Всеволод Бобров – гений прорыва - Пахомов Владимир Николаевич - Страница 31

• Предыдущая
• 31/51
• Следующая

В 1958 году массажистом в сборной команде СССР стал работать Георгий Лаврович Авсеенко. Удивительными руками обладал этот человек! Как они умели массировать затекшие суставы, готовить мышцы к новым силовым поединкам! Лаврычу никогда не надо было говорить, где у кого что болит, ведь он хранил в памяти все столкновения по ходу матча.

За помощью к Авсеенко охотно обращались не только хоккеисты. Ему пришлось немало поколесить по белу свету в составе советских футбольных и баскетбольных делегаций, но душа, как он мне однажды заметил, не выдержала: вернулся к хоккеистам, чтобы долгие годы работать с ними.

Но Авсеенко слыл не только высококлассным массажистом. Великолепный мастер клепать и точить коньки, уезжая с главной хоккейной командой за рубеж, всегда захватывал станок для точки, набор брусков, напильников. У него находилось время латать форму игроков, подгонять клюшки под рост хоккеистов.

Лишить игроков такого «золотого» массажиста Бобров не собирался: после отставки Чернышева и Тарасова он без всяких сомнений пригласил Авсеенко в команду. А тот, не задумываясь, ответил согласием, как и прежде оставшись в рядах прославленных чемпионов по хоккею в роли человека, которого никогда после окончания первенства мира или олимпийского турнира не награждают золотой медалью, но без которого была бы невозможна ни одна награда любого самого известного советского хоккеиста.

Весной 1972 года в дни пражского чемпионата мира президент канадско-американской хоккейной ассоциации Кричка и Старовойтов подписали соглашение о восьми матчах сборной команды Советского Союза с сильнейшими профессионалами. «Видишь, Всеволод, какую для тебя работенку мы подобрали», – заметил Боброву Старовойтов, вернувшись с подписания. «Не говори, Андрей Васильевич. Чтоб тебе, скажем, годом раньше подпись поставить!»

Никогда прежде деловых контактов с канадскими спортивными руководителями, включая федерального министра здравоохранения или исполнительного директора НХЛ, у тренеров сборной команды СССР не было.

Не много ли задач приходилось решать Боброву за один год? В феврале не у кого было спросить, как готовить команду к чемпионату мира и Европы, если пик формы приходился на оставшийся позади олимпийский турнир. Теперь не с кем было посоветоваться, как готовиться к– встречам с профессионалами.

В Северной Америке, судя по всему, решили всерьез отнестись к матчам с нашими хоккеистами. Если прежде межсезонье у профессионалов было равно четырем месяцам, то изза встреч с советскими спортсменами отпуск сократили на месяц. Из 500 хоккеистов НХЛ отобрали 38. Хотя некоторые известные специалисты со страниц газет утверждали, что русские не добьются успеха во встречах с лучшими профессиональными клубами, руководители НХЛ сочли невозможным заставлять своих подопечных играть с советской командой с «листа». Гарри Синден и его помощник Джон Фергюссон протрубили тренировочный сбор.

Ездившие к канадцам на разведку Чернышев и Кулагин, вернувшись в Москву, рассказали, что соперники ежедневно проводят по две интенсивные тренировки – одна начинается в девять часов утра, спустя час после подъема, вторая в час дня. Каждое занятие продолжалось два часа. Профессионалы занимались техникой катания, дриблингом, пасом, бросками по воротам, особенно они отрабатывали щелчки.

– Ничего себе, – подумал Бобров, – профессионалы, готовясь к встречам с нами, устроили себе летом суровые тренировочные будни. А как же нам следует поступить?

Тот, кому доводилось бывать на летних тренировках хоккеистов, знают, как до седьмого пота занимаются наши мастера. Именно на предсезонных занятиях закладываются основы успешного выступления в сезоне. И наоборот, на трудную турнирную жизнь обрекают себя хоккеисты, превращающие летние уроки в продолжение летних каникул. Бобров всегда высоко оценивал значение предсезонных тренировочных занятий.

Как ни велико было значение встреч с профессионалами, как ни огромен был интерес, который проявлялся к предстоящим матчам по обе стороны океана, Бобров не пошел на то, чтобы сломать характер предсезонных занятий в клубах и форсировать у их лучших игроков наступление боевой формы. В ЦСКА и «Динамо», «Спартаке» и «Крыльях Советов» занятия шли своим чередом.

