Доктор Джонс против Третьего рейха - Щеголев Александр Геннадьевич - Страница 15
- Предыдущая
- 15/32
- Следующая
Он вытащил из шкафа сверток. Требовалось добавить в картину сборов последний штрих, и профессор решительно сделал это, развернув сладко пахнущую тряпку, затем развернул два слоя промасленной бумаги.
Револьвер системы Кольта, калибр 0.45, модель М-1917. Но не тот М-1917, который состоит на вооружении американской армии, а с укороченным стволом – длиной два и три четверти дюйма, имеющий название «Де люкс»[16]. Оружие истинных археологов. К нему – комплект пластинчатых обойм, чтобы не возиться с перезаряжанием в случае непредвиденных обстоятельств. Профессор Джонс с удовольствием принял оружие в руку, закрыв пальцами знаменитую скачущую лошадку на корпусе, ощутил успокаивающую прохладу полированной рукоятки… Надо было потребовать у Питерса разрешение на провоз револьвера в самолете, вспомнил он. Неужели опять придется таиться, нарушать правила воздушных перевозок?
И тут наконец последний мирный вечер наполнился событиями.
Послышался рокот двигателя, какой-то слишком уж грозный, необычный для этих цветущих мест. Джонс даже в окно выглянул. Странный военный фургон огромных размеров с непонятной вращающейся штуковиной на крыше. Штуковина – в виде рамы с металлической сеточкой. Автомобиль подкатил к самому коттеджу, остановился, взрыкнув двигателем. Начали выпрыгивать солдаты – один за другим, один за другим, – слаженно окружая беззащитный дом. «Интересно, к кому из преподавателей они в гости?» – успел подумать профессор Джонс и сразу получил ответ.
Дверь его квартиры содрогнулась:
– Немедленно открыть!
Дверь распахнулась самостоятельно, поскольку была не заперта. Ворвался человек в зеленом – упругий, тренированный. Секунды ему хватило, чтобы оценить ситуацию.
– Бросить оружие! – каркнул он.
Оказывается, Джонс все еще стоял с кольтом в руке. Это было не очень тяжело, масса револьвера составляла ровно два фунта[17]. Пожав плечами, он неторопливо положил кольт в кобуру, а кобуру – в дорожную сумку, как и собирался.
Следом за первым в квартиру вбежали еще трое.
– Лечь на пол! – по звериному зарычал офицер.
– Зачем? – спросил профессор Джонс.
И наступила тишина. Человек в зеленом моргал, не зная, что отвечают в таких случаях, и стремительно размышлял. Наконец нашелся:
– У вас есть лицензия? – сказал человеческим голосом.
– Какая?
– На револьвер.
Профессор порылся в бумагах на столе:
– Пожалуйста, я как раз ее приготовил, чтобы не забыть.
Офицер с явным подозрением взял бумажку и просмотрел ее, шевеля губами.
– А у вас, господа, есть лицензия? – как бы спокойно поинтересовался профессор. Кулаки его были сжаты. Кулаки всегда выдавали его мысли.
– Какая лицензия? – не понял офицер.
– На вход ко мне в квартиру. Я, господа, не привык, чтобы ко мне входили без лицензии.
– Из этой квартиры ведется радиопередача, – по военному четко сформулировал гость. – Если вы добровольно не сдадите аппаратуру, мы обыщем помещение.
– Так у вас есть какие-нибудь документы или нет? – Джонс был настойчив.
– У меня есть начальник.
– Что за организацию вы представляете?
– Комиссию по расследованию антиамериканской деятельности, – неожиданно ухмыльнулся гость. – Шутка, сэр. На самом деле мы вылавливаем разных ублюдков, – он со значением посмотрел профессору в глаза. – Ну что, будем сдавать аппаратуру?
– Я вынужден обратиться в соответствующие инстанции, – предупредил Джонс и решительно отправился к телефону. Его никто не задерживал.
– Работаем, – спокойно скомандовал офицер.
Сделанные звонки были совершенно бесполезны. Едва Джонс излагал суть своей жалобы, как на том конце телефонного провода начинались мягкие сомнения в компетенции той инстанции, куда он обращался, и особенно в компетенции конкретного должностного лица, с которым он говорил. А когда заходила речь о незамедлительных мерах, которые следует принять в данной ситуации, мягкие сомнения мгновенно отвердевали.
