Повесть о футболе - Старостин Андрей Петрович - Страница 46
- Предыдущая
- 46/68
- Следующая
На футбол же ни муниципальные власти, ни предприимчивые боссы денег не жалеют. Спортивные клубы Мехико, Гвадалахары, Леона могут конкурировать с самыми фешенебельными спортивными базами богатых профессиональных клубов Европы и Америки.
Мы получили прекрасные условия для предсезонной подготовки. Правда, прямо с январских морозов прикатили в сорокаградусную мексиканскую жару. Однако я и по сие время убежден, что Бесков, выбрав для подготовки Мексику, ошибки не сделал. «Акклиматизация», «адаптация» – на высоту, на поясное время – больше пугали, чем влияли.
Отель «Эмперадор», в котором мы разместились, посещали представители печати, радио, телевидения. Однажды репортер мексиканской прогрессивной газеты обратился ко мне с предложением организовать встречу, как он выразился, «с бывшими соратниками по футболу».
– Кто же эти соратники? – спросил я.
– Баски: Луис Регейро, Исидро Лангара, они живут здесь, в Мехико.
Я живо согласился, обрадованный возможностью повидать людей, с которыми я был хорошо знаком в давно минувшие времена. Да что я говорю «я знаком»: их знает бесчисленное количество наших болельщиков-ветеранов. И не только ветеранов. Молодые любители футбола немало слышали о них.
В спорте бывают события, оставляющие в памяти незабываемый след. Впечатления об этих событиях передаются из поколения в поколение. В футболе таким событием был приезд в Советский Союз команды басков в 1937 году.
Сейчас никого не удивит приезд к нам команды любого международного ранга. Любители футбола смотрят на наших стадионах игры самых знатных мастеров и команд мирового футбола.
Тогда было не так. В отдельные годы болельщики удовлетворялись одной-двумя встречами с зарубежными футболистами на уровне команд рабочего спортивного объединения.
Много воды утекло с тех пор. Система «трех защитников» перестала быть передовой, уступив место более прогрессивной системе, родившейся в Бразилии.
Однако матчи с басконскими футболистами от этого не потеряли своего значения.
А вот и они, «соратники» которых я увидел в Мехико.
– Андрес! – кричит Луис Регейро, выходя мне навстречу из группы людей, стоящих в вестибюле гостиницы. Мы обнимаемся по-мексикански, накрест, и, по принятому здесь обычаю, похлопываем друг друга через плечо по спине. Он полысел, чуть-чуть пополнел, но все тот же жизнерадостный, темноглазый Луис, такой же, как четверть века назад, доброжелательный к людям.
Безошибочно узнаю Лангару. Седина тронула черную голову «тарана», но на загорелом лице время никаких следов не оставило, Исидро хоть в команду ставь. Здесь же Энрике Ларинага, Педро Регейро, Грегорио Бласко, Эмилио Алонсо.
Дружеская беседа продолжалась за столом у меня в комнате. У наших друзей остались самые теплые воспоминания о гостеприимной Москве, величественном Ленинграде, солнечном Тбилиси, древнем Киеве.
Они удивили нас своей памятью, когда дружно и стройно пропели на русском языке «Каховку», не пропустив в песне ни одного слова. По приезде я рассказал об этом Михаилу Аркадьевичу Светлову.
– Старик, – пряча за юмором свою взволнованность, шутливо сказал Светлов, – почему же они вам не спели «Гренаду»?..
– Нам говорили: «У-у-у!!! Куда вы едете…» – и Луис изображал на лице гримасу ужаса, показывая, как их пугали перед отъездом, – а мы до сих пор живем приятными воспоминаниями, – закончил он в ответ на вопрос Константина Бескова, как им понравилось у нас в стране.
Второй родиной басков стала Мексика. Во франкистскую Испанию они не вернулись. Поскитавшись из клуба в клуб в странах Южной Америки, они закончили футбольные выступления в мексиканских командах.
Дружно живут бывшие «однополчане» по футболу. Смеясь, они подсчитали на пальцах, что у шестерых присутствующих басков растет тридцать детей.
У Луиса в семье «драма»: сын футболист (выступал за институт в тренировочной игре против нашей команды) не слушает советов отца… «Ты папа, играл, когда мяч был четырехугольный»…
– А вот лекции профессора, которому семьдесят лет, он в институте слушает. Почему так? – посерьезнев, говорит Луис.
