История - Геродот Галикарнасский - Страница 3

21. Так рассказывают об этом милетяне. Между тем Алиатт, получив ответ оракула, тотчас послал глашатая в Милет для заключения мира с Фрасибулом и милетянами на такое время, какое потребовалось бы для сооружения храма. Посланец явился в Милет, а Фрасибул, будучи уведомлен заранее обо всем и зная намерения Алиатта, устроил следующее: весь хлеб, какой был в городе у него самого и у частных лиц, он велел снести на площадь и предупредил милетян, чтобы они по данному им сигналу собирались все вместе и шумными толпами ходили из дома в дом.

22. Устраивал и говорил так Фрасибул для того, чтобы глашатай из Сард увидел большую кучу хлеба, веселящееся население и известил бы об этом Алиатта. Так действительно и случилось. Когда глашатай увидел все это, сообщил поручение царя своего Фрасибулу и возвратился обратно в Сарды, перемирие было заключено, как я узнаю, именно по этой, а не по какой-либо другой причине: Алиатт полагал было, что в Милете сильнейшая нужда в хлебе и что жители его в крайне бедственном положении, а теперь вернувшийся из города глашатай принес вести противоположные и неожиданные. Когда перемирие было заключено на условии взаимной дружбы и союза и в честь Афины было сооружено в Ассесе два храма вместо одного, Алиатт выздоровел. Так ведена была Алиаттом война с милетянами и с Фрасибулом.

23. Тот Периандр, который открыл Фрасибулу изречение оракула, был сыном Кипсела. Он был тираном в Коринфе. По рассказам коринфян, а с ними согласны лесбосцы, в жизни Периандра случилось чрезвычайное чудо, а именно: на Тенар вынесен был на дельфине мефимнянин Арион, лучший в то время кифаред; он первый, насколько нам известно, составил дифирамб[7], дал ему имя и исполнил его в Коринфе.

24. Рассказывают, что этот Арион, проводивший большую часть жизни в Коринфе у Периандра, пожелал однажды посетить Италию и Сицилию и, стяжав там большие богатства, собрался отплыть в Коринф. Доверяя больше всего коринфянам, он нанял в Таранте коринфское судно и оттуда отъехал. На открытом море коринфяне вознамерились выбросить Ариона в море и завладеть его имуществом. Узнав об этом, Арион умолял их оставить ему жизнь и предлагал им свои богатства; но перевозчики были непреклонны и предложили ему или умертвить себя с тем, что они погребут его на суше, или кинуться немедленно в воду. В этом крайне трудном положении Арион просил, если уж так им угодно, дозволить еще спеть песню, стоя на корме в полном своем наряде; он обещал по исполнении песни умертвить себя. В ожидании удовольствия от пения лучшего певца перевозчики удалились от кормы корабля на середину его. Арион надел на себя полный наряд свой, взял в руки кифару и, став на досках кормы, исполнил песню высокого тона; по окончании песни он, как был в полном одеянии, бросился в море. Перевозчики поплыли дальше в Коринф, а дельфин, как рассказывают, взял Ариона на себя и вынес на Тенар. Выйдя на берег, он отправился в своем платье в Коринф и там рассказал все, что с ним случилось. Не доверяя Ариону, Периандр содержал его под стражей, никогда не отпускал, но велел следить также и за корабельщиками. Как только судно прибыло, он позвал перевозчиков и расспрашивал их об Арионе; те отвечали, что он в Италии, здравствует и что они оставили его, благоденствующего, в Таранте. Тогда Периандр показал им Ариона в том виде, как он бросился в море. Перевозчики были изумлены и на улики не могли ничего возразить. Так повествуют коринфяне и лесбосцы, а на Тенаре находится пожертвованное Арионом медное небольшое изображение – сидящий на дельфине человек.

25. Лидийский царь Алиатт царствовал пятьдесят семь лет и умер по окончании войны с милетянами. За излечение от болезни он, второй из этого дома, пожертвовал в Дельфы большую серебряную чашу и железный спаянный подчашник; среди священных даров в Дельфах это последнее пожертвование заслуживает внимания; подчашник сделан Главком Хиосским, единственным изобретателем пайки железа[8].