И майора Питерса как назло не было по оставленному им номеру.
«Почему мне так не везет?» – мысль профессора Джонса металась раненой птицей.
Вернувшись к себе в комнату, он обнаружил, что все разъяснилось. Разгадка была проста: в громкоговорителе, подключенном к радиотрансляционной сети, нашлась дополнительная деталь. Микрофон плюс передатчик, иначе говоря – подслушивающее устройство.
– Кому это вы так насолили? – сочувственно спросил представитель службы безопасности, рассматривая предательскую штуковину под лампой.
– Откуда мне знать?
– Не знаете? Жаль… Передатчик английский, с мощностью только намудрили. Наверное, торопились. А микрофон производства Германии, между прочим.
– Германии? Ничего не понимаю…
– Что, есть знакомые оттуда?
– Откуда?
– Сделаем так, сэр. Вы сейчас проедете с нами, и мы побеседуем в более удобной обстановке. Потом решим, что делать.
– Я никуда не поеду, – уведомил Джонс офицера.
Тот улыбнулся.
– Не поеду!!! – заорал хозяин квартиры. – Проваливайте, вы все!!!
Во-первых, он просто не сдержался, а во-вторых, сообразил наконец, что к чему.
– О-о, Господи, какие идиоты сидят в вашей разведке!
– Что вы имеете в виду? – перестал улыбаться гость.
– В данном случае не вас! – продолжал кипеть хозяин. – «Доверяют», видите ли! Они мне «доверяют»! А сами микрофончики подсовывают?
– Вы кого-то подозреваете, – офицер службы безопасности также проявил незаурядную сообразительность.
– Беседуйте со своим Питерсом! Пусть сам объясняет, пусть отмывается, маленький грязный майор!
Майор Питерс вошел в квартиру, будто услышал обращенный к нему призыв. Впрочем, возможно, и в самом деле услышал, поскольку лицо его было, мягко говоря, официальным.
– Вот и он! – обрадовался профессор. – Пошипите, змеи, друг на друга!
– На пару слов, капитан, – обратился майор Питерс к человеку в зеленом. – Выйдем.
Сотрудники разных ведомств вышли. Беседовали они долго и временами громко, но очень неразборчиво. Вернулся один Питерс – он сказал, обращаясь к солдатам:
– Капитан вас ждет, парни.
Непрошенные гости организованно отступили. За окном запульсировал двигатель военного фургона, машина взревела, звук удалился… Только когда все стихло, майор продолжил говорить:
– Не волнуйтесь, я все уладил. У них к вам больше не будет претензий.
– Зато у меня к вам будут… – сварливо начал Джонс.
Озабоченное лицо майора не дрогнуло ни одним мускулом.
– Вы переоцениваете мое рвение, даже приятно, – он пересек комнату и привычно уселся за стол. За чужой стол, разумеется. Короткую ногу он расслабленно перекинул через подлокотник кресла.
Джонс не стал продолжать, опешив от столь наглого жеста.
– Устал невероятно, – пояснил разведчик. – Целый день на ногах, а тут еще про вашу неприятность информация поступила. Пришлось мчаться сюда… Вы не возражаете, если я немного посижу?
– Все в порядке, – заставил себя раскрыть рот профессор.
– Благодарю.
– За доверие?
– Что – за доверие?
– Благодарите, спрашиваю, за доверие?
Майор тяжело вздохнул и принялся массировать виски. Вероятно, он действительно устал.
– Я не обижаюсь, мистер Джонс, хотя мог бы. Повторяю, вы переоцениваете мое рвение. Неужели вы полагаете, что мы стали бы контролировать вас такими странными способами?
– Тогда кто?
– Хотя, было бы гораздо лучше и для нас, и, тем более, для вас, чтобы это все-таки оказалась наша затея. Где папка? Вы показывали ее кому-нибудь?
Джонс вытащил папку из-под матраса и сказал:
– На последний ваш вопрос, майор, я также не обижаюсь.
– Может быть, пересказывали ее содержание? Женщине какой-нибудь…
– У меня нет женщин, – не совсем уверенно произнёс доктор Джонс..
– Верю. С вашего позволения я забираю материалы обратно.
- Предыдущая
- 15/32
- Следующая