А послушать бывшего капитана басков интересно и полезно. Он не утратил чувства понимания нового. Он признает, что класс игры в мировом футболе вырос. Положительно оценивает достоинства бразильской системы. И особое значение отводит организации атаки через фланги.
Немало правильных суждений высказал Луис Регейро по поводу игры нашей сборной команды. После каждого выступления в мексиканском турнире он заходил в гостиницу и подробно анализировал просмотренный матч.
Все баски сошлись на том, что наш футбол качественно заметно вырос, особенно в технике.
Мы нанесли ответный визит баскам. Незадолго до отъезда они нас пригласили «пообедать по-мексикански».
Луис как бы продолжает оставаться капитаном команды. Когда он говорит, его с уважением слушают бывшие партнеры. А говорит он хорошие, теплые слова о том, как сроднила их поездка в нашу страну, как футбол помогает крепить дружбу и взаимопонимание между людьми доброй воли.
Говорит он искренне. Так же простосердечно и дружественно реагируют на его слова Лангара, Алонсо, Ларинага, Бласко.
Перебивая друг друга, они вспоминают эпизод на ленинградском стадионе имени В. И. Ленина. Судил матч Н. X. Усов. Разыгрывали ворота. Судья зажал в руке за спиной свисток и предложил капитанам угадать. Игроки, к которым судья стоял спиной, видели, в какой руке у него свисток:
– Луис, в правой! Луис, в правой!.. – кричим по-испански, судья не понимает. И под дружный смех говорят: «Луис „угадал“, и мы начали игру по ветру и по солнцу…
Много хорошего осталось у них в памяти. Но больше всего тронуло их сердца доброжелательное отношение к гостям советского зрителя, интернациональная солидарность, царившая на стадионах в дни их выступлений независимо от результатов матчей.
Страсть к футболу по-прежнему живет в сердцах басков. Они постоянные посетители стадиона, пользуются огромной популярностью в Мексике. Однако непосредственно в футболе они не работают. «Нелегок хлеб тренера в профессиональном футболе», – говорит Лангара. Он пробовал тренировать команды в Аргентине, в Мексике, но увидел, что аппетит хозяев на голы значительно сильнее, чем возможности тренеров.
Знаменитый центральный нападающий содержит небольшое кафе. Луис Регейро с ироническим сожалением показываетна маленький портфельчик, который он носит под мышкой, и говорит: «Полон, но неоплаченными счетами, результативность низкая».
Алонсо задарил нас цветными фотографиями с видами Мексики: он пайщик в полиграфическом предприятии. Бласко работает по части изготовления тарной упаковки. Ларинага – по мебельному делу. «Капиталисты», – иронизирует Педро Регейро. Но чувствуется, что за дружным смехом на эту реплику кроется неудовлетворенность, может быть, тоска о несбывшемся желании заниматься любимым делом…
…«Турнир шести» мы выиграли. В решающем матче Бесков за несколько минут до конца смело ввел в игру двух молодых футболистов, вместо уставших ветеранов: Михаила Мустыгина и Казбека Туаева. Мексиканцы страстно болеют за свою команду. Выигрывая 1:0 они были уверены в победе и отмечали ее громогласным скандированием «Раз! Два! Три! – Мехико: Ра-ра-ра!!!»
Но Михаил Мустыгин перевел их восторги на себя. Он забил редчайший по красоте гол. С космической скоростью, прямо-таки метеором, промчался он от центра поля с мячом в ногах, обведя пятерых противников, и сильным ударом послал его в сетку мимо выбежавшего вратаря.
А через две минуты Туаев, тоже с прорыва, забил второй и решивший судьбу турнира гол. Тут уж мексиканцы, забыв про утраченные иллюзии, стали кричать: «Селекцион Русо. Ра-ра-ра!» Баски во главе со своим капитаном приехали нас проводить и поздравили с победой…
Несмотря на предсезонные успехи сборной команды и ее выступление без поражений на протяжении долгой серии матчей, сезон обернулся горькими переживаниями. Было наделано много ошибок. Мне всегда казалось, что поражения наших футболистов являются следствием многих организационных просчетов со стороны футбольно-спортивного руководства и в меньшей степени плохих качеств игроков.
- Предыдущая
- 46/68
- Следующая
