Эра чудес - Браннер Джон - Страница 24
- Предыдущая
- 24/44
- Следующая
– Прекрасно, – Рэдклифф взял новую сигарету, в тот же момент слуга протянул горящую зажигалку. – Жаль, что никто не осмеливается притащить однажды ночью Губернатора Грэди туда, куда я вчера привез вас. Я слышал, он уже больше года не видел ни одного города чужих. Слишком долго. Почти каждый месяц я хожу туда, чтобы освежить память, – он горько засмеялся. – Знаете, я где-то читал, что, когда генерал триумфально вошел в Древний Рим, его раб все время стоял позади него в колеснице и шептал ему на ухо: «Помни, Ты всего лишь человек!»
Он залпом допил оставшийся кофе и отпустил слугу.
– Тебе не кажется, что лучше вести себя как крыса, чем как мышь? У крыс острые зубы. Они переносят чуму. Их нельзя игнорировать просто потому, что они маленькие. Как думаешь? Я прав?
Уолдрон осторожно кивнул головой.
– М-да – Рэдклифф скинул пепел с сигареты. – Понимаешь, когда я впервые увидел эту карту у тебя на стене, я подумал, Господи Иисусе, крыса среди мышей. Но потом решил, раз ты торчишь в отделе, когда повсюду чужие, значит, в душе ты – мышь, а их мне хочется отшвырнуть от себя ногой, у нас их и на Земле Грэди предостаточно. А эти чертовы благоверные! Что с нами станет, если они выиграют? Какой прок в том, чтобы до конца своих дней петь святые гимны во славу Господа, которому начхать на нас, если он вообще существует, или ангелов, которые на самом деле такие же ангелы, как и я!
– Грэди не из числа крыс, понимаешь, – продолжал он. – Даже не знаю, как назвать его, может, паук? Надо признать, он, черт возьми, довольно хорошо управляет этой Землей. Но вот уже почти год, как Грэди не выбирался к тем, кому он этим обязан. Напротив, он сидит в самой середине своей паутины, прислушиваясь к дрожанию ее нитей, и высасывая жизнь из самых слабых из нас. Хотя, впрочем, пошел он тоже ко всем чертям. Грэди абсолютно не волнует будущее. Как ваш завтрак, ничего?
Грета сидела с набитым ртом и смогла ему только кивнуть в ответ, Уолдрон оказался более многословен:
– Это лучший кофе и лучший завтрак за последние несколько месяцев.
Рэдклифф саркастически усмехнулся.
– Вот на что я трачу свои деньги. А я действительно их трачу. На кой ляд мне их копить? Завтра чужие могут решить, что с них хватит, и стереть нас к чертовой матери с лица Земли. Понимаешь, вот почему то, что ты пытался делать в Нью-Йорке, неправильно. Думаешь, если правительство снова получит контроль над Землей, станет лучше? Черта с два. Мы будем плестись за людьми, делающими вид, что чужие не существуют в принципе, и это будет выше всяческих приличий.
Вошел другой слуга и остановился у дверей. Он молча ждал, когда Рэдклифф его выслушает, но тот его игнорировал.
– Все, что нам нужно, это земля. Земля, где мы сможем стать лицом к лицу с этой светящейся громадиной и сказать: «Будьте вы прокляты! Будьте вы прокляты, кто бы вы ни были! Мы имеем такое же право, на существование в этой Вселенной, как и вы, и уж гораздо больше прав на эту планету! Мы вышвырнем вас отсюда и оправим туда, откуда вы пришли, так что вы никогда больше не посмеете снова иметь с нами дело!»
– Да, но, – Уолдрон колебался.
– Что «но»?
– Я хотел сказать, я не уверен, что мы сможем сдержать слово. В этих городах чужих есть что-то совсем чужое, как будто они не просто находятся впереди нас по развитию, а вообще их развитие абсолютно отлично от нашего.
– Ну и что? – ворчал Рэдклифф. – У людей нет крыльев, но что-то я не видел ни одной сверхзвуковой птицы, – и он спокойно спросил ожидавшего слугу: – да?
– Пришел Грег Симс, сэр, и с ним маленький мальчик. Он говорит, Вы сами просили его зайти сегодня утром.
– А я все ждал, когда они появятся. Проводите их в кабинет. Я приду через несколько минут. – Рэдклифф отодвинул стул. – Что касается тебя, Уолдрон, сегодня ты будешь заниматься вот чем. Походи по Земле. Понаблюдай за мышами. Посети какое-нибудь сборище благоверных. Поздоровайся с игроками, шлюхами и всеми остальными. Задавай любые, какие тебе только придут в голову, вопросы. Потому что завтра ты начнешь работать, и мне нужно будет, чтобы ты был полностью сконцентрирован на своей работе. Понятно?
