Осень прежнего мира - Бояндин Константин Юрьевич Sagari - Страница 43

• Предыдущая
• 43/97
• Следующая

Бревин расхохотался.

— Ну даёт! — воскликнул он восхищённо. — Давненько я видел подобной наглости. Нет, приятель, я сам выбираю, с кем мне иметь дело. Выбор не в твою пользу. И закончим на этом.

— Что мне нужно сделать, чтобы убедить? — «нищий» смотрел на шантирца со всё нарастающим сожалением. — Побить вас? Вышвырнуть из трактира?

Он сбросил свою изношенную накидку наземь. Под ней обнаружилась другая, значительно более чистая и новая. Небольшой мешочек висел у «нищего» на поясе, подозрительно похожий на их «кошельки». Коллаис первой заметила это и указала Ользану. Тот кивнул, но не стал вмешиваться.

— Ты? Меня?! — шантирец презрительно ухмыльнулся, поднимаясь из-за стола. — Эй, хозяин — тут не будут сильно против, если я выкину вон этого оборванца?

— Не будут, — сам хозяин уже спешил к их столу; вид у него был не самый довольный. — Только без членовредительства. Иначе хлопот не оберёшься.

— Идёт, — Бревин оставил на столе свой пояс с оружием и шагнул в сторону человечка. На лице того проступило сочувствие. Так мог бы глядеть взрослый на ребёнка, который тянулся к раскалённой печи вопреки предупреждениям.

— Мне кажется, я знаю, что сейчас произойдёт, — шепнула Коллаис Ользану. — Риви, похоже, соберёт по пути все шишки…

— Ну, — вопросил шантирец — на голову с лишним возвышаясь над противником. В плечах он тоже был шире. — Выйдешь сам или помочь?

— Помочь, — ответил тот с готовностью, не двигаясь и не отводя взгляда.

Бревин рывком наклонился, чтобы схватить оппонента поперёк туловища…

… и кубарем покатился на пол. Пальцы его схватили пустоту. «Бродяга» медленно обходил шантирца по кругу, не отдаляясь и не приближаясь.

Весь трактир собрался вокруг; столы и стулья были с грохотом отодвинуты — предстояла потеха. Даже стражники, стоявшие у стойки, с интересом следили за событиями.

— Силён, — шепнул Бревин и попытался схватить человечка за руку. Он не преуспел в этом; зато преуспел человечек. Тот поймал юношу за запястье и небрежно взмахнул руками. Бревин описал в воздухе короткую дугу и шлёпнулся с грохотом на пол. Всерьёз он не пострадал: удар пришёлся на мягкие части тела. Было не очень больно, но весьма унизительно.

Человечек по-прежнему вышагивал босыми ногами вокруг, никак не меняя выражение лица: то же сочувствие и сожаление.

— Только бы Риви не хватался за кинжал, — шепнула Коллаис, не в силах удержать смех. Тон её, однако, был серьёзным. — Иначе может случиться беда.

— Не думаю, — усмехнулся Ользан.

Шантирец попытался сбить противника на пол широким взмахом ноги. Не получилось: тот чуть подпрыгнул и продолжал неспешно двигаться вокруг. Бревин ловко вскочил на ноги и, уже изрядно разъярённый, коротко замахнулся кулаком, целясь в корпус.

Ему показалось, что он со всего размаха врезал по каменной стене. Охнув от боли, шантирец отскочил и посмотрел на кулак. Тот был цел, но жутко саднил. Противник же, казалось, даже не пошевелился.

Второй замах кулаком оказался последним. Никто не успел понять, что произошло. Человечек плавно присел, поймал проносящийся мимо кулак и слегка толкнул противника бедром. Когда Бревин — по-прежнему без серьёзных повреждений — приземлился животом на пол, «бродяга» приземлился сверху, заводя шантирцу обе руки за спину и сжимая их стальной хваткой.

Бревин попытался освободиться, но тщетно. В человечке, хилом на вид, скрывалась нешуточная сила.

Публика разразилась аплодисментами и восторженными криками.

Человечек легко отпрыгнул в сторону и встал, молча глядя на тяжело поднимающегося Бревина. Тот встал, тяжело дыша, с глазами, исполненными злости. Рука его непроизвольно потянулась к поясу. Ользан заметил, как губы «бродяги» чуть искривились, когда он заметил это.

Все ждали, что произойдёт, затаив дыхание.

