Судьба последней капли - Волконский Виктор - Страница 1

• 1/4
• Следующая

Виктор Волконский

СУДЬБА ПОСЛЕДНЕЙ КАПЛИ

(из цикла "Одержимые дьяволом")

1. Голос и сны

...Бессонница! Смутное время для "всяких мыслей". И каждый переживает его по-своему... Например, Димка Ханин в такие вот тоскливые часы вел с неким Голосом долгие и очень умные беседы о самых разных вещах - вплоть до квантовой механики. Потом Димка все же засьшал, а к утру начисто забывал ученые термины. Они ему, рядовому советскому снабженцу, были ни к чему. Не то чтоб интеллект не позволял. Просто это его совсем не интересовало. А появился Голос два года назад - после того как Димка попал в аварию и получил сотрясение мозга.

Практической же пользы от Голоса не было никакой.

Как-то раз Ханин попросил его назвать выигрышные номера в ближайшем тираже "Спортлото". И получил в ответ длинный ряд замысловатых формул, которые оказались ему не по зубам.

- ...Будущее каждого антиномично! - возвестил на сей раз Голос. - И если привести в движение цепь событий соответствующего ряда...

- Ряда... ряда... - стучат колеса.

- ...Представим себе чашу, в которую падают капли. Если чаша злодеяний и переполнена, то судьба последней капли страшна и невыразима! Это и есть твоя судьба...

- Судьба... судьба... судьба...

- Вам плохо?! - услышал Димка встревоженный женский голос и с трудом открыл глаза. Его тормошила попутчица. Вагон покачивало на стыках. Тусклый плафон из соседнего купе высвечивал мутно-серые стены. На Ханина смотрели снизу вверх участливые глаза.

- Нет, нет... ничего! - пробормотал Димка. - Просто приснилось что-то... И он, перегнувшись, свесился с полки.

Из широкого декольте незнакомки пахнуло ему в лицо теплом крепкого тела. В глубоком вырезе ее легкого платья светились в полумраке будто бы плотно прижатые друг к другу футбольные мячи - белые и туго накачанные... Димка с изумлением вскинул глаза. Попутчица поспешно отступила и снова уселась на свою нижнюю полку - заняв ее почти наполовину.

- Вот так габариты! - подумал Димка. - Надо же!

Он опять откинулся на тощую подушку, перевернулся на бок и натянул на голову влажную простыню с клеймом "МПС". Надо было заснуть. Более всего Ханин опасался нового появления Голоса, который излагал всякие бредни.

"Страшна и невыразима"... "Судьба последней капли"... Надо же такое выдумать!

Голос больше не появился. Зато Димка оказался вдруг в незнакомой ему, но вполне реальной комнате с земляным утрамбованным полом. Над потемневшим от времени столом теплился огонек одинокой свечи... Ханин услышал за спиной чье-то хриплое дыхание, а потом - и глухой звук.

По полу тащили нечто очень тяжелое... И вдруг увиделась ему рука с топором. Рука была желтая, крепкая и морщинистая. Костлявыми пальцами своими она цепко держала топорище- старое, лопнувшее, обмотанное синей изоляционной лентой.

- Кр...рак! - опустился топор. И под ноги Димке с низкого широкого пенька свалился большой кусок розового мяса. На белой шкуре окорока Димка отчетливо увидел длинный шрам- широкий сверху и постепенно сходящий на нет.

- Кр...рак! - снова ухнуло где-то, и Ханин проснулся. В приоткрытое окно тянуло тормозной гарью и вагон сотрясался от резкого толчка.

- Как дрова везет... - пробурчал Димка, слез с полки и, взяв полотенце, пошел умываться. Потому что уже было утро.

2. Принцесса из Уганды

Попутчица завтракала. Белая вышитая скатерка, домашнее печенье и кофе из термоса... Димка невольно покосился ва ее ноги под коротким платьем и у него аж сердце захолонуло... ведь увидишь же такое! Но... все везде было в меру.

Правда, в полуторную...

- Кофе хотите? - улыбнулась она.

- Спасибо, - сухо ответил Ханин. А попутчица звонко и переливчато рассмеялась.

- Фигуру боитесь испортить? А я вот не боюсь!

И только тут Димка разглядел, что за фигуру соседке особо опасаться и нечего. Тяжелая грудь у нее не виснет, живот на удивление - плоский и подтянутый. А талия для такого большого тела даже слишком тонка.

-Вы, наверное, спортом занимаетесь?- спросил Димка.

