Каскадер - Карела Мария - Страница 34
- Предыдущая
- 34/99
- Следующая
Мне уже порядком надоело идти – красота природы это, конечно, хорошо, но сколько можно?! – когда впереди показалась соломенная крыша крошечного домика. Даже, пожалуй, избушки.
Ну да, избушка на курьих ножках.
Нахально выйдя из лесу и даже не думая таиться, я громко прокричала:
– Избушка-избушка, а ну повернись ко мне передом, к лесу задом!
Я ожидала чего угодно… Но только не того, что избушка и в самом деле повернется вокруг своей оси, нервно переступив выглянувшими из крапивы лапками. Причем повернулась абсолютно бесшумно – никакого скрипа и покряхтываний.
– Кого там еще нечистый принес? – Из приоткрывшейся двери выглянула старушка – вполне приличная, без всяких там кривых носов и бородавок в пол-лица.
– Здравствуй, бабушка! Это я, Красная Шапочка, пирожки тебе несла, но встретила по дороге серого волка – пришлось ему все скормить. Лежит теперь зубатый, желудком мается…
– Погоди, погоди, ишь девка языкатая попалась!
– Да что ты, бабушка! Я так рада тебя видеть! Можно…
– Я сказала: погоди! – старушка стукнула кулаком по косяку. Раздался гром. Рефлекторно втянув голову в плечи, я замолкла. – Заходи уж, раз пришла. И помолчи – умная девушка семь раз подумает, а лишь потом говорить будет. А ты, похоже, из тех, кто наоборот поступает.
Пожав плечами, решила не возражать и последовала за старушкой. Внутри оказалась одна-единственная крошечная комната, тесно заставленная мебелью – узкая кровать, застеленная лоскутным одеялом, какие-то кухонные принадлежности за цветастой шторкой, огромный кованый сундук – прямо как в фильмах про 18 век, – на котором стоял телевизор. Работающий, без звука, правда, – канал MTV, клип «Арии» – «Колизей».
Опаньки… Вилка от телика просто лежит себе на полу… Вот это да… Может, это другой провод?..
– Не лезь никуда, девка! Сядь на кровать и посиди спокойно!
Едва я выполнила просьбу – пусть будет просьба, хотя я проверила, насколько легко вынимается Вита, – как старушка протянула мне стакан в серебряном подстаканнике – у моего отца похожий был – со странным, но очень ароматным чаем.
– Пей, не тревожься – травы все лесные, лешак собирал.
Отхлебнула.
Вкусно. Земляника, мята, смородина – это наверняка. Но вкус просто непередаваемый. Обалденно!
– Зачем пожаловала-то?
От этого простого вопроса я вдруг растерялась. «Хотела спросить, правда ли вы в ступе летаете», – но…
– Не знаю, искала мастера Иана, а попала к вам. – Я изумленно посмотрела на старушку. Она довольно ухмылялась.
– Что, девонька, не привыкла правду сказывать? Все вы так – лжете даже в мелочах, не задумываясь. А попробуй-ка только правду речь.
– И надолго это со мной? – слегка испуганно спросила – еще бы: прожить в нашем мире, не умея лгать!
Старушка понимающе улыбнулась, от чего морщинки ее почти полностью разгладились:
– День и ночь, может, еще полдня. А мастер Иан и в самом деле здесь был. Но ты не ищи его – он улетел, совсем. Венцеславушка погубил-таки Амелфу, дитя невинное, любовь Иана. Он и улетел.
– Куда? Зачем?
– На тот свет, милая. Душу Амелфы искать. Спасти eё надеется.
– Вот это любовь… А зачем он пытался Арса отравить?
– Арса? – удивилась старушка. – А, мальчика твоего!
– Он… – я привычно собиралась солгать. – Да, его.
– Приказ был, от Венцеславушки, – отравить бойцов христианства. Иану велено было перед очередным боем всех угостить. Не выполнить указание князя невозможно, но Иану удалось его обойти – и ведь не пострадал же никто.
– А я? Я пострадала!
– Ого! – старушка укоризненно качнула головой. – Как же в тебе необходимость лгать укоренилась – тебе легче поверить в это самой, чем сознаться вслух! Разве ж ты пострадала? Ну помутило слегка, головка закружилась… Совсем слабыми стали современные девушки… Разве ж так можно, а, красавица?
– Но… Хотя и в самом деле… Но ведь я чуток совсем выпила… А если б…
– Если бы да кабы! Раз все хорошо кончилось, значит, так и суждено было!
– Простите, а кто вы? – спросила я вдруг, осознав, что странная старушка откуда-то знает абсолютно все.