– Абсолютно, – ответил Уолдрон, и вежливо поднялся из-за стола, когда Рэдклифф направился к дверям. Краем глаза он заметил, что Грете не удавалось скрыть свой восторг. Они даже и пожелать не могли ничего лучшего, чем Рэдклифф им предложил сам.
Когда Рэдклиффа вошел, Симс вскочил со стула, краешке которого он сидел. Ичабод с завидной тщательностью повторил движение отца.
– Мистер Рэдклифф, сэр! Мы бы приехали раньше, но вчера ночью у нас были неприятности. Я поругался с женой, а Брат Марк направил группу людей с проклятьями, чтобы они пели и не давали нам спать. В результате началась драка с соседями, которым они тоже не давали спать, и…
– Заткнись, – прервал его Рэдклифф и уселся в самое мягкое кожаное кресло. – Как зовут твоего сына?
– Ичабод, сэр, – ответил Симе, и извиняющимся тоном добавил: – это был выбор моей жены. Говорит, оно означает «слава ушла», а я никогда не мог понять этого, потому что, если верить учению Брата Марка, слава как раз таки пришла и…
– Симс, если ты всегда так много говоришь, то удивительно, что Марк давным-давно не вышвырнул тебя. Ты заткнешься, наконец?!
Симс испуганно попятился назад и сел обратно на стул. Ичабод продолжал стоять, пристально смотря на Рэдклиффа, и весь его вид красноречиво говорил о его негодовании.
– Доброе утро, Ичабод, – ласково произнес Рэдклифф.
Уголки губ мальчика опустились вниз.
– Я вас ненавижу, – сказал он. – Если бы па не наподдавал мне с утра, я ни за что бы сюда не пришел. Вы забрали мой шарик, хотя он был мой, потому что я сам нашел его!
– Ичабод! – воскликнул Симе. – Не смей так разговаривать с мистером Рэдклиффом!
– Симс, если ты сейчас же не закроешь своей рот, я вышвырну тебя из комнаты, понятно? – отрезал Рэдклифф. И смягчившимся тоном обратился к мальчику. – Теперь, послушай меня, сынок: что сказал твой папа, когда ты первый раз нашел такую же прекрасную вещь?
– Сказал, что я не могу ее себе оставить, потому что не должен желать ничего, кроме милости. Он и потом постоянно мне твердил все это, даже когда сам же продал ее тому незнакомцу.
Симс вздрогнул, но угроза Рэдклиффа сделала свое дело, и он промолчал.
Надо что-то делать с Кори Беннетом, подумал Рэдклифф.
– Откуда у тебя была та первая вещь, сынок?
– Из святого города, – ответил Ичабод.
– Конечно, из святого города, но как ты нашел ее? Просто на земле?
Ичабод положил руки на колени и смотрел по сторонам.
Рэдклифф с удовлетворением отметил, что Ичабод, как и большинство здешних детей, не ходящих в школу, не очень ориентируется в пространстве и времени, кроме того, его большой нависший лоб говорил о том, что он немного умственно отсталый. Рэдклифф изменил свой подход.
– А как насчет вчерашнего шара. Где ты нашел его?
Здесь Рэдклиффу удалось узнать большее. Наполовину догадываясь, наполовину следуя логике, Рэдклифф смог более-менее восстановить последовательность событий, и они обнадеживали. Пока Симс сидел и фыркал, не осмеливаясь прерывать, Рэдклифф узнал мнение Ичабода о ночном пении благоверных: Ичабоду так наскучило пение, что он просто улизнул.
– И твои родители даже не заметили? – спросил Рэдклифф.
– Они-то? Конечно, нет!
– А когда улизнул?
– Пошел и взял шар, что же еще?
Не может быть, чтобы Ичабод… Или может? Он вспомнил, как Брат Марк говорил, что они войдут в город, когда полностью очистятся от грязи земной. Он посмотрел на лицо Ичабода и глубоко вздохнул.
– Так, давай начистоту, сынок. Ты хочешь сказать, ты пошел прямо в святой город и взял шар?
– Ну… ну… я подумал, раз у них ужасно много таких красивых штук, что они столько вышвыривают просто так, ничего не случится, если я…
Ичабод, гордый своим смелым поступком, замер в ожидании окрика отца, который не преминул последовать. Никакие угрозы Рэдклиффа не помогли, когда речь зашла о богохульстве собственного сына.
- Предыдущая
- 24/44
- Следующая
