Приключения Гугуцэ - Вангели Спиридон Степанович - Страница 18

• Предыдущая
• 18/22
• Следующая

Всякий раз, когда мама брала его с собой в Бельцы, Гугуцэ что-нибудь придумывал, чтобы попасть на аэродром. Как-то раз пришёл туда с велосипедным насосом: может, ему разрешат накачивать колёса у самолётов? Нет, не разрешили. В другой раз он пришёл с отцовской штаниной, чтобы вытирать пыль с крыльев и с хвоста. Но и этого ему не разрешили.

- А можно мне отгонять коз от лётного поля? - попросил Гугуцэ.

И снова ему от ворот поворот.

Тогда выпросил он у отца документ, что он, Гугуцэ, может сам развернуть грузовик и дать задний ход, а в школе взял справку с печатью, что у него два класса образования. Всё равно не помогло.

Но Гугуцэ не из тех, кто быстро сдаётся. Узнал он, что у одного крестьянина из села Большие Аснашаны трое сыновей лётчики, у каждого по самолёту и садятся они не в каких-то там Бельцах, а в самых больших аэропортах. А тут ещё оказалось, что тот крестьянин немного родня Гугуцэ или, наоборот, Гугуцэ был ему родня. Но разбираться в этом было некогда. Сели они с отцом в грузовик и полным ходом в Аснашаны.

Крестьянин усадил их за стол, угостил, а когда узнал, за чем они приехали, тут же выдал им справку за собственной подписью о том, что у Гугуцэ есть родня в воздухе. Целых три пилота. Так неужели ребёнку нельзя хоть разочек смахнуть пыль с самолётного хвоста? Подумать только, даже этого не доверяют!

Крестьянин так разволновался, что оставил непокрытой половину крыши, сел в грузовик и поехал вместе с ним в Бельцы.

Вот и аэродром. Гугуцэ уже стал присматривать себе самолёт с подходящим крылом. И вдруг слышит:

- А, это тот мальчик? С двумя классами образования?

И снова Гугуцэ остался у разбитого корыта. Надо же было ему тогда предъявить ту несчастную справку с печатью! Конечно, двух классов, особенно если считать их по пальцам, всё-таки маловато. Но Гугуцэ остальные восемь готов нагнать - да хотя бы и в самолёте. А что? Берёшь с собой книги, классный журнал и изучаешь с высоты географию, астрономию, историю... Отметки сам себе ставишь. Сколько у нас самолётов? Ведь не сочтёшь. Каждому школьнику страна может выделить по самолёту.

Ещё не раз и не два наведывался Гугуцэ в аэропорт. Бывало, найдёт на огороде дыню с таким жёлтым животиком, что сразу видно, до чего она сладка внутри, и вместе с дыней - скорей в аэропорт, попытать счастья. Он туда и бархатцы привозил, и позапрошлогодний, но ещё такой душистый базилик - может, захотят потолок у самолёта цветами разукрасить. Ничего не помогло! Даже не смотрят. Вспомнят справку с печатью и конец.

- Что ж, поеду просто так! - вздохнул Гугуцэ, когда до конца каникул осталось всего два дня. - Теперь уж позовут не позовут - всё равно не смогу. Зато на будущий год так просто от меня не отделаешься. Три класса - другой разговор.

Стоит Гугуцэ на аэродроме грустный-прегрустный, прощается с самолётами, и вдруг его окликает лётчик:

- Ты откуда, малый?

- Из Трёх Козлят!

- Как раз из того села, какое мне нужно! - подаёт ему руку лётчик. - Только что был звонок из села Ладушки. Сообщают, что там... э-э-э... ну, как бы тебе сказать, несчастье большое. Воспитательница детского садика мороженого наелась, лежит с ангиной. Третий день детишкам сказки некому рассказывать. Очень, знаешь ли, просят привезти им на самолёте из Трёх Козлят... ну какого-нибудь деда-сказочника.

Гугуцэ тут же выпятил грудь.

- А если меня вместо деда? Я им про козу с одним козлёнком расскажу и про козу с двумя, а если захотят, и с четырьмя, и с пятью, и со сколькими угодно козлятами!

Лётчик смерил его взглядом. Верно, подумал: а почему бы и не взять, мальчик-то из Трёх Козлят, там, видать, у всех языки хорошо подвешены. А сам уже ищет на карте Ладушки.

Но, войдя в самолёт, Гугуцэ сразу переменил пластинку:

- Полететь-то я полечу, но и вы разрешите мне хоть немного побыть в кабине. - И вытаскивает документ насчёт разворачивания машины и заднего хода.

