав остаться с Заком, чем у нее, но она не могла уехать от Зака в эту трудную для него минуту.
Помахав на прощание рукой Саймону и Дили, она вернулась в холл и увидела, что Рейборна Прескотта перевозят из реанимации в палату интенсивной терапии. Рядом с каталкой шли врачи и медсестры, одна из них поддерживала капельницу. Подойдя ближе, Камилла заметила тянущиеся из ноздрей старика прозрачные трубочки для подачи кислорода. Цвет его лица по-прежнему оставался все того же нездорового, землистого оттенка.
На несколько секунд каталку остановили, и Зак склонился над отцом, крепкой загорелой рукой сжав его бледную ладонь. Они о чем-то говорили, но голос старика был так слаб, что Камилла не могла разобрать слов. Однако Зак ободряюще улыбался. Когда каталку вновь повезли, Рейборн Прескотт отыскал взглядом Камиллу и, к немалому возмущению медсестер, сделал ей слабый жест подойти. Девушка посмотрела на доктора Дэниэлса, как бы спрашивая у него разрешения. Тот едва заметно кивнул. Подойдя к каталке, она низко склонилась над больным, почти припав ухом к его губам, чтобы расслышать хриплый шепот.
– О чем это вы там шептались? Ты так заговорщически ему улыбалась, – спросил Зак, когда каталка в сопровождении доктора Дэниэлса скрылась за углом коридора.
– Он просил меня позаботиться о тебе. Сказал, что иногда ты до жути упрям и не хочешь принимать ничьей помощи.
Она лукаво взглянула на Зака.
– Да неужели? А как вы считаете, мисс Джеймсон? – воинственным тоном осведомился Зак.
– Думаю, мистер Прескотт совершенно прав. А еще думаю, тебе сейчас не помешает чашечка кофе. – Он начал было протестовать, но девушка оборвала его: – Все равно тебя к нему еще не скоро пустят. Пойдем же.
И, решительно взяв Зака за руку, она потянула его по направлению к выходу из приемного отделения, где находилось маленькое кафе.
– Есть, сержант, – насмешливо фыркнул Зак.
Они взяли по чашечке кофе и сели за розовый пластмассовый столик кафе. И в этот момент Зак произнес самым серьезным тоном:
– У меня еще не было случая поблагодарить тебя за все, что ты сегодня сделала. Я…
– Зак, пожалуйста. Не надо ничего говорить, – Камилла печально покачала головой, грея ладони о чашку и глядя на кофе, единственное достоинство которого заключалось лишь в том, что он был горячий. – Неужели ты и в самом деле думаешь, будто я хочу твоей благодарности? После всего, что между нами произошло…
– Вот именно, – перебил ее Зак. – Между нами действительно кое-что произошло.
Зак заглянул в поднятые на него золотисто-карие глаза, подернутые поволокой непролитых слез, и, взяв крошечную ручку Камиллы, крепко сжал ее в своих широких ладонях, а затем спросил:
– Почему, ради всего святого, Камилла, почему ты бросила меня той ночью в Сноу Берд?
Впервые за все это время он упомянул о той ночи, что провели они вместе. И теперь эти наконец-то произнесенные слова всколыхнули в Камилле долго сдерживаемые эмоции. Больше всего на свете ей хотелось сейчас протянуть руку, коснуться мягких волос Зака, положить голову ему на грудь и забыться в его сильных объятиях. Подавив бушующие в ней чувства, девушка заставила себя заговорить:
– Я… это было так давно, Зак. В другом времени. Я не хочу об этом вспоминать…
– Зато я, черт возьми, хочу! – Зак говорил сквозь стиснутые зубы, жилы на его шее напряглись.
– Ты слишком взволнован, Зак. Признаться, я тоже. Мне кажется, нам не следует сейчас говорить об этом.
На самом деле ей хотелось сказать совсем иное, но приходилось проявлять суровость, только бы ни в чем ему не признаваться. Чуть помедлив, она прибегла и вовсе к дешевому приему. Камилла понимала, что так нельзя, но отчаянно пыталась сохранить хоть последний жалкий клочок своего пошатнувшегося достоинства.
– По-моему, нечестно по отношению к твоему отцу обсуждать наши личные проблемы в такой момент.
Прорычав проклятие, Зак отодвинулся от стола и сунул руку в карман за мелочью, чтобы заплатить за кофе. Когда они вышли за дверь, он вдруг грубо схватил Камиллу за руку и, рывком развернув ее лицом к себе, с угрозой произнес:
– Я все равно узнаю, Камилла. Выясню, почему ты это сделала. Ни одной женщине я не позволю выскочить из моей постели и не дать объяснений. Очень скоро ты мне все расскажешь.
Он так резко отпустил ее, что Камилла едва не упала. Так вот в чем дело! – замелькало в ее голове. Его мужское самолюбие ущемлено, вот он и хочет узнать, отчего она его бросила. А что при этом чувствовала она и чувствует сейчас, его совершенно не интересует.
Жестокие слова Зака оскорбили Камиллу. А она-то, дура, надеялась, что у него сохранилась по отношению к ней хоть капелька чувства. Что ж, теперь все стало на свои места. Оказывается, он познакомился с ней только для того, чтобы удовлетворить свою похоть. Он не увидел в ней человека, наделенного своими чувствами, желаниями, разумом, душой, наконец. Просто пострадало его тщеславие, еще бы – он проснулся утром и обнаружил, что подружка, которую привел на одну ночь, вдруг куда-то исчезла. Его гордость не смогла пережить такое оскорбление, и он до сих пор не может успокоиться, желая выяснить причины, побудившие ее уйти.
И все же, как бы дурно ни думала Камилла о Заке, она любила его. Не догадываясь о ее душевных муках, он сейчас беседовал с вышедшим из палаты отца доктором Дэниэлсом. Да, она любила его. Что же ей теперь делать, как быть? Она спрашивала себя – и не находила ответа.
Они ушли из больницы только ночью. Доктор Дэниэлс обещал непременно позвонить, если в состоянии Прескотта-старшего произойдет хоть малейшая перемена. Удрученные, притихшие, молодые люди сели в машину и, не разговаривая друг с другом, поехали домой.
Все так же молча они вошли в темный холл и так же молча, без единого слова, Зак привлек Камиллу к себе. Жестом, больше напоминавшим отчаяние, чем страсть.
Губы его приникли к ее устам в грубом, требовательном поцелуе. Резко, одной рукой он взял девушку за волосы на затылке, не давая ей пошевельнуть головой. Впрочем, он напрасно удерживал Камиллу – она все равно не нашла бы в себе сил оттолкнуть его. Она злилась на себя, проклинала свое безволие, ей хотелось унизить Зака так же, как он унижал ее – но она ничего не могла поделать, ее любовь к нему была сильнее. Чувство, столь внезапно осознанное ею сегодня утром, нарастало в сердце девушки с неимоверной мощью. И теперь все: и потрясение при виде распростертого на полу тела мистера Прескотта, и сумасшедшая гонка на плантацию и обратно, и спор с Заком – все напряжение этого безумного дня вылилось в яростную, неудержимую страсть, с которой она ответила на его поцелуй.
Ощутив ее пылкое желание, губы Зака стали нежнее. Кто из них двоих издал тихий сладострастный вздох – он или она? Камилла сама не поняла, да, впрочем, сейчас это не имело никакого значения. Губы Зака скользили по ее уху, щеке, маленькой ложбинке на шее. Девушка запрокинула голову, позволяя ему целовать ее со все большим жаром.
- Предыдущая
- 23/44
- Следующая
