Каскадер - Карела Мария - Страница 41
- Предыдущая
- 41/99
- Следующая
– Конечно, точно! Может – Боец?
– И как ты его звать будешь? Язык в трубочку свернется!
– Тогда – Потрошитель!
– Слишком длинно. Быстро станет Потриком и никто не поймет, что он должен внушать почтение и страх.
– Тигран? Тигра, Тигрик, Тигруша!
– Он ведь СЕРЫЙ! А не полосатый!
– Шериф! – воскликнула я. – Шрифка! Шери!
– Вот это мне нравится, – одобрил Арс. – И что-то серое ощущается и – сила!
– Шрифка! Ты мой маленький, славный котик! Вырастешь – будешь грозой упырей!
– Надеюсь, что нет, – глубокомысленно добавил Арс, – потому что если он станет грозой упырей, это будет означать, что мы проиграем.
– Я не это имела в виду! И кстати, куда мы так бодро идем?
– Тут недалеко железнодорожная станция Кирилловское. Там сядем на электричку и через два часа – в Питере.
– Хм… Если ты дашь мне свой телефон, то я позвоню папе, и к нашему приезду нас будет ждать вертолет.
– Отлично! Держи.
– Да? – услышала я родной голос, набрав номер.
– Алло, пап?
– Керен!
– Да, это я, привет!
– Как твои дела? Где ты сейчас? Что так долго не звонила?
– У меня все отлично, я сейчас под Питером. А не звонила, потому что занята была. Слушай, пап, у меня тут ситуация такая… Мне срочно нужен вертолет, часа через четыре я приеду в Питер на электричке, на Финбан.
– Не буду, спрашивать зачем он тебе понадобился, милая.
– Потом все расскажу, пап! Деньги сними с моего счета. Когда закончишь, перезвони на этот же номер, ладно? Я тебя очень люблю! Пока!
– Ну что? – спросил Арс, забирая у меня телефон.
– Все будет. А нам далеко до станции?
– Шестнадцать километров, Иван сказал. Но, может, повезет, какая машина нас подкинет.
– Да, я не хочу пешком идти. А когда это он успел тебе сказать?
– Да с утра, покуда вы с Шерифом сопели в четыре дырочки. Вы так хорошо смотрелись, что ни у Ивана, ни даже у меня рука не поднялась вас будить. Наверное, тогда он и решил, что подарит тебе этого безобразника. Он даже говорил что-то о том, что, мол, необычная девушка выбрала самого необычного котенка. Между прочим, отец котят был рыжим, с черными пятнами.
– Ну и что! Генетика – загадочная вещь! О! Машина!
Я выставила руку, и, как ни странно, автомобиль – серая «волга» – остановился около нас.
– До станции? – глухо спросил водитель. Мы дружно кивнули. – Ну садитесь.
Через двадцать минут водитель высадил нас у вокзала, больше не сказав ни слова, и лишь кивнув, когда Арс сунул ему сотню.
Как порядочные пассажиры (а надо признать, на электричках я езжу редко), мы купили в кассе билеты до Питера и уселись в зале ожидания (маленьком, грязном и ужжасно холодном) на скамейке. Пока я играла с Шери, Арс сбегал в магазин – их на станции нашлось аж четыре штуки! – и купил нам перекусить, а Шерифке – бутылку молока и кусочек сыра.
Довольный котенок с толстым набитым пузом поурчал немного, а потом удрыхся у меня на коленях. Я не могла налюбоваться. Какой же он очаровашка! Черный кожаный носик, ушки ровной идеально округлой формы, длинные черные усики, розовый язычок… Шерсть недлинная, но очень густая – до кожи добраться невозможно.
– Господи, Керен, – сказал наконец внимательно наблюдавший за нами Арс, – если с тобой такое из-за котенка творится, что же будет, когда у тебя дети родятся?!
– У меня?! Дети?! Это невозможно!
– А что так? Ты… э-э-э…
– Я и дети – понятия несовместимые!
– Да? Странно. Мне почему-то казалось, что ты любишь детей.
– Ну, Арс… – я вздохнула. – Во-первых, я не уверена, что в состоянии буду их нормально воспитать. Я боюсь, что избалую их. Во-вторых, мне еще не встретился человек, с которым я бы хотела растить наших детей… Ну и вообще, как с моей работой можно иметь ребенка? Я ничего толком не умею, даже готовить!
– Керен, ну не переживай ты так! Я тебе обещаю, у тебя будут чудесные дети.
– Честно? – на глаза почему-то навернулись слезы.
– Да.
– Спасибо, – я прижалась к его груди, стараясь не задеть малыша, чтобы Арс не увидел моих слез. – Я люблю тебя, – прошептала я так тихо, что Арс не мог услышать.
