Ледяная обнаженная - Браун Картер - Страница 18

• Предыдущая
• 18/27
• Следующая

– Вы же не думаете, Дэнни, что он сможет найти меня здесь? – нервно уточнила она.

– Нет, – отрезал я слишком уверенно, но тут же сменил пластинку. – Я так не думаю, но это может случиться. Вам следует держать дверь запертой.

– Я не смогу уснуть, – прошептала она. – И так-то мне было несладко в последние часы, пока я не знала, что с вами приключилось. И сейчас тоже будет не легче.

Пэтти поднялась с постели и подошла ко мне настолько близко, что я почувствовал сквозь тонкий нейлон тепло ее тела и упругость ее груди.

– Мне так страшно, Дэнни, – прошептала она. – Не бросай меня одну. Останься здесь на всю ночь!

– Конечно, милая, – нежно отозвался я, обнимая ее. – Тебе и так пришлось бы позвать на помощь, чтобы выгнать меня.

Пэтти поцеловала меня с такой распутной страстью, которая всегда свидетельствует о безоговорочной капитуляции. Я оценил это очень высоко потому, что такое не так часто случается в жизни любого мужчины.

На следующее утро мне позвонили оба моих клиента. Позвонили они слишком рано и потребовали встретиться с ними сейчас же, если не раньше. А поскольку застали меня в расслабленном состоянии, я согласился на свидания с ними. Так что около десяти утра уже сидел в кабинете мистера Ильмо, пытаясь не закрыть глаза и даже понять, что он говорит.

Ильмо совсем не изменился – не знаю, почему я думал, что он должен измениться за пару дней? Он был все тем же маленьким человечком в черном костюме, а его глаза все так же свирепо сверкали при взгляде на меня сквозь очки в золотой оправе.

– Я совершенно сбит с толку, мистер Бойд, – холодно заявил он. – Помнится, я нанял вас, чтобы найти украденную диадему. Но то, что последовало в следующие два дня, – это отвратительное буйство убийств, – ставит меня в тупик. Нельзя ли вас спросить: вы все еще чувствуете себя нанятым для того, чтобы найти похищенную драгоценность, или просто воспользовались этим для того, чтобы осуществить свою собственную вендетту?

– И все же я нашел диадему, – напомнил я в свою защиту. – Откуда мне было знать, что в ходу две подделки?

Ильмо закрыл глаза, словно получил ножевое ранение, и прошептал:

– Даже не говорите про это! Когда я вспоминаю, как меня обрадовали ваш звонок и добрая весть и как потом расстроила мисс О’Киф своим страшным известием… – Он печально покачал головой. – Могу сказать, мистер Бойд, по самым скромным подсчетам, за одну минуту вы отняли у меня десять лет жизни!

– Вам следовало бы считать виновным Вилли Байерса, а не меня, – устало проговорил я. – Именно он занялся подделкой диадемы. Я сам могу разволноваться от одной мысли о том, сколько еще таких же фальшивых диадем может появиться.

Ильмо содрогнулся:

– Мне бы хотелось, мистер Бойд, чтобы вы ясно, четко, на понятном английском языке изложили, какого прогресса вы добились в возвращении моей диадемы.

Я закурил сигарету и начал поудобнее устраиваться на псевдоантичном стуле, чтобы выиграть время и попытаться придумать что-нибудь разумное.

– Я жду, мистер Бойд, – едко напомнил он.

– А я пытаюсь найти ответ, – пожал я плечами. – И буду пытаться дальше.

Очки в золотой оправе опять сверкнули.

– Это все, что вы можете сказать?

– Вы заплатили мне тысячу долларов и обещали еще пять в случае, если я добьюсь результата, – проскрипел я. – Пока что за эту тысячу меня били и в меня стреляли. Я нашел два трупа и произвел на свет третий. По мнению лейтенанта Шелла, мне повезет, если я вообще когда-либо выберусь из этого города. Если вы думаете, что получаете недостаточно за свои деньги, мистер Ильмо, то я могу отказаться от этого дела прямо сейчас – конечно, после того, как подскажу вам, что вы можете сделать со своей диадемой, если когда-нибудь ее найдут.