- Нет. Зато встаю не позже шести и бегаю два часа.

- Каждое утро?!

- Каждое утро. Благо у меня рабочий день с десяти.

...Ниночка недавно закончила институт. Работала библиотекарем. Замуж так и не вышла.

- Не берут! - засмеялась она. И сделала вид, что ужасно этим огорчена.

Говорить с ней было хорошо и просто. Своей массивности она совершенно не стеснялась и вела себя порой как озорная школьница. То и дело вскидывала на Димку влажно блестящие карие глаза, смеялась без причины.

Димка был видным парнем и отдавал себе в этом полный отчет. Он был избалован легкими победами и до сих пор ходил в холостяках. Ханин полагал жениться когда-нибудь на стройной хрупкой блондинке, и он никак не ожидал, что простое вагонное знакомство заведет его так далека.

Сначала Ниночка бьыа ему безразлична, потом стала приятна. А вечером того же дня, выйдя покурить перед сном в тамбур, Димка вдруг понял: она ему нужна... по-настоящему! Его тянуло к Ниночке вопреки всякой логике, крепко и непонятно. Словно его вел кто-то на поводке.

Но Ханин не любил ходить на привязи. И не придумал ничего лучшего, как нахамить попутчице при первом же удобном случае. Тогда поводок порвется тонок он еще!

Ханин вспомнил о Голосе и спросил Нину:

- Слушай, а как понять: будущее антиномично?

- Это значит, многовариантно.

В ее голосе проскользнула еле заметная снисходительная нотка, и Ханин сказал:

- Ах, мы - умные!

- Да вот!

- Жаль, что не в Уганде родилась. Там была бы в чести.

- Это... почему? - осторожно спросила Нина.

- А там так, чем толще женщина, тем считается знатнее.

принцессы тамошние передвигаются только на четвереньках. А королева и вообще ходить не может!

На круглых щечках Ниночки заполыхали красные пятна.

Карие глаза ее потемнели до цвета грозовой тучи, за которой прячется молния. Она нехорошо улыбнулась.

- О-о, а ты - наглый!

И, отвернувшись, добавила вполголоса:

- А я... люблю таких!

3. Шрам

...Наутро поезд уже тянулся вдоль благословенного Черноморского побережья, страшно медленно, с частыми остановками, словно испытывая терпение пассажиров. Ниночка смотрела в окно и ахала: синие волы, зеленые рощицы, пестрые палатки, загорелые тела... Ой, как хорошо!

- А давай здесь сойдем! - то и дело хватала она Димку за руку. Бывалый Ханин снисходительно усмехался.

- Успеем. Я поселок хороший знаю. Там и остановимся.

Или ты дальше поедешь?

- Нет, нет, я первый раз "дикарем". С провожатым лучше!

И она нечаянно прижалась к Димке, у окна было слишком тесно. Состав дернулся в стал.

- Красный горит, - высунулся Димка в открытое настежь окно. Смотри-ка, люди купаться побежали!

До моря было метров пятьдесят.

- Пошли искупнемся! - блеснула глазами Нина.

- С ума сошла! Да ты куда... останешься же!

И он ринулся за ней в тамбур. Но... с таким же успехом можно было пытаться остановить летящую бомбу.

- Держи! - крикнула Ниночка, и на Ханине повисло ее цветастое платье. Стоя в тамбуре, он смотрел, как она легко бежит... размашисто-плавно перелетая через прибрежные камни. Нина с разбега бросилась в воду, и до Димки долетел ее ликующий визг.

- Дура! - с досадой буркнул он.

Поезд плавно тронулся. Нина почти успела добежать...

Ханин перегнулся, подал ей руку и рывком втащил в вагон.

- А ты сильный! - засмеялась она. - А я... искупалась!

- Вижу! - процедил Димка. - А вот если бы отстала?

- Да ну тебя! У меня два во-.от таких чемодана, знаешь, какие большие! Разве я их брошу!

Поезд опять встал.

- Ой! - Нина приостановилась в дверях.

- Иди, иди! - Ханин, забывшись, положил руки на ее необъятные бедра, ладони плотно вжались в купальник, и втолкнул Нину в вагон... но тут пронизала Димку дрожь с головы до пят. Он поспешно отдернул правую руку... на пухлой ягодице Ниночки четко выступал под мокрой тонкой тканью рубец старого шрама. Длинного, широкого сверху и постепенно сходящего на нет... Шрам из его сна!

• 1/4
• Следующая