Он погладил меня по волосам и, вдруг коснувшись рукой моего подбородка, взглянул мне в глаза.
– Ты плачешь. – Поцелуем снял слезинку со щеки.
– Неправда, – шепнула я ему на ухо, – тебе показалось.
Как обычно как нельзя не вовремя зазвонил телефон Арса. Удивленный, Шери поднял голову, но, убедившись, что «все под контролем», улегся обратно.
– Да, пап?
– Вертолет будет ждать вас в сквере за станцией метро «Удельная».
– Огромное тебе спасибо!
– Когда вернешься? Вишнечевский хотел пригласить тебя на съемки «Женщины-льва».
– Не знаю, я правда очень занята. Может, через пару недель, а может, и дольше.
– Ну дерзай. Скажи хоть, где ты?
– Нет, пап. Расскажу все, когда вернусь. До встречи!
– До встречи, Керен. О господи! Керен, подожди! Мне только что принесли последние новости… Твоя мать погибла.
– Да? И что?
– Ну, Керен, ты могла бы все же помягче относиться к ней, она же твоя родная мать!
– Пап, ЭТО не обсуждается. Ты же знаешь.
– Она не просто умерла, дорогая. Ее пытали перед смертью. Очень жестоко. Это произошло около полугода назад, но только недавно сумели найти меня – у нее было много твоих фотографий, но не было адреса.
– Странно. Кому она была нужна?
– Ох, Керен, почему я не научил тебя быть добрее?
– Я люблю тебя, пап. До скорого! – закончила разговор. Мать умерла. Ее пытали перед смертью. Ее? Задрипанную актрисульку из деревни? Скорее всего, местные мужики напились, разошлись… Ну а потом пустили байку о «пытках». Ну кто, в самом деле, будет расследовать смерть женщины в занюханной деревне?!
Ну и дьявол с ней. Мне все равно.
– Что ты молчишь, Керен? Что-то произошло?
– Нет. Вертолет будет ждать нас на Удельной. Все отлично, – я улыбнулась, решив ничего не говорить Арсу про смерть матери. Начнет меня жалеть, утешать… Слишком долго объяснять ему истинное положение дел.
– Отлично! А через пятнадцать минут у нас поезд. Пойдем, может, на платформу?
Я кивнула, поднимая котика повыше.
Электричка приехала вовремя, как ни странно. Шрифка от шума прижал уши и зарылся мордочкой мне в свитер.
– Трусишка! – засмеялся Арс, но Шери открыл глаза, распушил шерстку и зло зарычал. – Ого! Ну и зверюгу ты себе подобрала!
– Я же сказала, что он будет боевым котиком!
Внутри Шериф быстро успокоился и начал довольно активно ползать по сиденью, благо народу почти не было.
Арс купил мне мороженого и развлекал какими-то совершенно невероятными байками из их с Глебом жизни.
– Были мы тогда в армии, а с нами еще один парень. Как-то прапорщик, видимо, не зная чем нас занять, выдал лопаты, отвел за столовую и сказал: «Будете рыть яму для отходов. Размером этак три метра на три метра на три метра». А Глеб, не будь дурак, у него спрашивает: «Товарищ прапорщик, а можно мы вместо одной ямы три на три и на три выроем три ямы один на один и на один?» «Ройте!» – немного подумав, ответил ему прапорщик.
– Потрясающе! Неужели в армии и в самом деле все так?
– Ох, Керен, знаешь, армия – после того как оттуда возвращаешься и начинаешь вспоминать, – это один сплошной анекдот… Если, конечно, у тебя там нашлись верные друзья, и ты не слабак. А вот еще история – ездили на полигон, проводить зачетные стрельбы. Каждому дается АК-47 и пять патронов, то есть, соответственно, лучший результат может быть пятьдесят очков – все выстрелы в яблочко. Ложусь, стреляю, встаю, иду с сержантом к мишени. Он проверяет попадания и пишет мелом на спине количество очков – ну чтобы не врали. Считает. Я смотрю – восемь дырок! Понимаешь? Пять – в яблочко, и три рядом, в восьмерке. А сержант – хоть бы хны – спокойно сосчитывает и пишет мне на спине: «74». Я отправляюсь к полковнику, который фиксирует результаты, представляю, как он сейчас выскажется об интеллекте сержанта. Полковник: «Курсант, ну сколько?». Я: «74, товарищ полковник!» Тот удивляется, я поворачиваюсь спиной. А полковник отвечает: «Отлично! Сразу видно – прирожденный военный! А то половина бойцов просто в мишень не попала! А еще офицерами хотят быть!» Эту историю я, наверное, никогда не забуду.
- Предыдущая
- 41/99
- Следующая
