Прокурор - Безуглов Анатолий Алексеевич - Страница 14

• Предыдущая
• 14/123
• Следующая

Захар Петрович слышал об этой семье и от своей жены. Галина была классным руководителем Аркадия.

"Надо бы поговорить с Галей о нем подробней", - отметил про себя Измайлов. А посетительнице сказал, припомнив вдруг ее имя и отчество:

- Да вы успокойтесь, Зинаида Афанасьевна... Куда мог пропасть ваш сын?

- Если бы я знала, товарищ прокурор. - Она так же тихо перестала плакать и старалась незаметно утереть слезы. - Как пропал в ту пятницу, так до сих пор нету... Совсем ведь малой...

- Может, к родственникам подался?

- Я уже ездила в деревню. Всех дружков поспрошала. Никто ничего не знает... Помогите отыскать Аркашу. Не дай бог к дурной компании прилепится... Он доверчивый...

- Поможем. Конечно, поможем, - поспешил ответить Захар Петрович. Хотя в чем-то главном он вряд ли в силах был помочь. Корень зла куда более недоступен, чем поиск мальчика. Измайлов с горечью спросил: - Ну зачем же вы даете мужу на выпивку? Знаете же его...

- Что вы, товарищ прокурор, не даю, - испуганно воскликнула Будякова. - Даже на обед. Бутерброды делаю, котлетку заверну, молоко... Я ведь знаю, как ему доверять...

- Тогда на какие деньги он пьет? Вещи выносит из дому?

- Господи, что у нас продашь? Пьет на то, что на заводе получает.

- Как? Ведь зарплату выдают вам?

- Это верно, зарплату мне. Спасибо вам, хоть немного легче стало... А сверхурочные платят ему.

- Не понимаю. Все, буквально все, что он зарабатывает, должны выплачивать только вам. Ясно? По решению суда...

Будякова недоверчиво посмотрела на Измайлова.

- А Яков говорит, что заработок за субботу и воскресенье - его деньги. Отдых, говорит, и мое здоровье в те деньги вложены.

- Странно. Ему на суде все объяснили, не так ли?

- Почему же тогда по выходным дням прямо в цеху выдают?

- Это нарушение! Понимаете? Не должны!

- А все-таки выдают...

- Хорошо, мы это проверим... Скажите, часто ему приходится работать по выходным?

- Да почти каждую субботу. И по воскресеньям случается. - Будякова задумалась, молча пошевелила губами и стала загибать пальцы: - В прошлом месяце, значит, три раза было. В позапрошлом... Не помню, товарищ прокурор, сколько точно, но получается, что дети отца и не видят-то. Или на работе, или пьяный. Какое же может быть воспитание? Я ведь тоже работаю. И еще обстирываю, обшиваю семью. А магазины? Пока все очереди отстоишь... Мальчишки мои в женихи вымахали. Отцовский присмотр нужен, твердая мужская рука...

- Это верно, - кивнул Измайлов. - Может быть, муж обманывает вас, что по выходным на работе? Не таскает с завода?

- Яков? Что вы, товарищ прокурор. Пьет, это есть. Но чтобы воровать... - Она покачала головой. - И если бы только он один работал. У Лизы Петренко, соседки, муж с моим в одном цеху. Только Лизаветин-то с умом, на машину уж накопил. А Яков все несет в магазин, что возле завода... Выходит, товарищ прокурор, эти самые сверхурочные умным на пользу, а другим - на горе...

Слушая посетительницу, прокурор размышлял о странной практике на машиностроительном заводе. Будякову не имели права выдавать на руки какие бы то ни было деньги, тут нарушение явное. А вот обилие сверхурочных работ настораживало. В прошлом году прокуратура проводила проверку на заводе. И одной из серьезных претензий к руководству как раз и являлся вопрос о сверхурочных. Самсонов обязался исправить положение. И прокурор был уверен, что тот свое слово сдержит...

- Хорошо, Зинаида Афанасьевна, - сказал Захар Петрович. - Насчет Аркаши я свяжусь с милицией. И разберемся, почему это сверхурочные выдают вашему мужу.

- Спасибо, товарищ прокурор. Вы уж не серчайте на меня, надоела небось вам. То с мужем беспокоила, теперь вот новые хлопоты. Не знаю даже, как вас и благодарить за внимание ко мне...

Будякова ушла. Захар Петрович посмотрел на часы. Пора было ехать домой собираться в дорогу.