На это лётчик (а что ещё ему оставалось) ответил:

- Что ж, там видно будет.

И вот они в воздухе, и Гугуцэ с разинутым ртом смотрит с неба, как проносятся под ними поля и сёла.

И вдруг он услышал такое, что не сразу поверил своим ушам:

- Милости прошу, заходи в кабину!

Ого-го! Видели бы вы Гугуцэ рядом с пилотом, у самого штурвала!

- У-у-у! - гудел мотор, и, услышав его, люди внизу поднимали головы к небу. Правда, не все. И тогда Гугуцэ ворчал про себя:

"Ишь какой! Нет чтобы поднять голову! А ведь заставь его вести самолёт, думаете, справится? Как бы не так!"

Гугуцэ повернулся к пилоту:

- Может, и над моим селом пролетим? Покажу вам дом того деда. А вдруг в следующий раз я буду занят.

- Идёт! - отвечает лётчик.

В самом деле, Козлята рядом. Чего же тут не завернуть?

И вот самолёт над селом. Жаль, нет у Гугуцэ каких-нибудь листовок, чтобы односельчане прочли и узнали, кто летит над ними в самолёте. Потом скажешь кому - не поверят. Недолго думая мальчик снимает с себя рубашку и швыряет её вниз прямо на село. За рубашкой полетели штаны, потом ремень, одна сандалия, другая...

- Что это значит? - спрашивали друг друга жители села. - Неужели в самолёте пожар! Или это вымпелы какие?

И повалил народ со всех дворов вдогонку за самолётом, бегут, машут руками, шляпами, платками: приземляйся, мол, на том лугу.

А в самолёте решили, что в селе случилась беда, и давай кружить над домами.

- Приземляется! - крикнул длинноногий Костя и как рванёт с места.

Вот он уже догнал самолёт, а за ним подбежали и остальные. Кто протягивает пирог, кто подушку, кто кружку воды, кто полотенце.

Тут, всем на удивление, из самолёта высунулась голова Гугуцэ. Улыбался он так, будто у него не голова, а дыня, только что треснувшая от собственной сладости.

- Что с ним? Почему из самолёта не выходит? Неужто не может? Без ног остался? Батюшки! Вот почему его на самолёте привезли! Горе мне! - падает без чувств мать Гугуцэ (она тоже прибежала со всеми).

- Постой, женщина, не помирай, видишь, несу ему ноги! - крикнул Михаил Епуре, - он бежал со штанами Гугуцэ под мышкой.

А кто-то уже суёт в самолёт рубашку...

- Так-так, - думал вслух пилот, когда они опять были в воздухе. Народ, я считаю, правильно сделал, что бежал за нами. Из знаменитого села, из Трёх Козлят, ждут в Ладушках, понимаешь ли, деда-сказочника, а тут вместо него из самолёта вышел бы Гугуцэ, да и тот почти голышом! - И опять сажает мальчика рядом с собой, у самого штурвала.

ОХОТНИК

Люди уже начинали забывать, что у них в селе живёт охотник, и вдруг - бах! бах! - раздавались выстрелы с берегов Рэута. Жена охотника, услышав выстрел, поскорее наливала воды в чугунок и разводила огонь в печи.

Охотник видит дым над трубой, но домой не торопится.

Прицепит утку к поясу и нарочно пойдёт через всё село - пусть побольше народу полюбуется его добычей.

Гугуцэ не бегал, как другие ребята, по пятам за охотником. Услышит выстрел - и скорей к нему во двор: помочь его жене. Охотник видит, что какой-то мальчик колет у него дрова, но молча проходит мимо, только с собакой и поговорит.

Как-то в воскресенье один сторож от нечего делать бабахнул в небо из ружья: пусть, мол, люди убедятся, что он не спит на посту.

Жена охотника тут же хвать чугунок, а Гугуцэ уже во дворе, и топор на плече.

Охотник с озера увидел дым над трубой и почесал в затылке: с какой это стати у него в доме дрова без толку расходуют? И тоже пальнул из ружья: может, догадаются погасить огонь в печи, пока он чего-нибудь не подстрелит. Услышав этот выстрел, жена охотника поставила на плиту ещё чугунок, а в печь напихала столько дров, что из трубы вырвалось пламя.

Быть бы пожару, кабы не Гугуцэ. Выбежала хозяйка с вёдрами, а мальчик уже на крыше. Из трубы сыпались искры. Гугуцэ с размаху плеснул одно ведро прямо в трубу и на крышу вылил ведра четыре, не меньше. Он был мокрый с головы до ног и чёрный, как трубочист, родная мать не узнала бы.

• Предыдущая
• 18/22
• Следующая