Как всегда, перед чемпионатом был разыгран приз газеты «Советский спорт». Причем, по традиции на соревнование пригласили гостей из-за рубежа. Участвовали 14 советских и 7 иностранных команд. Единственное, что пришлось изменить по сравнению с прежними розыгрышами, так это даты первых игр. Стартовые матчи состоялись 15 августа, на десять дней раньше, чем год назад. А так перемен в предсезонной жизни команд не было. «Спартак», к тому времени уже начавший привыкать играть летом на льду курортных городков ФРГ, опять полетел в Западную Германию, но к началу борьбы за приз «Советского спорта» вернулся домой.

Из Всесоюзного научно-исследовательского института физкультуры Боброву регулярно присылали переводы статей, посвященных хоккею, из канадской, американской и другой иностранной прессы. Но приоткрыть завесу над характером подготовки профессионалов оказалось невозможно. За рубежом преимущественно публиковались интервью с хоккеистами, менеджерами. Почти все высказывания сводились к тому, что по сумме матчей с подавляющим преимуществом победят профессионалы.

Некоторые журналисты, а заодно и интервьюируемые занимались поучением – русских надо поскорее победить и тем самым покончить раз и навсегда со спорами, кто сильнее в хоккее. С какой это стати их стали называть в Европе чемпионами мира? Чемпионами мира, пора это русским усвоить, по праву считаются чемпионы Национальной хоккейной лиги.

Отбор кандидатов на поездку проходил нелегко.

Вновь ломались копья вокруг Давыдова и Фирсова. Медики свидетельствовали, что они еще не успели полностью восстановить форму, не оправились от напряжения, вызванного подготовкой к Олимпийским играм, а потом матчами в Саппоро. И вдруг неожиданно, после тщательного медицинского обследования Фирсов заявил, что он не будет больше играть за сборную команду.

Не ясна была судьба Старшинова. Славному представителю «золотой дружины» шестидесятых – начала семидесятых годов, ее многолетнему капитану, Бобров очень хотел дать возможность выступать в Канаде. Весь вопрос заключался в том, а сможет ли Старшинов, будучи теперь играющим тренером «Спартака», отвечать всем требованиям, которые предъявляются к игроку сборной СССР.

В Ленинграде, где «Спартак» проводил матчи на приз «Советского спорта», Старшинову было нелегко – играть и одновременно наблюдать за командой со стороны. Но он, по его же словам, старался делать то и другое без ущерба для игроков и для себя.

Спартаковцы, готовясь к сезону, жили и интересами сборной команды страны. Для нее скомплектовали ударную пятерку. Партнером Паладьева стал перешедший из «Химика» Ляпкин. А тройка нападения, несколько видоизменившись, приняла такой вид: Зимин – Шадрин – Якушев. Наблюдатели отмечали хорошую степень подготовки спартаковских хоккеистов.

Тем временем в Москве то и дело принимали гостей из Канады. Переговоры с работниками Спорткомитета СССР вела весьма представительная делегация. В результате было достигнуто соглашение, которое определяло, сколько игроков тренеры получат в свое распоряжение дома, а сколько в гостях. На каждую игру договорились заявлять по 19 хоккеистов, в том числе двух вратарей. Согласились также, что судить станут по два арбитра: в Канаде – американцы, в Москве – европейцы. Заранее оговаривалась форма: дома канадцы играют в красном, а гости в белом, в Москве – наоборот.

В ответ на пребывание в Канаде Чернышева и Кулагина профессионалы прислали в Москву двух разведчиков – Боба Дэвидсона, селекционера клуба «Торонто Мейпл Лифе», и тренера того же клуба Джона Маклелана.

Боброву приходилось встречаться с представителями НХЛ, Министерства здравоохранения Канады, иностранными журналистами. Гости интересовались многим – что побудило Боброва взяться за подготовку сборной СССР к встречам с лучшими хоккеистами НХЛ? На что мистер Бобров рассчитывает? Такие и подобные вопросы задавались неспроста. Гарри Синден, которому предложили готовить «звезд» к встречам с русскими, еще ничего не добился, он лишь пригласил в команду для матчей со сборной СССР 35 хоккеистов (подчеркнув при этом, что состав определяют тренеры и обсуждать подобный вопрос в Канаде не принято), а хозяева клубов уже наперебой сулили ему у себя место тренера и контракт на 70 тысяч долларов – сумму, равную тогда окладу самого незаурядного тренера. В Синдене видели укротителя русского хоккейного духа, надежду канадского хоккея.

• Предыдущая
• 31/51
• Следующая