Он вызвал помощника прокурора Ракитову и дал задание заняться заявлением Будяковой о пропаже сына.

- И еще, Ольга Павловна, просьба... Муж этой самой Будяковой работает на машиностроительном. Решением суда он ограничен в дееспособности. Проверьте, пожалуйста, почему деньги за сверхурочные выдают ему на руки.

Ракитова записала задание в блокнот.

- И вообще, - сказал Измайлов, - посмотрите, как обстоят дела у Самсонова с выполнением трудового законодательства.

- А что? - насторожилась Ольга Павловна.

- Не слишком ли много сверхурочных работ?

- Странно, - заметила Ракитова. - Опять? Откуда такие сведения?

- Будякова говорит, муж почти каждую субботу на заводе. А частенько и воскресенье прихватывает...

- Я ведь в прошлом году проверяла. Помните, направили директору представление. Неужели снова нарушает? Может, Будякова что-то путает?

- Это вам и следует выяснить, Ольга Павловна. А Будякова - женщина бесхитростная. Я ей верю... Сходите на завод, посмотрите. Бумаги бумагами, а живые люди - с ними поговорить очень полезно...

- Сегодня пойти?

- Нет, думаю, лучше появиться там в субботу. А если будут работать и в воскресенье тоже загляните. Воскресенье у нас, кажется, тридцатое июня?

- Да, - кивнула Ракитова. - Понимаю, конец месяца и квартала.

- В такие дни - самый аврал, - добавил Измайлов.

Они вместе вышли из кабинета.

- Ну, кому передать привет в области? - спросил Измайлов.

- Ой, Захар Петрович, некому, - улыбнулась Ракитова.

- А просьбы какие-нибудь будут?

- Никаких. Желаю вам хорошо выступить на конференции...

Простившись с помощником и секретарем, Захар Петрович поехал домой.

* * *

Зайдя в прохладу квартиры, Захар Петрович услышал звуки, напомнившие вдруг детство. Исходящие паром, недавно оттаявшие поля, запахи весны и щемящая душу песня с высокого чистого неба, где живым треугольником проплывали птицы...

- Наш-то больной повеселел, - встретила его жена.

- Слышу, - улыбнулся Измайлов. - Курлычет. У нас в Краснопрудном все - от карапузов до стариков всегда высыпали на улицу, когда пролетали журавли...

- Постой, постой, - перебила его Галина Еремеевна. - Курлычет... Курлыка. Володя! - обрадованно крикнула она. - Отличное имя.

Галина Еремеевна и Захар Петрович вошли в комнату сына. Он лежал на коврике, что-то чертя на листе ватмана. Рядом сидел журавль на старом пальто Захара Петровича и вертел головой на длинной шее.

- Курлыка? - спросил Володя. - Подходит! В самый раз!

- А мы-то голову ломали, - сказала Галина Еремеевна. - Какие только клички ни придумывали...

Измайлов не удержался, погладил птицу по голове. Потом присел на корточки возле сына.

- Что это ты изобретаешь? - спросил он сына.

- Протез. Для Курлыки, - кивнул он на журавля. - Понимаешь, он должен быть легкий, крепкий и удобный.

- И гигиеничный, - добавила Галина Еремеевна.

- Вот эту часть, - показал Володя на чертеж, - сделаем металлической. А низ - деревянный.

- А какой именно металл? - уточнил отец.

- У меня есть алюминиевая трубка. Как раз нужного сечения. А для подпятника, что ли, простую пробку из-под шампанского.

- Скользить будет. По-моему, нужно мягкую резину, - сказал Захар Петрович.

Володя подумал и кивнул:

- Да, ты прав.

- Ладно, обсудите потом, когда отец вернется из командировки, сказала Галина Еремеевна. - А сейчас быстренько за стол! Не то, Захар, опоздаешь на поезд.

За столом Измайлов рассказал, что на приеме у него была Будякова.

- Боже мой, вот несчастная женщина! - переживала Галина Еремеевна. Я как чувствовала! Аркаша сегодня должен был дежурить в нашем "Белом Биме" и не пришел. Я попросила девочек зайти к нему, узнать, не заболел ли. А он, оказывается, сбежал из дому. - Она покачала головой. - Я обязательно зайду сегодня к Будяковым.

- Зайди, зайди, - одобрил Захар Петрович. - Она очень переживает. Да и каждый бы на ее месте... Сын ведь...

• Предыдущая
• 14/123
• Следующая