Призвание быть пастором - Соболев Николай Алексеевич - Страница 13

Во-вторых, из более чем 40 церквей и групп, созданных нами за 7 лет, большинство из них созданы не в результате планирования или видения, а в результате наблюдения за тем, что делает Бог, и использования шанса, данного Богом.

Так вот, после моего двенадцатилетнего пасторского служения Бог открыл мне истинный смысл моего служения, который, как я понял, заключается в том, чтобы я сделал все от меня зависящее, чтобы как можно больше людей ушло в вечность спасенными!

Совсем не важно, насколько великими будут церкви и служители, насколько совершенными будут христиане, не важно, что говорят люди; важно, чтобы спасались души и уходили в вечность спасенными! Это настоящая победа над диаволом! Каждая душа, ушедшая к Богу, это упущенная диаволом победа!

Исходя из этого, мы в своей церкви поставили главным приоритетом — душу человека, а уже потом внешнее, формы и т.д. Мне, например, нет никакой разницы в том, как одевается человек, носит он украшения или нет. Мне важно знать, спасен он или нет! Если Бог его спасает таким как он есть, то кто я, чтобы этого человека оттолкнуть и не допустить в церковь! Мы так много времени тратим на совершенствование наших членов церкви, что почти все проповеди направлены на то, чтобы их изменить. Произносятся сотни и тысячи проповедей, а вместо того, чтобы меняться, люди начинают приспосабливаться. А это значит, что эти проповеди не достигли своей цели, более того, сделали вред: вместо того, чтобы помочь человеку приблизиться к Богу, чтобы Бог Сам освящал их, мы пытаемся освящать их сами и зачастую подгоняем их под себя или под свой идеал. Нам важно научиться смотреть на человека глазами Бога, чтобы видеть то, что видит Бог.

Мы должны задумываться прежде всего о том, что Бог думает о нас. Для нас должно быть важным мнение Бога, а не людей. 

Что такое соблазн? Это повод ко греху. Действительно, Слово Божие предупреждает нас, чтобы мы не подавали повода к соблазну.

Но сегодня есть люди, которых все соблазняет: музыка, молодежь, компьютеры, синтезаторы, телевизоры, проповеди, одежда, отношения и многое другое. Так что же с ними делать? Чтобы не заслужить мельничный жернов на свою шею, может нужно им угождать? Но им же не угодишь! Сегодня их соблазняет музыка, завтра начнет соблазнять молодежь, послезавтра — дети в церкви… Для них Сам Христос может стать «камнем соблазна». (1Пет. 2, 7)

Если этот человек искренне соблазняется, то это просто человек духовно слабый. Зачем нам становиться на его уровень? Потом найдется кто-то еще слабее… Они загонят нас в болото тоски, уныния, темноты, невежества. Некоторые из них — просто работники диавола, призванные тушить все Божье. Слово Божие говорит о соблазне как о поводе ко греху, но оно нигде не говорит о том, чтобы мы шли на поводу у самых слабых христиан.

Я обратил внимание, что в большинстве своем, соблазняются самые старые члены церкви. Это что, каприз или слабость? Или бездуховность? Если таких членов церкви мы воспитываем, то стоит ли вообще это делать? Может сразу себе мельничный жернов на шею — и в прорубь? А может что-то изменить в нашем служении? 

Свобода быть самим собой, то есть не надевать маску, не лицемерить. Это достигается путем уважения духовного состояния, даже если оно не на высоте. Я категорический противник решений церкви об отношении к чему-нибудь: (телевизор, прическа, макияж, галстук и т.д.). Решение церкви не исправит человека, а сделает из него лицемера. Свобода покоряться одному Богу! Свобода не покоряться диаволу, не склоняться перед грехом и пороком. Свобода в отношениях с Богом. Свобода приносит трудности: выбор, усилия в отношениях с Богом.

Когда мы были рабами советской системы, то работали по 8 часов в день и голова не болела о работе. Мы имели мизерную зарплату, но не было и никакой ответственности: отработал положенные часы и забыл про работу. Когда появилась свобода работать на себя, то вот тут-то и начались проблемы: приходится вкладывать душу в то дело, которое делаешь, переживать за успех дела, не считаться с личным временем и т.д. То есть свобода приносит с собой не только чувство удовлетворения, но и много трудностей.

Наши церкви иногда подобны золотым клеткам, внутри которых говорится о свободе, но свободы там нет. пасторы постарались создать такие условия для членов церкви, чтобы они полностью зависели от них, а не от Бога. Они стали людям вместо Бога, так как говорят, какими они должны быть, что должны делать, а что нет. Кто дает нам право говорить от имени Бога, но говорить свое мнение, то есть в Божии уста влагать свое мнение? Каждый человек должен дорасти до того, чтобы умереть для себя и мира, чтобы не пастор, а крест Христов стал между новой жизнью и старой.

Хотя тем, кто не дорос до благодати Божией, нужен закон. Но закон должен привести человека ко Христу. А если в течение десятилетий он не приводит ко Христу, а уводит от Христа, то это говорит о том, что в отношениях с Богом что-то не нормально.

Это слово говорит о том, что обличать может только тот, кто любит этого человека. Любовь найдет путь к сердцу и способ помочь. Нельзя обличать, если нет в груди тепла и искренней любви к этому человеку. Если же кто-то пытается обличать не из любви, а из стремления к справедливости, отстаивания истины и т.д., то он приносит больше вреда, чем пользы.

Во многих церквах стало плохой традицией, что пожилые женщины в церкви берут на себя роль воспитателей и обличителей. Они наводят порядок в церкви, учат тому, что можно делать в церкви, а что нет, что хорошо, а что плохо. И такие неофициальные пасторы создают такой микроклимат в церкви, что новые люди не могут этого вместить. Пока пастор находится в своем кабинете, эти сестры за него делают его работу, причем, не лучшим образом.

Практика показывает, что очень хорошо, если пастор приходит в церковь первым и находится в зале, общаясь с приходящими людьми. Это очень удобное время поговорить с людьми, спросить об их отношениях с Богом, о проблемах и нуждах, о радостях и горестях, ответить на их вопросы. Даже если нет возможности поговорить со всеми желающими, все же людям нравится, когда пастор лично приветствует их а церкви. А уже за 10-15 минут перед началом служения он встречается с братьями служителями для обсуждения программы богослужения и для совместной молитвы. 

Иногда можно наблюдать, как в церквах карается всякое проявление эмоций при пении или в другом служении. Возможно, это потому, что они считают, что христианство не может быть радостным. Их опыт говорит о том, что христианский путь — это путь скорби и страданий. Да, у христианина действительно много скорбей, но у него гораздо больше радостей.