– Яга. Баба-яга.
– Очень… удивлена, – опять сказала правду! – А я…
– Керен, обыкновенная человеческая девчонка, затесавшаяся в команду воинов, и потому думающая, что ей все позволено, – бесцеремонно изрекла Баба-яга. – Не переживай, ты сама это сказала.
– Я не сказала…
– Но подумала, не успела сказать. Это одно и то же. И не спрашивай, откуда я все это знаю. Лучше слушай меня внимательно. Тебе пора уже уходить, сюда ты больше не вернешься, и не пытайся. Вот тебе клубочек, как принято, авось не понадобится… Хотя вряд ли. Он сам подскажет, когда сможет помочь. Ну и напоследок… Нет, не меч-кладенец, почему ты такая кровожадная? Всего лишь ножны зачарованные для кинжала твоего.
– А на что они зачарованы?
– Не говорят «на что зачарованы»! Никто, кроме тебя, твоего кинжала не увидит, даже если ты обнажена будешь! Никакой обыск его не обнаружит.
– Даже металлоискатели? – Вот это круто! В аэропорту, например…
– Да… Эй-эй, что за мысли! Надеюсь, ты не будущая… как у это у вас говорится? Ага, террористка!
– Спасибо, бабушка! – вопрос о террористке я проигнорировала.
– Все, деточка. – Баба-яга мягко улыбнулась. – Тебе пора.
– Погодите! А почему вы мне помогаете? Вы же… тоже нечисть, как и Кощей!
Баба-яга молчала, молчала, но все же ответила:
– Скажу я, так и быть. Венцеслава я воспитывала. Еще с младенчества. И сама теперь не пойму – то ли где ошибку допустила, то ли гены… Он, конечно, не человек, ему положено другим быть, но… Устрашать чужих избиением своих – это никуда не годится. Всех он запугал, подкупил, кого не смог запугать и подкупить, того уничтожил. Иан один из сильнейших на нашей стороне… Был. И мог бы быть, если б не Амелфа. Не тронул бы ее Венцеславушка, и никто не мог бы побить ни Иана, ни его упырей. Поэтому-то я и считаю, что проучить его надобно. Победите вы – он, может, задумается, почему проиграл. Все, деточка, я и так лишнего наговорила. Иди. Ах, да, совет тебе еще на дорожку – хочешь быть счастливой, уезжай с Валаама в ту минуту… Нет, даже в ту секунду, как все кончится, если выживешь. Не задерживайся ни на мгновение, кто бы куда тебя ни звал. Иначе долго еще по всему свету за ним гоняться будешь.
Старушка добро улыбнулась, солнечный лучик попал мне в глаза… Когда солнечные зайчики перестали мелькать, я обнаружила, что стою перед мостом. Внезапно раздался характерный треск, и середина моста обвалилась вниз.
Привиделось…
Нет.
Иначе в моих руках вряд ли был бы шелковый мешочек…
Я долго стояла, сжимая его в руках, не рискуя заглянуть внутрь. Дома посмотрю.
Совершенно ошалелая, двинулась обратно, проигрывая в голове странный диалог с Бабой-ягой. С Бабой-ягой! С ума сойти! Не знаю, правда, почему так поражена – ведь уже видела упырей, навий, Кощея – неделю назад я бы и в них не поверила! Но эта встреча… Может, потому, что все существа до нее проявляли агрессию по отношению ко мне? И моей естественной реакцией было не удивляться, а защищаться. Что это я в психологию ударилась?
Хм, интересно, неужели я действительно не могу солгать?
– Мне в… во… вос… двадцать пять лет. Это просто невероятно!
Вот бы Арса таким чайком напоить… Эх, мечты-мечты…
Значит, еще один судья накрылся. Сначала Амелфа погибла, теперь вот Иан ушел… Кто же, интересно, завтра судить будет? Как найдут нейтрального судью? Вот Яга, кстати, вполне подошла бы. Может, поэтому она и сказала, чтоб я не возвращалась – потому что не хотела становиться между нами и Венцеславом?
– Знаешь, почему незабудку называют «наперстком гоблина»? Ты слышишь перезвон колокольчиков? Значит, ты слышишь свою смерть. Ты знаешь, что такое пишог?
– Не-е-ет, – растерянно ответила, оборачиваясь. Странное зеленоватое существо с длинными жабьими лапками сидело на пеньке, невесть откуда взявшемся посреди тропинки. Раньше его точно не было… Ни пенька, ни мордастого существа, с наглым мохнатым носом. – А что это?
- Предыдущая
- 34/99
- Следующая