26. По смерти Алиатта власть наследовал сын его Крез на тридцать пятом году жизни; жители Эфеса были первые из эллинов, на которых он пошел войною. Осажденные им эфесцы посвятили свой город Артемиде, в знак чего протянули веревку от ее храма к городской стене; расстояние между старым городом, который тогда был в осаде, и храмом было семь стадиев. Итак, эфесцы первые подверглись нападению Креза; потом и остальные ионяне и эолийцы испытали то же, одни за другими, причем каждый раз Крез выставлял новые предлоги, измышляя против одних тяжкие обвинения, против других ничтожные.

27. Когда таким образом Крез покорил всех азиатских эллинов и сделал их своими данниками, он задумал соорудить флот и напасть на жителей островов. Все уже было готово к сооружению флота, когда, по словам одних, пришел в Сарды Биант из Приены, по словам других, Питтак из Митилены, и известиями об Элладе приостановил постройку судов, а именно: на вопрос Креза, нет ли чего нового, гость отвечал: «Островитяне, царь, скупают лошадей в большом числе, намереваясь идти войной на Сарды и на тебя». Полагая, что тот говорит правду, Крез заметил: «Если бы боги внушили островитянам мысль идти на сынов лидийских на лошадях!» А гость на это сказал: «Кажется, царь, ты сильно желал бы встретить островитян на суше конными, и ты совершенно прав; но разве ты не думаешь, что, прослышав о твоем намерении соорудить против них флот, они больше всего пожелают напасть на лидийцев на море и отомстить им за тех эллинов на суше, которых ты обратил в рабство?» Как говорят, замечание это очень понравилось Крезу; он нашел его остроумным и убедительным и приостановил сооружение флота; с живущими на островах ионянами заключил после этого дружественный союз.

28. С течением времени покорены были Крезом почти все народы, обитающие по сю сторону реки Галис, за исключением киликийцев и ликийцев (именно: лидийцы, фригийцы, мисийцы, мариандины, халибы, пафлагонцы, фракийцы, фины и вифины, карийцы, ионяне, дорийцы, эолийцы, памфилы).

29. После покорения этих народов (и присоединения их к лидийцам) стали приходить из Эллады в цветущие богатством Сарды всякие мудрецы по различным побуждениям; в числе их был и афинянин Солон[9], который составил афинянам по их поручению законы и потом в течение десяти лет путешествовал под предлогом любознательности, а на самом деле для того, чтобы не быть вынуждену отменить что-либо из составленных им законов. Сделать это без Солона афиняне не могли, потому что обязали себя грозными клятвами пользоваться данными им Солоном законами в течение десяти лет.

30. Итак, отправившись путешествовать ради этого и из любопытства, Солон прибыл в Египет к Амасису и в Сарды к Крезу[10]. Крезом он был принят радушно в царском дворце. На третий или на четвертый день по прибытии в Сарды царские слуги по повелению Креза водили Солона по сокровищницам и показывали ему все богатства, всю роскошь и великолепие царя. После того как Солон все это видел и внимательно рассмотрел, Крез сказал ему: «О твоей мудрости и о твоих путешествиях, любезный афинянин, до нас доходит громкая молва; из жажды к знанию и из любопытства ты посетил многие земли, а потому я желал бы спросить тебя: видел ли ты уже счастливейшего человека?» Крез задал такой вопрос в уверенности, что счастливейший из людей он сам. Ничего этого не подозревая, Солон чистосердечно отвечал: «Афинянина Телла, царь». Изумленный Крез поспешно спросил: «Почему же Телла считаешь ты счастливейшим?» Солон отвечал: «во-первых, родное государство Телла было счастливо; он имел прекрасных детей и дожил до той поры, когда у всех них дети родились и благополучно выросли; во-вторых, средства к жизни были у него, по нашим понятиям, достаточные, а кончил он дни свои славной смертью, а именно: во время сражения афинян с соседями при Элевсине он помог своим обратить врагов в бегство и умер мужественной смертью; афиняне похоронили его на государственный счет на том самом месте, где он пал, и почтили высокими почестями».