— Твоя взяла, — признал шантирец после долгой паузы и вновь послышались одобрительные возгласы. Напрягая всю волю и стиснув зубы, Бревин пожал противнику руку (та казалось обманчиво небольшой и слабой) — тот чуть поклонился в ответ. Не произнося ни слова, «бродяга» подобрал свою одежду и молча уселся за тот же стол, рядом с Коллаис. Та чуть поморщилась. Однако от человечка пахло только пылью да неизвестными ей благовониями — голову он ими натирает, что ли?

От настоящих нищих, которых она встречала в изобилии, запахи доносились куда менее приятные.

— Рад с вами познакомиться, — произнёс человечек и улыбнулся, обнажая небольшие, ослепительно белые зубы. — Рамдарон сказал, что, возможно, с вами будет интересно. Теперь и я так думаю.

— Рамдарон? — недоверчиво переспросил шантирец, одевая пояс и потирая всё ещё протестующий кулак. — Почему ж ты сразу не сказал?

— Я предпочитаю сам производить впечатление, — «бродяга» запустил руку под накидку и извлёк крошечную бутылочку. — За нашу встречу! — он разлил содержимое по бокалам, прежде чем остальные успели опомниться и первым отпил из своего.

Даже Коллаис, которая не разделяла страсти своего брата к винам, нашла, что редкие вина могли бы превзойти этот напиток.

Вопреки её опасениям, Бревин сразу же проникся к новому знакомству симпатией. Похоже, он знает, как произвести впечатление, подумала девушка, присоединяясь к тосту.

— Я ищу приключений, — сообщил им «бродяга» несколько минут спустя. — Мне довелось много странствовать и новые впечатления — это то, что мне нужно. Да, я забыл представитсья. Сунь Унэн.

— Какое странное имя, — удивилась Коллаис, назвав своё. — Не могу даже примерно представить, где такие встречаются.

— Да практически нигде, — вздохнул человечек. — Мой народ весьма немногочислен. Вы, насколько я понимаю, с Севера?

— Да, — признался Бревин, гадая, что ещё успел сообщить Рамдарон этому необычному существу.

Унэн извлёк откуда-то потрёпанную тетрадь, чернильницу и перо и, аккуратно окуная перо в чернила, быстро записал что-то. Писчие принадлежности исчезли так же стремительно. Все следили за этими действиями, затаив дыхание.

— Я скорее с Юга, — отозвался Ользан. — Хотя почти всё время живу в Оннде. Или поблизости.

— Если не ошибаюсь, вам путь в конце концов лежит в Шантир? — спросил Унэн Коллаис, прищурив глаза. Та подняла глаза на брата и неохотно кивнула.

— Мне, в общем-то, всё равно, — сообщил человечек, когда возникла неприятная пауза. — Просто если представится возможность, я хотел бы по пути заглянуть в свой монастырь.

— Монастырь? — с изумлением переспросила Коллаис. — А чей? Извините, — добавила она поспешно.

— Всех богов, — ответил тот важно. — Всех и ничей.

— А далеко ли монастырь? — спросил Бревин, подзывая хозяина, чтобы заказать обед.

— Далеко, — было ответом, — На севере, в горах… неподалёку от Шантира, кстати. Меня это не смущает, тем не менее. Я привык странствовать.

— По всему свету? — спросил шантирец с усмешкой.

— В том числе, — было ответом. — Обычно я странствую по мирам. Ралион для меня — всего лишь очередная остановка.

На это ни у кого не нашлось, что сказать.

— Там видно будет, — промолвил Бревин в конце концов. — Пока что у нас и здесь есть, чем заняться. Что будете пить?

— Вино, если не возражаете, — ответил Унэн. — Можете не беспокоиться. Меня устроит ваш путь, каким бы он ни был. В конце концов, все пути заканчиваются одинаково.

— Да ты философ, как я посмотрю!

— У меня множество профессий, — улыбнулся человечек, как показалось Коллаис — не без самодовольства. — Философ — не последняя из них.

— И нищий, — не удержался шантирец.

— Учение велит мне принимать подаяние, — пожал плечами Унэн, нимало не смутившись. — Что мне остаётся делать?

— Итак, наши общие денежные запасы… — Бревин опустил взгляд на стол, где на листке бумаги был записан ряд цифр. — Три с половиной тысячи. Ну, Олли, ты даёшь. Не думал, что у тебя с собой столько.

• Предыдущая
• 43/97
• Следующая