Несколько секунд он холодно смотрел на меня, сохраняя вежливое выражение лица, затем поднял со стола пресс-папье из слоновой кости, несколько секунд им поиграл, наконец сказал:

– Мистер Бойд, я сообщу вам одну тайну: мои адвокаты нашли зацепку в напечатанных мелким шрифтом условиях страховой компании. Теперь, кажется, они будут вынуждены мне заплатить. Вы, конечно, отдаете себе отчет в том, что это означает? Как только они согласятся на оплату нашего иска, возвращение диадемы станет их делом, а не моим. Они, несомненно, назначат своего следователя.

– У меня такое ощущение, что вы хотите мне что-то сказать, мистер Ильмо, – мягко проговорил я. – Сделайте одолжение, выразите вашу мысль ясно и четко, на понятном английском.

– Разумеется, – улыбнулся он. – Несколько минут назад вы упомянули, что за мою тысячу долларов пережили несколько унижений и опасностей, разыскивая мою украденную драгоценность. Я готов признать это, хотя, как вы понимаете, с некоторыми оговорками, и даже согласиться с тем, что вы оказали мне стоящую услугу за соответствующую плату.

– И?.. – решил подогнать я его.

– В настоящий момент я больше не нуждаюсь в ваших услугах, – жестко произнес он. – Всего хорошего, мистер Бойд!

– Берете назад свое предложение заплатить пять тысяч за найденную диадему? – уточнил я.

– Нет. – Очки в золотой оправе, казалось, смеялись надо мной. – Я уже взял его назад. Так что добрый день, мистер Бойд!

– Тогда с Новым годом вас, мистер Ильмо, – вежливо откликнулся я. – Пусть ваши изумруды вырастут в зеленую плесень, а сапфиры расплавятся.

По дороге я остановился у стола Тамары О’Киф. Она выглядела столь же обольстительно, как и накануне, может, только фантазия ее прически стала несколько иной, но все остальное под черным тесным платьем смотрелось так же привлекательно.

– Минут пять назад звонил мистер Раттер, – сообщила Тамара. – Я ему сказала, что вы беседуете с мистером Ильмо. Он попросил вас позвонить ему, прежде чем вы отсюда уйдете. Я вас соединю. – Она набрала номер, попросила мистера Раттера и протянула трубку.

– Бойд? – Голос хозяина «Пулсайд» был резким и вполне директорским. – Мне пришла в голову одна мысль. Но я не хотел бы встречаться с вами на заводе, здесь и так слишком много разговоров. Давайте увидимся у меня дома.

– Как скажете, – вежливо согласился я. Поскольку этим утром я уже потерял одного клиента, то не собирался тут же терять другого.

– Тогда в двенадцать?

– Хорошо. Буду у вас.

– Прекрасно. – Он повесил трубку.

Тамара вопросительно посмотрела на меня:

– У меня такое смутное ощущение, что сегодня вечером я иду на свидание, или вы уже взяли на себя обязательство подстрелить еще кого-нибудь?

– Совершенно четко помню о нашем свидании, – заверил я ее. – Даже если бы у меня было запланировано на эту ночь заранее оплаченное убийство, то отложил бы и его. Я весь ожидание. Мечтаю увидеть вас в монашеском наряде с выражением абсолютного восторга на лице в предвкушении моего неминуемого нападения.

– У меня целый день впереди, чтобы отработать защитные рефлексы, – спокойно отреагировала она. – Сегодня ночью они будут неуязвимы.

– Где встретимся?

– Легче будет мне найти вас. Может, в «Луау баре»?

– Около восьми? Прекрасно. Я захвачу с собой мой энтузиазм миссионера. Быть может, после трех или четырех коктейлей с ромом ваш монашеский наряд приоткроется хоть немного?

Тамара сладко улыбнулась.

– С монашеским нарядом это, возможно, произойдет, – она медленно и самоуверенно покачала головой, – но только не с маленькой старушкой Тамарой О’Киф!

День был таким же, все с тем же солнцем, сияющим в безоблачном голубом небе, и точно так же легкий бриз веял с океана. Дом Раттера ничуть не изменился. Я должен был взобраться все по тем же сорока ступенькам, улавливая аромат цветов, и дернуть за веревку старинного колокола. Та же загорелая брюнетка приветствовала меня, только сегодня она была одета иначе. Зелено-голубой сатиновый купальник сменился пляжным платьем из белой акульей кожи, со скромным вырезом и высоким разрезом, обнажающим волнительную длину бронзового бедра.

• Предыдущая
• 18/27
• Следующая